Арсенал-Коллекция 2015 №04 (34)
Шрифт:
Незадолго до 14:00 U-118 шла малым ходом в надводном положении. Небо было безоблачным. Несколько человек только что вышли на палубу, где они хотели воспользоваться редко выпадавшей возможностью глотнуть свежего воздуха и позагорать. На мостике несли вахту четыре моряка. Вдруг один из них, матрозеноберефрейтор Доблис, закричал: «Самолеты! Самолеты!» Почти в этот же момент один из самолетов открыл по лодке огонь из пулеметов. Зашедшие со стороны солнца американские пилоты застали вахтенных немецкой субмарины врасплох. Подводники мгновенно запрыгнули внутрь субмарины. Корветтен-капитан Чиган отдал приказ экстренно погружаться. Трое из находившихся на палубе моряков были ранены. Лодка уже провалилась в глубину на 35 метров, когда первые глубинные бомбы взорвались в районе
Через восемь минут после погружения лодка выскочила на поверхность. Командир приказал орудийному расчету немедленно занять боевые места, и сам поднялся на мостик. Артиллеристы, выпрыгивавшие из боевой рубки, были потрясены, увидев, что их атакуют не один или два, а восемь или более самолетов, немедленно открывшие по лодке перекрестный огонь. Почти все из тех подводников, кто пытался добраться до пушки, были убиты или ранены. Все же им удалось начать ответную стрельбу. Корветтен- капитан Чиган тоже получил несколько ранений в ногу и плечо, но продолжал оставаться на мостике, опустившись на одно колено.
U-118 пол атакой самолетов с эскортного авианосца «Боуг», 12 июня 1943 г.
Одна из самых известных фотографий атаки на U-118. Ясно видны разрывы от бомб и снарядов с «Авенджеров», а также извилистый кильватерный след, свидетельствующий об отчаянном маневрировании лодки
Попадание! Хорошо видны члены экипажа на мостике и у ограждения рубки
Внизу назревала катастрофа. Один из двигателей вспыхнул, при этом погиб машиненмаат Шуман. Подлодка погружалась кормой вниз, с креном на правый борт. Прошло всего несколько минут после всплытия, когда инженер-офицер Гетце крикнул Чигану, что он больше не может удерживать U-118 на плаву. По словам выживших, в этот момент на лице Гетце были слезы. Чиган немедленно отдал приказ всем покинуть субмарину. Около трети членов экипажа в этот момент уже были обречены, так как не имели никакой возможности покинуть подводную лодку. В этот момент одна или несколько бомб попали в U-118 прямо перед рубкой и взорвались. Лодка практически разломилась на две части. Один из выживших сказал, что видел Чигана, стоявшего на коленях на мостике в окровавленной белой рубашке в тот момент, когда субмарина исчезла в фонтане брызг и разрывов. Все уцелевшие считали, что он не предпринял никаких усилий по собственному спасению. Лодка быстро погрузилась на дно, оставив после себя обломки и людей - убитых и живых, плававших в воде, покрытой растекшимся топливом. В общей сложности лодку атаковали девять самолетов, сбросив на нее 14 глубинных бомб.
Во время атаки погиб 41 моряк из экипажа U-118, в том числе и ее командир корветтен-капитан Вернер Чиган. На месте потопления лодки союзниками был обнаружен 21 человек ее команды. Четверо из них были мертвы, а семнадцать, оставшиеся в живых, были подняты на борт американского эсминца «Осмонд Ингрэм» (DD-255). Трое из них были тяжело ранены, и один из них - матрозеноберефрейтор Вильгельм Эрвен - умер в это же день. Он был захоронен в
В американском «Докладе о допросе выживших с U-118» есть интересные строки о капитане лодки: «Чиган пользовался уважением у своего экипажа. Поступив на флот в 1925 году, он в 38-летнем возрасте уже был относительно стар для должности командира подводной лодки... Ранее он служил на «Блюхере» и старом линкоре «Шлезвиг- Гольштейн». Выжившие из экипажа U-118 считают, что Чиган придерживался строгой, но разумной дисциплины. При этом он был всегда доброжелателен с командой. Благополучие экипажа лодки было предметом постоянной заботы для него. Один из выживших сказал: «Он был как отец для всех нас». Нет никаких сомнений, что Чиган командовал счастливым кораблем».
В том же докладе есть еще один любопытный момент: «Одним из членов экипажа был поляк, проживающий в оккупированной Польше. Он был призван немцами в 1941 году и направлен в подводный флот. Видимо, остальные члены команды сторонились его, но Чиган иногда приглашал его к себе поиграть в шахматы - и поляк неизменно выигрывал. (Примечание: в последние несколько месяцев было выявлено несколько случаев наличия поляков в немецком флоте. Это, несомненно, является отражением растущей сложности для адмирала Деница при комплектовании экипажей для своих подводных лодок)».
В этих цитатах и явная похвала в адрес командира лодки, который искренне заботился о своей команде, и, в то же время, констатация того факта, что немецкий подводный флот все более начинает ощущать растущие кадровые проблемы. А вот эпизод с игрой в шахматы между капитаном и польским матросом весьма интересен. Дело в том, что фамилия Чиган имеет польские корни. Она является распространенной в Мазурии - исторической области на северо- востоке Польши между низовьем Вислы и границами с Россией и Белоруссией, которую когда-то населяли немецкие колонисты. Да и сам Чиган был родом из Познани. Так что проявленная им забота о поляке, видимо, объяснялась не просто желанием командира как-то приободрить его - наверняка у них были и общие темы для беседы.
Корветтен-капитан Вернер Чиган
Пленные матросы с U-118 в автобусе по пути на осмотр в госпиталь ВМБ Норфолк перед отправкой в лагерь для военнопленных. Второй слева - Вернер Дрехслер
Раненный Ганс Возничка переправляется с борта эсминца «Осмонд Ингрэм»в береговой госпиталь ВМБ Норфолк
Из допросов уцелевших подводников с U-118 офицеры американской разведки почерпнули немало сведений о предыдущих боевых походах лодки, об устройстве, оборудовании и вооружении лодок серии ХВ (ранее пленных с субмарин такого типа союзникам захватить не удавалось), а также множество иных данных о немецком подводном флоте. Американцев интересовала разнообразная информация. Прежде всего, военно-техническая: об устройстве и эксплуатации подводных лодок, о различных приборах и вооружении, о немецких операциях на море и т.д. Но этим дело не ограничивалось, офицеры американской разведки задавали пленным подводникам вопросы о моральном духе на германском флоте и в тылу, о впечатлениях немцев от военных операций союзников, о членах экипажа - кто из них что из себя представляет, как они проводят свободное время (вплоть до выяснения названий ресторанов и публичных домов), что они сами и их семьи думают о войне, Гитлере и т.п.