Аромат гибискуса
Шрифт:
— Все просто, — сказала своему отражению в круглом зеркале. — Виктор —профи. Он умеет возбудить женщину и удовлетворить её.
Но, стоя под душем, вспоминала другое: загорелую кожу под пальцами, хрипловатое дыхание и ни с чем не сравнимый запах Виктора. Теперь я знала: это не феромон. Ни один аромат не удержится, когда ты так много времени плещешься в воде. Это был собственный запах хастлера. Дикий, страстный, пряный…
Я его почувствовала наяву! И, чтобы остудить голову, до упора повернула рычаг. Сверху обрушился ледяной поток воды, а я запретила себе выходить, пока тело
А чтобы подстраховаться, решила выпить горячего чайку.
— Артем! Чай будешь? Или кофе?
В ответ услышала только тишину.
Нашла его в своем кабинете. Артем замер, опираясь о стол двумя руками. Я решила посмотреть, что там такого интересного.
10
Рисунки. Артем положил их один над другим и внимательно рассматривал. Почувствовав мои руки на плечах, бросил не оборачиваясь:
— Извини, что без разрешения. Случайно зацепился взглядом… Какая экспрессия!
Я смотрела на мужскую фигуру под водопадом. И хотела сквозь землю провалиться. А рука Артема потянулась именно к этому рисунку. Он даже что-то замурчал себе под нос.
Приступ вдохновения у гения — это катастрофа! Артем нянчился с наброском, как дурак с писаной торбой.
— Ты не понимаешь! Это же готовый танец! Эх, еще бы аппаратуру, чтобы устроить настоящий дождь!
Дня два я вместо того чтобы работать, искала фирмы, которые смогут воплотить безумную идею в жизнь. От цен у меня волосы шевелились, но Артем ничего и слышать не желал!
— Воплощение должно быть идеальным! Никаких полумер! В конце концов, муза,— легкий поцелуй моей ладони, — достойна получить самое лучшее!
К сожалению, это все, на что могла рассчитывать «муза». Вне постановки Артем теперь воспринимал меня только как обслуживающий персонал. Пришлось стать личным помощником, костюмером, снабженцем, поваром и нянькой. Бегала, звонила, готовила, напоминала, чтобы поел, чуть не с ложечки кормила. О том, чтобы работать над собственными проектами речи не шло.
Артем разрывался между постановкой танца и поиском спонсоров. Дождевая система, которую можно было установить на сцене без урона для последней, обходилась в состояние. Все силы уходили на поиск денег, но когда Артем предложил продать мою квартиру, взбунтовалась:
— Я не настолько чокнутая!
— Да пойми! После постановки купим другую! Трехкомнатную, с прекрасной мастерской. Ты сможешь творить, не оглядываясь на тесноту!
— Мне и в моей двухкомнатной неплохо!
Его азарт заражал многих. Танцоры были готовы репетировать сутками напролет, до судорог в натруженных ногах, до криков от боли в уставших мышцах. Я готова была на время забыть о том, что у меня есть и своя жизнь, раствориться в этой идее, пахать на неё днем и ночью. Но не до такой степени!
— Но Ева!
— Продать квартиру и жить в твоей студии, в кладовке? Нет уж, увольте! Артем, я помогу тебе всем. Но квартиру — не отдам. Она мне нелегко досталась!
Он хватался за голову, умолял, даже валялся в ногах. Не раз и не два я готова была уступить… Но каждый раз поднимал голову внутренний циник и парой удачных мыслей гасил души прекрасные порывы.
Это было впервые, когда мы поссорились по-настоящему, до скандала и битья посуды.
Шквал пролетел и затих, осев, словно ил на дне. Тронь — взовьется мутным облаком. Но я изо всех сил старалась сохранить хотя бы крохи доверия. Артем мне нравился. Кажется, я его даже любила.
Но с каждым днем все отчетливее понимала: жить с ним — значит, отказаться от себя. А растворяться в ком-то я не планировала. Помочь — да. Поддержать — обязательно. Но терять свое собственное мировоззрение? Увольте!
Энтузиазм Артема все-таки сдвинул камень безысходности. Нашлись спонсоры, поверившие в успех небольшой студии танца. Все завертело-закружилось… Артема я теперь почти не видела, разве что когда забегала, чтобы покормить — он забывал даже о насущном. Жил танцем, дышал танцем и оставить его в таком состоянии мне не позволила совесть.
Спонсоры хотя и оплатили часть установки, но денег все равно не хватало. И я отложила проект, к которому рвалась душа. Проект, из-за которого началась вся эта круговерть. Лепила ширпотреб, качественный, но простой, «без изюминки» и оттого недорогой. Принимала заказы, с которыми мог справиться и начинающий мастер и, наконец, набрала группу желающих учиться работе с холодным фарфором.
Открывать для них Америку не собиралась: программу составила простую, «для чайников» — как раз чтобы не отпугнуть новичков сложностью. Основы, базовые техники, с чего начинать, как правильно, какие бывают распространенные ошибки и как их избежать. Раз в неделю собирались в тайм-кафе и лепили, лепили… Скоро я на некоторые лепестки смотреть не могла. Но эта работа приносила деньги. А они сейчас были ох как нужны!
Боялась я одного: полностью скатиться в ширпотреб. И, составляя незамысловатый букетик из лесных цветов, отчетливо понимала: если останусь с Артемом… то так и будет. Но уйти прямо сейчас считала предательством. Он этого не заслужил. Лучше потом, когда все закончится. Его постановка взлетит и на волне успеха не так обидно будет расставание.
Но рисунки свои на всякий случай стала прятать. Просто убирать в стол: Артем никогда не трогал мои вещи без спросу. Тогда он просто заметил оставленное на виду.
После того дня прошло почти два месяца. Установка была практически готова, шоу — продумано до мелочей и теперь Артем гонял артистов до изнеможения, заставляя выверять движения чуть ли не до миллиметра. Когда я поняла, чего он добивается, хотелось аплодировать стоя. И в тот день окончательно поняла: Артем— гений. И рядом с ним простому человеку не выжить.
Он приходил домой на рассвете, принимал душ и зачастую засыпал до того, как я ставила на стол тарелку то ли с запоздавшим ужином, то ли с очень ранним завтраком. Я присаживалась рядом и любовалась на его лицо. Бледное от усталости, с темными мешками вокруг закрытых глаз. И даже во сне — одухотворенное. Наверное, Аполлон выглядел точно так же. Мужская красота плюс мечта.