Аромат грязного белья (сборник)
Шрифт:
Переход из одной веры в другую лишь свидетельствует о поиске наиболее эффективной меры по успокоению души в земной любви и будущем бессмертии.
Уверовав, человек попадает в особое «запредельное» состояние, характеризующееся тем, что все логические нападки на предмет веры и аргументы, направленные на сомнение в ней, перестают восприниматься и человек старается их избежать. Желание уверовать описывается фразой Василия Розанова:
Я не хочу истины, я хочу покоя.
Сомнения, которыми часто мучаются верующие, в конечном итоге лишь укрепляют их веру либо понуждают
Уверовав, человек изо всех сил старается послушно следовать постулатам принятой веры, что напоминает поведение человека в состоянии гипноза. Но если в гипнозе человек отказывается совершать внушаемые гипнотизёром действия, которые нанесли бы пациенту вред, то в состоянии веры люди согласны идти на самоистязания и даже смерть ради сохранения наслаждения от следования инстинкту веры.
Уверовавший напоминает человека в состоянии паранойи, то есть одержимого навязчивой идеей – постулатами его веры. Такой человек наполняется зрительными и слуховыми галлюцинациями, подтверждающими основания его веры. Например, в пятнах на стене верующим видятся изображения Бога, а капли росы на пятнах убеждают верующих, что это – слёзы божества.
Так как религиозная паранойя, как правило, не является социально опасной, а, наоборот, часто делает подверженных ей добропорядочными гражданами и привносит стабильность в общество, то болезнь эту государство не рассматривает в клиническом аспекте, а более того, всячески потворствует распространению её эпидемии.
Религиозная паранойя имеет более благородный вид, чем паранойя ревности или мания величия, – но все они результат глубокой веры.
Инстинкт веры можно рассматривать как силу, ведущую человека к такому восприятию мира, в котором благодаря жертвованию логикой возникает долгосрочная уверенность в собственной правоте. Правота эта придаёт смысл жизни, которая начинает состоять из служения Богу или навязчивой идее.
Примечательно, что жажда веры в человеке может удовлетвориться любой ложью, которая внушает ему уверенность в том, что его любят и о нём заботятся и что после смерти ему обещано счастье, если он будет «хорошо себя вести». Верующий наделён способностью интерпретировать любое событие и любой факт как подтверждение своей веры подобно параноику, который интерпретирует все факты и события как подтверждение своей мании.
Введение иудеями единобожия было первой успешной попыткой установления религиозного тоталитаризма, нашедшего позже своё воплощение в материалистическом тоталитаризме, «установлением единственно верного учения» Ленина – Сталина, Мао Цзэдуна, Гитлера и прочих диктаторов. Строгое требование единобожия-единомыслия было необходимым шагом для сплочения еврейского народа. Такого рода военная дисциплина в поклонении одному богу, тщательно разработанный религиозный и бытовой церемониал и жестокие наказания, якобы исходящие от самого бога за малейшие отступления от ритуала позволили держать народ в кулаке и огнем и мечом искоренять непослушных. Беспощадная борьба с инакомыслием проявлялась, в числе прочего, в нетерпении и уничтожении всяких идолов, отливавшихся из золота. (Евреев раздражала
Монотеизм позволил сконцентрировать эмоциональное внимание, которое раньше рассеивалось на многочисленные божества. Монотеизм явился лупой, которая собрала в одну точку солнечные лучи эмоций и разожгла огонь одержимости в душах и разуме еврейского народа.
Цель законов иудаизма, которыми исписана Тора, – это держать еврейский народ сплочённым с помощью обязательного следования детально разработанным ритуалам. Эффективность подчинения достигалась крайней жестокостью, которая начиналась с самого рождения – обязательным обрезанием мальчиков. По мере взросления еврея законы карали его смертью за малейшее преступление, в особенности за сексуальное. Собранные такой военизированной и беспощадной религией в кулак, евреи смогли выжить века, сплотившись в самый долгоживущий цивилизованный народ, сохранивший свои родовые признаки.
Целью сплочения евреев было, как мне представляется, выпестовывание и сохранение генетического кода, которое осуществлялось, во-первых, борьбой с неконтролируемой еблей с чужими жёнами. Во-вторых, наказанием за изнасилование – насильное смешение генов, нарушающее гармоничный рост генеалогических дерев. В-третьих – карой за еблю с иноверцами. Так не только люди, но и их гены держались в кулаке иудаизма.
С точки зрения демонстрации иудейских нравов того времени, показательна история «бесчестия» Дины, дочери Иакова, и «террористической» реакции её братьев, своеобразно защитивших её «честь».
И увидел ее Сихем, сын Еммора…, князя земли той, и взял ее, и спал с нею, и сделал ей насилие (Быт. 34.2).
Но суть не в этом, а в том, что прилепилась душа его к Дине… и он полюбил девицу (Быт. 34.3).
И сказал Сихем Еммору, отцу своему, говоря: возьми мне эту девицу в жену (Быт. 34.4).
Так называемый насильник мужем хотел стать – до нынешних времён невест крадут, «насилуют» где-то, затаскивают в свою постель, а потом законно женятся. Но то, что здесь произошло, оказалось хитрее и жестче – уж не этот ли рассказ вдохновил мусульман на систематизацию и канонизацию такого поведения в грядущем? А произошло следующее.
Еммор пришёл к Иакову и стал просить отдать Дину замуж за своего сына. Сопровождал он свою просьбу такими словами:
Сын мой прилепился душею к дочери вашей; дайте же ее в жену ему; породнитесь с нами; отдавайте за нас дочерей ваших, а наших дочерей берите себе (Быт. 34.8–9).
Между тем братья Дины решили отомстить за её поруганную честь. Они прикинулись, что вообще-то не возражают против брака, но оговорились:
…не можем этого сделать, выдать сестру нашу за человека, который не обрезан, ибо это бесчестно для нас.
Влюблённый в Дину «насильник» сразу согласился, причём не только сам, но весь свой народ мужского пола уговорил сделать обрезание – можно ли найти сильнее доказательство искренности любви к бабе?
А братцы, дождавшись, когда все мужики обрезались и были в малоподвижном из-за произведённой операции состоянии, вытащили мечи и уничтожили весь беспомощный народ вместе с женихом и его отцом, а город разграбили. Оправданием было:
не бесчести нашу сестру (Быт. 34.10–23).