Аромат лимонной мяты. Книга первая
Шрифт:
– Фамильяра решила завести? И то дело, — проницательно заметил оборотень. — Лады. В августе перед школой будет ждать тебя в магазине в Косом. Владельцу кольцо покажешь — он тебе отдаст. Самого лучшего отловим! Ну, все. Бывай, мелкая! Еще свидимся!
__________________________
(1) Иоганн Генрих Песталоцци — швейцарский педагог, один из крупнейших педагогов-гуманистов начала XIX века, внесший значительный вклад в развитие педагогической теории и практики.
(2) Вольфсангель — внеалфавитный рунический символ. В таком виде, как на кольце Мелиссы, означает «оборотень».
==========
Как Фенрир и предсказывал, Вальбурга Блэк, действительно, пригласила ее на чашечку чая. И подобные чаепития стали регулярными.
Раз в неделю, в воскресенье, в комнате Мелиссы появлялся Кричер — старый домовик рода Блэк, всегда как-то странно реагирующий на девочку. Едва завидев ее, он начинал кланяться, как китайский болванчик, называл «доброй леди», всячески демонстрировал почтение и пытался услужить. Накланявшись вдоволь, эльф переносил Мелиссу в дом Вальбурги.
Почему старая колдунья использовала именно такой способ доставки гостей, Мелисса не знала: то ли Вальбурга не доверяла ей, то ли по какой-то другой причине, но точный адрес фамильного дома Блэков оставался тайной. Хотя девочка была уверена, что особняк находится в Лондоне, ведь из окон можно было увидеть вполне себе городскую площадь, застроенную очень даже современными домами, и проезжающие мимо автомобили.
Сам трехэтажный дом был огромен и явно предназначался для большой семьи, но жила Вальбурга в нем одна. Когда-то он, должно быть, поражал изысканностью и элегантностью интерьера. Здесь и сейчас можно было наблюдать «остатки былой роскоши». Однако повсюду, кроме комнат, где жила или часто бывала хозяйка, царило запустение: мебель давно не вытирали от пыли, ковры и портьеры не выбивали, а углы длинных темных коридоров облюбовали пауки.
Леди Блэк, заметив, какие недоуменные взгляды Мелисса бросала на паутину, объяснила, что когда-то в доме работали пять домовых эльфов, а теперь остался лишь Кричер. Он стар и с размерами особняка не справляется. К тому же Кричер — мажордом, а не горничная. Поэтому дом поддерживается в минимально рабочем состоянии, но о блеске речь уже давно не идет.
Из бесед с Вальбургой девочка знала, что своей магии у домовиков нет. Они пользуются энергией волшебника, которому служат, или места, в котором находятся. Это взаимовыгодный симбиоз, если волшебник силен. Если же он слаб, то эльфы банально паразитируют на его магии, что может очень печально закончиться. Вальбурга в силу возраста и одиночества могла потянуть только одного домовика. Остальные эльфы были умерщвлены, а их головы были развешаны на лестнице, ведущей на второй этаж.
Когда Мелисса узнала, каким образом была решена проблема лишних магических ртов, ей захотелось закричать: «Вы с ума сошли? Они же живые!» Но заставив себя сдержаться, она только спросила.
– А если в таких случаях просто дарить им одежду?
– И получить одичавших энергетических вампиров? Которые будут бросаться на слабых магов или детей и выпивать их досуха, превращая в сквибов?
Мелисса помолчала.
– И быстро они дичают?
– Если не найдут себе место, где-то через полгода-год. Но не эти домовики, — Вальбурга кивнула на сушеные головы. —
Пожилая колдунья помолчала и продолжила.
– А пока приходится любоваться на пыль и паутину.
И тут Мелиссе в голову пришла прекрасная идея, как совместить приятное с полезным: и опробовать, наконец, новую палочку, и привести это место в относительный порядок.
– Леди Блэк, если вы покажете мне заклинания бытовой магии, я с удовольствием помогу с уборкой. И дому вернем должный вид.
Вальбурга, поразмыслив, согласилась. И с того момента они методично обходили комнату за комнатой, и Мелисса под присмотром хозяйки дома тренировалась в использовании очищающих и моющих заклинаний.
Однако бытовыми чарами дело не ограничилось. В некоторых комнатах завелись магические паразиты, и в дело вступили защитные и простенькие боевые заклинания.
А против докси, облюбовавших шторы и портьеры, пришлось использовать специальное зелье.
– Не удивлюсь, если мы и боггарта где-нибудь встретим, — покачала головой леди Блэк и, увидев вопросительный взгляд девочки, пояснила. — Это такой дух. Принимает вид самого большого твоего страха. Опасности для жизни не несет, но встретиться с ним… неприятно, мягко говоря.
– Как с ним справиться?
– Обычно детей учат заклинанию Ридикулус. Оно превращает боггарта во что-нибудь смешное. Он пугается и прячется.
– Как-то это глупо. Пугать пугающего духа.
– Я тоже так думаю и предпочитаю уничтожать их с помощью Инсендио. Они плотнее обычного привидения, поэтому замечательно горят. Попробуй зажечь огонь в камине. Нужно сделать вот такое движение палочкой.
Взмах палочкой, и дрова в камине весело затрещали. Глядя на языки пламени Мелисса призналась:
– А ведь я даже не представляю, чего боюсь больше всего на свете.
– Вот и узнаешь, если не повезет, — усмехнулась пожилая колдунья.
Прошло несколько недель, и этот разговор слегка позабылся. Они очищали очередную спальню на третьем этаже, когда большой гардероб вдруг подпрыгнул на месте и неистово затрясся.
– Ну что, — спросила леди Блэк, — хочешь встретиться с самым большим своим страхом лицом к лицу?
– Нет, — покачала головой девочка. — Но все равно открывайте.
Колдунья взмахнула рукой. Дверца медленно, с жутким скрипом отворилась. Из шкафа вышла молодая хорошенькая рыжеволосая женщина с зелеными глазами. Какое-то время она с ненавистью и отвращением смотрела на Мелиссу и вдруг заговорила.
– Я никогда не любила тебя. Ты — самая большая ошибка в моей жизни. Ты монстр. Ты чудовище.
С лица девочки схлынули все краски. Она застыла на месте и с силой сжала кулаки. Глаза наполнялись слезами. Вальбурга, наблюдавшая за ней, заметила ее состояние. Она уже хотела выхватить палочку и уничтожить духа, но девочка жестом остановила пожилую колдунью. А боггарт тем временем продолжал говорить, уже срываясь на визг.