Арсен. Моя несчастливая история любви
Шрифт:
Слегка постукивая пальцами по столу, Арсен неожиданно меняет тему:
– Тебе нравятся «Muse» и «Awolnation»?
Удивленная я прошу его повторить вопрос.
– О, да. Я люблю обе группы. Последний альбом «Awolnation» великолепен. Одни из моих любимых песен – это «Вставай» и «Сжечь это дотла».
– Думаю, песня «Сумасшествие» «Muse» – гениальна. Я несколько раз видел их в живую, и они действительно выдающиеся, – говорит он, с улыбкой проводя рукой по волосам.
– Ты всегда так делаешь?
– Как?
– Проводишь рукой
Он смеётся.
– Ты заметила? Это вредная привычка. Я пробовал отучиться, но, думаю, мне просто нравится, когда меня сильно тянут за волосы. Особенно в спальне.
– Ну, нет. Мне не нужно этого знать.
– Возможно, Ямочки… однажды эта информация тебе пригодится.
– Ха-ха! Как бы ни так. Ты забываешь, я счастлива замужем.
– Слишком счастлива для дикого траха с горячим жеребцом вроде меня? Знаешь, в спальне меня часто называли Богом, – шутит он, и его глаза дьявольски сияют.
Я улыбаюсь.
– Весьма скромно. Кстати, сложно поверить, что ты только что назвал себя горячим жеребцом. Думаю, это противоречит тому, что ты красив.
Арсен усмехается.
– Что? Ты не знала? Я слишком горяч для своего тела.
– Ты бываешь когда-нибудь серьёзным или скромным?
– Нет. Скромность и я не ладим друг с другом, детка. Я рассказываю тебе всё, как есть.
– Не могу поверить, что мы ведём этот разговор.
Смеясь, мы смотрим друг на друга, и затем медленно замолкаем. Молчание заставляет меня испытывать неудобство, поэтому я смотрю на часы, а Арсен на свой телефон. Я чувствую, что нужно хоть что-то сказать.
– Сделаем заказ?
Он кивает и подзывает официантку.
– Знаешь, у меня появилась идея. Пока мы ждём, давай сыграем в одну игру, – внезапно говорит он.
– Хм, я не уверена. Выражение на твоём лице заставляет меня задуматься.
– Давай! Это будет весело. И поскольку тебе приходится работать со мной, это поможет нам узнать друг друга лучше.
– Ладно, хотя ничего не обещаю.
С самодовольной улыбкой на лице, словно только что выиграл Нобелевскую премию, он говорит:
– Почему бы нам не раскрыть о себе три вещи?
Не видя вреда в этом, я соглашаюсь сыграть в его маленькую игру.
– Хорошо, ты начинаешь. Я должна понять, какой секрет ты раскроешь первым.
– У меня на груди татуировка бабочки.
– Я её видела, и намеревалась спросить о ней.
Арсен кивает, стыдливо улыбаясь.
– Когда мне было семнадцать, я с друзьями поехал в Канкун на весенние каникулы. Само собой разумеется, мы пошли в стриптиз-клуб, где сильно набрались. К концу ночи, я думал, что влюбился в стриптизёршу по прозвищу Бабочка, поэтому, как только заведение закрылось, – он делает паузу, – она пошла со мной, чтобы сделать это тату. Ну и по-пьяни я захотел, чтобы её нанесли над моим сердцем.
Его глаза искрятся весельем.
– Почему ты не удалишь её?
–
– Что ж, я рада. Ладно. Моя очередь.– Я краснею. – Я не умею ездить на велосипеде.
– Что? Не может быть! – Он кажется по-настоящему удивлённым.
– Да, не умею. Бен пытался научить меня, но я не поняла сути, – говорю я, вспоминая выходные у Джулиана.
– Ты не обязана смущаться, если не знаешь, как ездить на велосипеде, – усмехается он, и затем продолжает:– Хотя, я сочувствую твоему мужу.
Я хлопаю его по плечу.
– Эй!
Арсен поднимает руки в знак капитуляции и смеётся.
– Что? Это ты раскрыла секрет. Извини. Больше никаких подшучиваний. Обещаю. Готова ко второму откровению?
– Конечно.
Я замечаю, что он немного краснеет.
– Я хотел организовать собственную группу, но мне не хватило смелости. Это так унизительно.
– Нет, я не думаю, что это унизительно. Почему не пробуешь сейчас?
– Наверное… Нет. Мне бы нравилось этим заниматься. – Очевидно, ему неловко разговаривать о себе, поэтому он меняет тему. – Твоя очередь.
На мгновение я смотрю на него и принимаю решение рассказать ему мои самые большие секреты. Я не знаю, что заставляет меня хотеть этого, но в Арсене есть какая-то непринуждённость, что заставляет доверять ему.
– Гм, у меня два секрета. Я беременна. Но, нет. Поздравлять ещё рано.
Грусть появляется в его глазах, но исчезает прежде, чем у меня появляется возможность спросить его об этом.
– Продолжай. Я слушаю, – поддерживает он меня.
Удивлена его готовностью слушать, я не могу не вспомнить, когда давным-давно я пыталась поговорить об этом с Беном, и то насколько разительной была его реакция. Они будто ночь и день.
***
...Сидя у дерева в местном парке в объятиях Бена, я чувствую тоску, когда наблюдаю за детьми, бегающими и играющими с опавшими листьями. Они слишком красивые, чтобы любоваться ими, мне причиняет боль даже их смех. Я задаюсь вопросом, смогу ли я когда-нибудь быть среди них, не борясь с пустотой, которая овладевает мной.
Надеюсь, что да.
Бен всегда говорит мне, что счастье – это то, как ты используешь свою жизнь. Но мне интересно, что происходит, когда желание сердца раз за разом отнимают у тебя?
Действительно. Что происходит потом?
Я до сих пор пытаюсь это выяснить.
Я любуюсь, как дети играют, и вспоминаю начало конца, тот день, когда я решила забыть надежды и мечты. Это был день, когда надежда продолжала ускользать независимо от того, как сильно я пыталась удержать её.
Не желая больше думать об этом, я поворачиваюсь к Бену и вижу, что его глаза закрыты, а его вечная дерзкая ухмылка играет на его губах. Я люблю эту ухмылку. Кажется, что он знает ответы на что-то, что ты хочешь знать, но не скажет тебе этого просто так. Это напоминает мне о более счастливых днях.