Армада
Шрифт:
Андрей, отсмеявшись, улыбаясь во всю пасть, возвращается к разговору.
— Лёха… они не знают устава и не знают, каво делать с солдатами… готовься к работе 24 часа в сутки… никому не доверяй из пиджачья… среди них процентов пять нормальных… остальные чмыри… их что солдаты, что мы ни в хуй не ставим…
— Да ладно… вон вы с утра водку хлещете… это по уставу, что ли??
— Эээх… зелёный ты ещё… на фоне БМП не виден ни хуя… — Андрей как-то опять сминается и сразу грустнеет.
— У него бойца вчера на учениях бэхой раздавило, а он тут был… вот в обед едет пиздюлей получать.
— Это как? Ты-то при чём??
— Лёха… это моя рота… и где бы я ни был, я за всё, что там происходит, отвечаю… Ладно… давайте
— А ваш? — зло вставляю.
— Да и наш… должность такая… — не моргнув, продолжает Андрей. — Грамотный, конечно, но гнида… оформляй все бумажки по инструктажу бойцов по мерам безопасности… травматизм у нас я ебу, какой. А Добрянский, комбат ваш — тот ещё говнюк… подставляет подчинённых на раз-два… в какую тебя роту, не знаю… просись в третью. Вадим Умецкий точно тебя сожрать по-первости не даст, а потом сам поймешь, что к чему… Ну, всё… инструктаж окончен… ах да… сними парадку — заверни в полиэтилен и забудь, нахуй… года на два…
Ю ар из э ами нау, бля… вот так то.
Я, конечно, ни хуя не понял из сказанного сразу… ну, или почти ничего. Вопросов на кончике языка — просто гора, и я уже открываю было рот, но тут…
— МАМА, ВСЁ ОКЕЙ, НА ХУЯ НАМ ЮЭСЭЙ!!!!! — разухабисто орут дурниной из-за плеча. Я аж вздрагиваю.
— О!!..Лёх… знакомься… это Виталик… он твой сосед…. правда, ненадолго, — Андрей тыкал пальцем в тело, которое до этого момента спало под кителем. Тело сидит на кровати, и с первого взгляда ясно, что оно поднялось, но ни хуя не соображает. Михаил протянул телу стакан с водкой… тело, давясь, заглатывает протянутую ханку… опять громко орёт, ни к кому не обращаясь, про «юэсэй», и рушится обратно в койку…
— Четвёртый день, говорят, пьёт, — ухмыльнулся Андрей, — ему бумага пришла… в адъюнктуру пробился… молоток, уёбывает отсюда… радуется, типа… Лёх? Ты чего?? Не залипай… это только начало… гыгыгы…
Бурый — Андрей Бурцев. Лучшая рота в бригаде. Алкаш и дебошир. Самодур и забияка. Он уехал служить в другую часть спустя три месяца после нашего знакомства. Его роту угробили через два месяца после его перевода. Массовый побег семи уебанов, закончившийся тем, что эти долбоёбы вышли к какой-то богом забытой деревне, и за ради Христа попросили пожрать. При Андрее были только сломанные ебальники и лучшие показатели по стрельбам и прочей боевой шняге. Но смерть бойца на учениях обосрала ему все, и он уехал куда-то на север. У нас многоанусная страна, если чо. Вот так. Жал, ь не многоБурцевская. Повывели безвременьем.
Андрей показал мне, где магазины обычные, и где — ночные магазины. Это очень важно знать, на самом деле, ибо тут валютой был Пузырь. Через Пузырь решалось абсолютно всё. Причём, в армии не действует понимание «я те бутылку, а ты мне то-то». Так вопросы не решаются. Приди по-людски, налей. Обсуди, как корабли бороздят где-то и кого-то, а там и решай вопрос. Чего тебе? Аккумулятор ли, мешок картошки ли — без разницы. Малоинтересен ты в разговоре? Приноси две бутылки, и пей молча. Всё развлекалово тут только в общении, а без водки это уже не общение, а тоска и обнажённые нервы.
Военный городок представлял собой 15 ДОСов (дома офицерского состава). 15 пятиэтажек — жилых 11, да и в этих одиннадцати преимущественно все жили в центре дома. Крайние подъезды почти нежилые. Дом, в котором живёт комбриг, почти всегда со светом и водой. Этот дом единственный, где занята каждая квартира во всех подъездах.
В этом доме три ночных магазина-квартиры. Приходишь ночью, и можешь прямо на пороге обычной хаты закупиться водкой и нехитрой закусью, сигаретами, естественно.
Есть в городке ещё два ночника. В доме зампотеха бригады и в доме Дяди Вани. Ну, с зампотехом понятно, а вот «Дядя Ваня» — личность пиздец. Под домом этого «заслуженного урки», а на самом деле какого-то дохуя сидевшего обормота, располагается минирынок. Два ряда столов типа лоточных рядов, где в дневное время можно купить «чёнить» пожрать и «чёнить» надеть. Именно «чёнить» — хуй угадаешь, когда и чего там будет. Если, конечно, не под заказ. Неизменны только сгущёнка, тушёнка и китайская водка. Первые два наименования спизжены с местных складов, и это не ясно только, наверное, проверяющим, приезжающим сюда время от времени.
Так вот, месяцев через восемь я в окно наблюдал картину, которая меня порвала на месте… «Дяде Ване», совершающему утренний моцион по своему восьмистольному владению, реально целовал руку с «шайбой» какой то олух… Наподобие «крёстного отца» что-то. Я к этому ещё вернусь… довелось пообщаться с этими уебанами.
Видео в руках папуасов оборачивается попыткой обезьяны стать человеком…
Зажевывая свою остограмленность жвачкой, только что купленной в указанном Бурым магазинчике, иду в батальон под впечатлением местного выбора в магазине. У нас под училищем было два малюсеньких ларька. Эти ларьки по сравнению с магазином моего нынешнего военного городка были, как Копи Царя Соломона против медяка в ладони нищего. В последующем я понял глубинную разницу между ночниками и дневными магазинчиками. Ночники были беднее, потому что у них не было шпротов и зелёного горошка, а выбор водки и сигарет заканчивался двумя наименованиями. В магазине же можно было выбирать аж из трёх-четырёх, и даже появлялись ликёры. Но был один огромный плюс в ценовой политике по сравнению с той же Москвой или Новосибирском. Бутылка водки здесь стоила рублей 10. Китайская контрабанда прочно послала на хуй местных водочных королей в те времена. Ну, и нашу обороноспособность заодно. Легкодоступность палёной водки была одной из первопричин творящегося вокруг кошмара. В безнадёге проще залить шары, нежели пытаться хоть что-то сделать. Это, конечно, не значит, что там все всегда пили. Но если уж начинали, заебавшись вусмерть от реальности, то пытались в эту реальность не возвращаться как можно дольше. Замечательная ситуация для делового человека и зажравшейся крысы в ментовских погонах, чтобы говнореальность несла им копейку в карман, не правда ли?
В штабе бригады делать было нечего. Документы и так почти все забрал кадровик, там и без меня разберутся, как и куда меня приписать и расписать. Я-то рву когти в свою родную третью роту второго бата.
«Завтрак» оборвала Шапокляк (та самая беззубая лахудра), сообщившая, что меня к телефону. Спустившись на первый этаж и охуев от телефонного аппарата ТА -57, я узнал, в какой роте мне теперь служить, и что я должен быть там до последующих распоряжений. На просьбу «а представьтесь, пожалуйста?» мне ответили, что я охуел в атаке. Я, естественно, тут же залупился, мол, не пойду никуда, пока не вызовут люди, которым я реально обязан подчиняться. После чего я познакомился с начальником отдела кадров бригады, зарабатывая «очки» на будущую службу повышенными тонами с начальством.