Арса

Мутовчийская Ирина Зиновьевна

Лес стоял холодный и враждебный, голые ветви деревьев вздрагивали от порывов ветра, опавшая листва под ногами повторяла одно и то же: «ушла, ушла!». Владина остановилась. Тяни не тяни время, а без волоса никак не обойтись. Лес обступил ее со всех сторон и девочка, даже озолоти ее сейчас, ни за что не указала бы то место, откуда пришла, а тем более ей было неведомо, куда идти дальше. Все случилось так, как говорил Багник. Коснувшись земли, волос Пущевика превратился в зеленую дорожку.

Глава 7.

Дар Пущевика.

Шла девочка долго. Несколько раз ей пришлось пройти мимо больших поселений. Собаки надрывались

от лая, завидев ее издалека, но чаще всего она шла по безлюдной местности, мимо серых полей. Урожай уже был собран, и на полях никого не было. Часами шагала Владина по бугристой дороге, и лишь серое небо не сводило с нее глаз. Наконец вдали показался город. До него было еще идти и идти, но виден город издали был хорошо. На высокой горе располагались княжеские дворцы и терема бояр, дома и усадьбы ремесленников и купцов, и скромные жилища простого люда. Город имел и укрепления, защищавшие его от врагов - высокие земляные валы, и глубокие рвы, наполненные водой. Богатые постройки возвышались и на соседней горе. Несколько христианских храмов дополняли силуэт города.

У подножия горы располагался и другой город, город простолюдинов, там находилась обширная гавань, где останавливались многочисленные купеческие корабли. Разноязычная речь, пестрота одежд, звон металла, шум кузнечных мехов, дым и постоянное движение, вот чем встретил город девочку. Здесь не было каменных дворцов, но зато прочно стояли обширные, надежно срубленные дома купцов и ремесленников. Повсюду были разбросаны полуземлянки и землянки, где жил люд победнее.

С опаской вступила девочка в ворота города. Ей так и мерещилось, что сейчас на плечо ляжет тяжелая рука дружинника и дальше все будет просто ужасно. Но, оглянувшись вокруг, княжна поняла, что опасается напрасно. Здесь она была одной из многих. Вокруг нее сновали люди, движение не затихало ни на секунду. Успокоившись, Владина с любопытством огляделась. Дома, в Куяве, у нее почти не было возможности окунуться в этот чужой для нее мир. Она и была то в городе черни всего два раза, да и то все время в чьем-то сопровождении, всего лишь минут на двадцать.

Сейчас же она была совершенно свободна, да и город был другой. Чем-то неуловимым он был похож на ее родной город, но все же был иным. Весь день девочка бродила по базарам и улочкам города. Когда сильно хотелось есть, она находила укромное местечко, где ее не было видно, осторожно доставала из калиты веточку и клала ее на землю. Слышался лай или мяуканье (в зависимости от того, какое животное находилось поблизости) и к девочке во весь опор мчалась домашняя зверюшка, неся во рту какую-то снедь, только что утянутую с домашнего стола. Наконец настал вечер. Улицы стали пустеть. Уже не раз Владина перехватывала недоуменные взгляды спешащих домой прохожих, которые как бы говорили; «А что делает эта девочка на улице в час, когда все дети должны уже спать?». Вдруг девочка вздрогнула и резко обернулась. Где зеленая дорожка? Боже мой, она совсем забыла про дорожку! Уже столько часов прошло, а она ни разу за все это время даже не посмотрела под ноги!

Решив исправить ситуацию, девочка бросила незаметный взгляд перед собой и не удержалась от крика. Дорожки не было! Она оглянулась назад. Дорожка была там. Пришлось девочке разворачиваться и шагать туда, откуда пришла, то есть к городским воротам. Впрочем, ей недолго пришлось идти по прямому пути, вдруг дорожка начала петлять, заводя ее в какие-то переулки, проводя мимо тупиков. Совсем стемнело и стало еще холодней. Княжна со страхом поежилась! Землянки вокруг стояли темные. Люди уже спали. Через каких-то четыре-пять часов им предстояло встать и выйти из дома в стылую холодную ночь. Однако дорожка вела девочку все дальше и дальше,

пока, наконец, Влада не ощутила, что больше не может сделать ни шагу. Как будто услышав жалобу девочки, дорожка остановилась около большого, недавно срубленного дома.

Возле дома все еще стоял приятный запах недавно срубленной древесины. Девочка приободрилась. Ей понравился дом, а в окне дома горел огонек, будто девочку здесь ждали. Владина подошла к крыльцу дома, но сразу не решилась постучать. Оглянулась. Нет, дорожка не собиралась указывать дальнейший путь. Она упиралась в крыльцо дома и исчезала под ним. Медлить было уже невозможно. Княжна сильно замерзла. Пальцы на руках уже не хотели двигаться. Собрав остаток сил, Владина выпростала руку и постучала в дверь. Дверь открылась сразу же, как будто девочку здесь ждали. Молодая женщина, почти втащила Владушку в дом, и, бросив опасливый взгляд на улицу, захлопнула дверь закрыв ее на засов.

– Ну, наконец то!
– звонко проговорила женщина, - Что так долго? Я уже заждалась! Темно уже, а тебя все нет! Давай сюда, где берестянка?

Влада онемела от напора женщины и стояла, не зная, что сказать.

– Ну что ты молчишь, - женщина еще раз повторила попытку разговорить девочку, - Язык проглотила что ли? Давай сюда калиту, я сама поищу!

Не обращая внимания на вялое сопротивление Влады, она сама сняла калиту с плеча девочки. И тут княжна пришла в себе. Нельзя было чтобы калита оказалась в чужих руках, более того, она точно знала, что именно этой женщине нельзя заглядывать в калиту. Осознав это, девочка забрала у опешившей женщины калиту и сказала

– У меня нет берестянки

– Как нет, - удивилась женщина, - ты что, ее потеряла?

– Я не могла ее потерять, потому что у меня ее не было.

– Как... Да ты вообще кто такая? Тебя разве не отец мой послал?

– Нет. Я чужая в вашем городе. Я замерзла, увидела огонек в вашем окне и решила постучать.

– Ты... Ты не понимаешь, куда ты пришла! Давай разворачивайся к двери и иди куда шла! Уходи сейчас же!

Женщина открыла дверь. Во Владе вдруг некстати заиграла княжеская спесь! Ее, княжну, гонят за порог, и кто, какая-то простолюдинка! Она уже почти переступила порог, но бросив взгляд на крыльцо, увидела, что зеленая дорожка намертво прилипла к доскам крыльца. Увидев замешательство девочки, женщина попыталась ее подтолкнуть.

– Иди, чего встала!? Все тепло мне выстудишь! Иди же!

– Нет, не гоните меня, - Влада сделала шаг назад, в тепло дома, - мне некуда идти. На улице мороз. Я замерзну до утра и умру.

Женщина нехотя закрыла дверь.

– Ты сама не понимаешь, о чем просишь! Даже мне опасно оставаться в этом доме! Не говоря уже о тебе! Оглянись же вокруг, видишь, дом не жилой!

Девочка оглянулось. Действительно, кроме печки, стола и нескольких лавок, в горнице ничего не было. Впрочем, она обратила на это внимание еще, когда только вошла в дом, но не предала этому значение, здраво рассудив, что в свежесрубленном доме могут быть еще не обжитые помещения. Посмотрев на женщину, Владина хотела что-то сказать, но пошатнулась и чуть не упала. Это не прошло мимо внимания женщины, и она внезапно смягчилась.

– Ну да ладно, согрейся вначале, потом будем думать, что делать с тобой дальше. Давай я тебе подвину лавку ближе к печке! Да ты садись, садись, на ногах ведь не держишься! Как зовут то тебя?

– Владиной при крещении назвали! А мое истинное имя мама не велела никому говорить!

– При крещении... Бедное дитя! Что же будем знакомы, меня зовут Поленка. Видишь, как все хорошо, вот мы и познакомились! Ой, шаги! Еще кто-то стучит! Быстро ложись на лавку, да накройся тряпьем, вон в углу лежит! И замри, замри, будто тебя нет!