Армагеддон. Книга 2
Шрифт:
Лейтенант во все глаза смотрел на просыпающегося Дэвида, стараясь запомнить всё до мельчайших подробностей. Ещё бы – о таких событиях он будет рассказывать своим внукам и правнукам. Не каждому и не каждый день удаётся встретиться с самим Дэвидом Келлсом, самым знаменитым бойцом корпуса «Одиссей».
Сам же Дэвид чувствовал себя ужасно. Все мышцы болели, суставы ныли, голова гудела – налицо явно не снятый постоперационный синдром. Но введённый в его вену магосанитаром препарат начинал действовать прямо на глазах.
Первое, что осознал Дэвид, – это то, что он не на незнакомой планете и даже не на десантном
Второе, что Дэвид отметил про себя, – это отсутствие Джонса.
Хреново дело, судя по всему. Плохие предзнаменования. Похоже, что нагоняй, которого Дэвид ждал по возвращении, грозил обрушиться на него значительно раньше.
– Сэр… Сэр… – раздался в его ушах голос лейтенанта. – Вы меня слушаете?
Дэвид словно сорвал с себя ещё одно одеяло. Чёрт, хоть убей, не вспомнить, что сказал этот лейтенант секунду назад.
Тряхнув головой, он переспросил:
– Извините, лейтенант. Не могли бы вы повторить сказанное ранее?
– Я говорил, сэр, что у меня приказ передать вам распоряжение о немедленном докладе на Станцию управления. Приказ отдан по личному распоряжению генерала Линка.
Слабость и заторможенность как рукой сняло. Дэвид вновь был в полном сознании, настороже, начеку. Так, худшие предположения начинают сбываться. Генерал Линк – командующий корпусом Союзных войск. «Похоже, влип я сильнее, чем ожидал», – подумал Дэвид.
Больше всего он теперь сожалел о том, что, поддавшись порыву милосердия, не пристрелил сопляка.
Мысленно майор Келлс уже выстраивал линию защиты и репетировал формулы извинения, хотя в глубине души понимал, что любые оправдания бесполезны против волны гнева, которую может нагнать четырехзвёздный генерал, обладающий самым мерзким и несдержанным характером по эту сторону границы ада.
«Aх, что вы, сэр, скажу я ему, когда схлынет первая волна, – думал Дэвид. – Я ведь просто дал парню передышку. Кто-то здорово переусердствовал, тренируя его. Вот беднягу и „переклинило“. Попробуйте рассмотреть случившееся под этим углом, сэр. Подумайте о Джонсе как о материальной ценности, государственном имуществе, оборудовании, на подготовку которого затрачены деньги налогоплательщиков. Я ведь всего-навсего спас пару казённых грошей, посадив парня в десантный бот живым. Пусть отправляется на переработку и доводку по другой программе».
Точно, именно на это и надо будет нажимать. Старина Линк – известный ублюдок. Но сыграть на его патриотическо-экономических чувствах можно попытаться. Если что и сработает против него, так именно демонстрация ревностного стремления сохранить и приумножить казённое имущество.
– Сэр… Прошу прощения, сэр…
– Что ещё?! – Дэвид вздрогнул, но тотчас же взял себя в руки. – Простите, лейтенант. Я вовсе не собирался кричать ни на вас, ни на кого-либо другого. Похоже, я ещё не до конца очухался, отдельные функции организма восстановлены не полностью. Ничего, скоро всё придёт в норму… Итак, вы что-то говорили?
– Я спрашивал вас, господин майор, не желаете ли вы, чтобы я предоставил вам блок последних информационных сообщений. Просто чтобы вы были в курсе дел, особенно в отношении одного инцидента, когда будете говорить с генералом Линком.
Дэвид тяжело сглотнул:
– Подожди-подожди… Инцидент? Какой ещё инцидент? Вы о чём, лейтенант?
– Ах да, – воскликнул лейтенант, хлопнув себя по лбу. – Вы же спали и ничего не знаете о событиях последних дней! А русские тем временем наворотили такого!.. Они сбили пассажирский лайнер, угробив экипаж и несколько тысяч гражданских лиц…
Остальное Дэвид пропустил мимо ушей.
Так вот в связи с чем его вызывали! Наплевать им на этого Джонса, глубоко наплевать! Всё дело в проклятых русских. Опять они пролили кровь безвинных американцев! А теперь кое-кто решил хорошенько отыграться. Отыграться с лихвой, если уж этот кто-то отдал приказ разбудить раньше срока его, величайшего мастера по отыгрыванию в этой жестокой игре.
Вдруг, словно покойник из проруби, выплыл перед Дэвидом призрак его первого убийства. Из небытия вернулось лицо его первой жертвы. Затем прозвучало имя убитого. Чёрт, уж имя-то, казалось бы, можно было считать намертво забытым. Так нет же… Человек, который вполне мог стать первым свободно избранным президентом России.
Борис Ельцин.
Дэвид почувствовал, что его начинает мелко трясти. Он отказался знакомиться с документами, предложенными услужливым лейтенантом, потребовал снотворное и жадно проглотил таблетку, запив её холодным кофе. Пока он ждал, когда лекарство подействует и наступит тяжёлое, беспробудное забытьё, к первому призраку присоединились другие. Спецназовцы КГБ, преследующие его на улицах старой Москвы. Вот они загоняют его в тупик. Кажется, что всё кончено, ещё минута и – прощай, прощай, Дэвид Келлс, поцелуй себя в задницу.
Вдруг преследователи словно по команде бросают его и спешно уходят обратно – по направлению к Красной площади. Дэвид, не понимая, что происходит, не веря своим глазам, следит из своего ненадёжного убежища за отступлением численно превосходящих сил противника.
Что случилось? Кто и почему отозвал волков, уже загнавших жертву в угол?
Потом он узнал причину поворота событий. Потом, позднее ему всё рассказали…
Через секунду после того, как он выстрелил в Ельцина, кто-то пустил пулю в лоб президенту Соединённых Штатов. Ни дать ни взять – удачный выстрел дуплетом. Два точных попадания, и американский президент валится на тело рухнувшего мгновением раньше первого секретаря МГК КПСС. Президент СССР Михаил Горбачёв, словно в столбняке, обалдело смотрит на лежащие у его ног трупы и даже не пытается бежать или спрятаться. Охрана с обеих сторон тоже парализована на какие-то доли секунды.
Да, старина Ронни, однажды уже раненный, был подстрелен вновь. На этот раз – насмерть. Ничего не попишешь, Рональд Рейган тоже оказался пушечным мясом истории!
Дэвид время от времени гадал: каков из себя тот русский парень, который застрелил Рейгана? Слухи и донесения разведки свидетельствовали, что он не сгинул, а наоборот, поднимался в своем мастерстве всё выше и выше, переходя ко всё более дерзким, трудным и кровавым операциям. Лучший стрелок, снайпер, киллер, лучший боец противника. Кое-кто осмеливался намекнуть, что тот русский парень лишь немногим уступает Дэвиду. Только сам Дэвид мог позволить себе предположить, что русский ему ровня. Если не…