Шрифт:
Кир Неизвестный
глава 1.
a
deo
. (ей-богу)
Боялся ли он крови? Конечно, нет, её было столько в его жизни, что её вид воспринимал, как и все остальное – она была. Но вот потом, после того, как проходили те события, что становились причиной её появления – Гену охватывал ужас. Как сейчас, очередная паническая атака. Он прекрасно понимал, что те существа, которых они оставили лежать убитыми там, в кинозале, уже не были людьми, но это не отменял факта убийства. И снова участвовал в этом. Хотя, еще тогда, в тридцатом, сказал себе, что последний раз, что никогда и ни за что он больше не ввяжется в подобное. Но вот случилось снова. И как
Столяров потрогал бицепс правой руки – он был тверд и не дрожал, потом тоже самое с левой рукой и в ней не ощутил дрожи. И ни один мускул не дрожал – его тело было готово к борьбе, к тому, что было так привычно для него предыдущие двенадцать лет. Дрожало где-то в груди, внутри него самого. Это никак не прощупывалось, ничем не выдавалось. Как с остальными эмоциями – твердый взгляд холодных голубых глаз из-под густых бровей, выдающаяся надбровная дуга и волевой подбородок. Все в нем говорило о решительности и не уступчивости, Столяров всегда был готов к любому развитию ситуации. Но не сегодня. Может быть от того, что в тех монстрах он все же сумел разглядеть нечто человечное?
– Готов? – Появившийся Иван на крыльце их поселкового кинотеатра тоже был не весел, хмурился. Столяров кивнул головой. – Тогда вставай и пошли. К Анатоличу. У него сейчас должны быть все наши.
Гена поднялся со ступеней, отряхнул джинсы от придорожной пыли, окрасившей их синий цвет серым, отчего, таким обыденным движением, создал, словно жизнь из закрутившихся песчинок и с трудом сдержал, чтобы не крякнуть. Поднял оба своих топора, оглядел их перепачканные рукояти, словно видел их в первый раз, закинул на плечо и двинулся в сторону трактира. Потом, словно опомнившись, обернулся и спросил Ивана:
– Где Сэм?
– Он там. – Иван, кивнул в сторону болтавшейся на одной петле двери входа в темное помещение кинозала. – У него разговор. – Как то странно получилось эта фраза у Ивана, словно бы он сказал простую вещь, а имел в виду что-то другое. Необычное. Даже мистическое. У Гена, было успокоившаяся дрожь, вернулась, завопила голосом страха, затребовала бежать от этого кинозала. Но это была лишь эмоция.
Столяров, не ожидая объяснений от Ивана, развернулся и бросился в сторону кинозала. Подбежав, он толкнул дверь, ту самую, что он выбил ударом ноги, но она не поддалась. Он дернул её еще раз, но она словно приросла. Тогда он сделал шаг назад и со всего маху засадил по ней ботинком сорок седьмого размера. Дверь не выдержала такого яростного напора – сорванная с последней петли, влетела вовнутрь и провалилась в прохладных сумерках помещения. Гена ввалился вслед за ней и притормозил, привыкая к полутеням холла кинозала. Но ему не дали столько времени – справа послышалось дробные шаги, скрип дерева и тяжелое дыхание. Гена обернулся на звуки и неокрепшим зрением успел уловить движение – раздвоенный синий хвост, щелкнув извивающейся петлей, исчез в открытом масандровом окне. А потом увидел Сэма. Крутанул в руках заскрипевшие рукоятями топоры и, осматривая все подозрительные участки холла, подошел к «Американу».
– Что это было? – Спросил он у Сэма.
Прежде чем ответить, Сэм опустил голову, тщательно обдумывая слова, и произнес:
– Что тебе сказал Иван?
– Сказал, что ты разговариваешь. – Столяров больше слушал помещение и звуки, которые были в нем. Его не волновала, что он сейчас стоял на мелких останках черепа убитого им существа. Его ничто не волновало, кроме ответа на вопрос, – «С кем, черт возьми, разговаривал этот сукин сын!»
– Ты не готов к тому, что я могу тебе сказать. Иван тоже так думает. Он предупредил меня о твоей реакции. Гена, – Сэм повернулся к Гене лицом, заглянул в его глаза, горящие сейчас огнем, – я прошу тебя, перенесем этот разговор в трактир. Мне тоже нужно все обдумать и понять, как к этому относиться.
– В трактир. – Столяров держался. – Хорошо, в трактир. – Он отошел от Сэма и протянул руку с топором в его сторону. – В трактир. Там все расскажешь.
Они вышли на свет и встретили Ивана, стоявшего в центре дороги, в пыли, задравшего голову и смотрящего в небо. Гене показалось, что Иван улыбался. Они тоже задрали головы в небо, но ничего, кроме ультрамарина и ослепительного Солнца не увидели.
– Ты на что смотришь? – Крикнул ему Столяров. Иван оторвался от увлекательного созерцания, некоторое время настраивал фокус, после ослепительных лучей октябрьского солнца и произнес:
– Смотрел на наше драгоценное светило. Говорят, что оно может скоро умереть, но прежде увеличится в размере из-за Меркурия. Но на мой взгляд все нормально. – Иван заулыбался. – Еще поживем.
– Ага. – Мрачно прокомментировал Гена. – Может, все же пойдем? – Иван и Сэм кивнули, соглашаясь и они, все вместе, втроем, двинулись в сторону трактира «У Анатолича». Там их уже ждали с последними новостями.
***
– Я не хотел, что бы так было! Кто решает, чтобы с человечеством так поступить? Я просто хочу жить! Жить и иметь будущее! – Коля в отчаянии заламывал руки. Он был таким же лесорубом, как и все остальные и так же, как и все был выдержанным и уравновешенным. Но вот сегодня узнал, что областной центр, куда он отослал свою семью, разбомбили, в попытке очистить крупные города от заражения. – Да кто же решил за меня? Кто решил, что только так будет? Почему они никого не спросили? За что они так с нами?
– Не думай раньше времени, может они выжили. Может, смогли уехать из города до того, как…. Давай еще подождем. Вдруг новости будут.
– Какие могут быть новости? Они, эти новости, прилетят с другой планеты? Из параллельной вселенной? Это оружие создавалась с одной целью – всех убить! Только убивать должны были других, а не нас! Как там может кто-то выжить? Анатолич! Как там можно выжить?
– Я не знаю, и никто не знает. – После некоторого раздумья, ответил Анатолич. – Но что я точно знаю, что нельзя вот так предаваться сейчас горю. Нельзя! – Почти сам отчаявшись, но прогнав все чувства прочь, рубанул воздух ладонью бармен. – Случаи разные бывают. Ты же сам это знаешь – может случиться всякое. Может и они выжили? Давай подождем!
– Да, ты прав! Может всякое случится! Уже случилось! – Прокричал он. – Да. Если раньше на грани ходили, да в веру верили, то теперь в бездну рухнули, и никто не поможет. Ни бог, ни дьявол, ни какое другое сверхъестественное существо. Ни кого больше не осталось на этой проклятой земле!
– Ну, ты это… Ты так зря про бога то. – Неуверенно кто-то начал бубнить в глубине полутемного зала. – Бог, ведь он это… Он все слышит.
– Фёдор, ты дурак? Чего он слышит? Что за последнее время он услышал? – Наорал ни за что на бедного парня, Коля.
– Ну, как…. Ну, то, что ты вот так сейчас его… хулишь. – Вспомнил слово Федор.
– По твоему мнению это единственное, что услышал бог?
– Ты, Федор, не раззевайся, не нервируй народ. – Попросил лесоруба Анатолич. В ответ что-то пробурчали и затихли.
– Радио не сообщало ничего нового? – Спросил кто-то. Сейчас радио осталось единственным средством получения какой-либо информации. Бармен подошел к стойке и включил переносной транзистор. Из динамиков раздался завыванием и шелестом белый шум. Анатолич покрутил ручку, ища доступную волну, но всё было бесполезно.