Арт де Строй 4
Шрифт:
— Заключена помолвка с семьей Морноу, это банковский сектор экономики. — Прояснила ситуацию Рита. — На Горани, где население всего двенадцать миллионов, десять из них женщины. Нет нужды брать в жены "порченных", потеря девственности закрыла для нее этот шанс. Она никогда не выйдет замуж за действительно стоящего человека. Ена это поняла, помочь ей я уже ничем не могу.
— Ясно. — Я задумался, понимая, что мамаша уже списала свою дочь в утиль.
— Выхода нет. — Развела руки женщина.
— Выход есть, госпожа Лефорт. — Усмехнулся я. — Я имею образование врача империи Хатхов. Восстановить девственность вашей дочери для меня не составит никаких проблем. Вопрос лишь в том, возьметесь ли вы вразумить вашу дочь в том, чтобы
— О... — Произнесла Рита, но быстро взяла себя в руки. — У нас на Горани это очень дорогое удовольствие.
— Я не возьму с вас плату, мадам Лефорт, но мне требуется быстрая легализация на вашей планете. Мне нужно гражданство и история о том, где я жил, учился, работал, но такая, чтобы ее можно было проверить.
— Я работаю в фонде "Права женщин Горани". У меня хватает собственного влияния, чтобы решить этот вопрос.
— Также нужен пакет аналогичных документов на мою спутницу. Она с Горани, но мне требуется поменять ее данные.
— С этим не будет никаких затруднений.
— В таком случае, госпожа Лефорт, мы с вами договорились...
Следующий час пришлось поработать в медицинском пункте косметическим хирургом. Гименопластика не сложная операция, но требует внимания и кропотливой работы. Заодно, раз уж от меня требовали серьезного подхода, удалил рубцы от разрывов на промежности. В общем, на это дело пришлось потратить определенное количество метальной энергии, чтобы полностью срастить сосуды и ткани. Получилось не хуже, чем было, а может и лучше. После операции и, усиленного заживления под непрерывным потоком ментальной энергии, ткани полностью восстановили свою целостность, и больше ничего не напоминало о том, что когда-то здесь прошлась пиратская толпа беспредельщиков. Думаю, что сынок папаши из банковского сектора экономики планеты Горани будет моей работой вполне доволен.
— Отличная работа. Вы кудесник, капитан! — Похвалила меня госпожа Лефорт, когда осмотрела результаты моей работы.
— На первых порах, лучше не заниматься активным спортом, связанными с бегом и растяжками. За результат я не опасаюсь, но лучше не испытывать терпение космических богов.
— Я поняла.
— В таком случае, дальше ваша работа. — Я перенес девушку в отдельную каюту, которую выделил для госпожи Лефорт и ее дочери. — В гиперпространстве мы будем находиться еще около двенадцати часов, так, что вам стоит определиться с дочерью. Через час она придет в себя.
— Спасибо, капитан. — Поблагодарила меня женщина, после чего я покинул каюту...
Для меня вопрос с госпожой Лефорт ее дочерью был вопросом гуманности. Бесило, что на Горани настолько легко относятся к человеческой жизни, особенно, женской. Одни продают дочерей по бессрочным контрактам, другие согласны на их смерть, ради сохранения своего личного положения и благосостояния. Интересно, чего я еще тут не видел? Мне точно не понять подобных загибов человеческой психики и тот факт, что на планете всего два миллиона мужчин и десять миллионов женщин, для меня не служил оправданием подобной логики. Мия опять на меня начала дуться, я ее не посвятил в то, чем занимался в медицинском пункте, а две ее землячки заперлись в своей каюте, куда никого не пускали. О чем они там говорили, мне было не интересно, с меня хватало и своих забот. Нельзя сказать, что Мия меня последнее время начала раздражать, но мне точно не нравилось то, что она себе позволяла. Понятно, что она живой человек и требовать от нее послушания, как от роботов, было бесполезно, но это не значило того, что можно дуреть от скуки. "Злыдень", конечно, занимался ее усиленной дрессировкой, но, похоже, было, что этого девушке не хватало. Видимо, одного моего общества и общества постоянно молчащей женщины с мышлением ксеноса, Мии уже было недостаточно. Я уделял ей свое внимание, но ей требовалось несколько иное, чем борьба на кровати и предметные разговоры. Заниматься беспредметной болтовней, сопровождаемой постоянными прыжками от одной темы к другой, было выше моих сил и желания. Было похоже, что времени перелетов и работы в номерной системе для девушки было достаточно, чтобы желать вернутся в человеческое общество.
— О чем думаешь? — Появился на горизонте предмет моих размышлений в сопровождении ксеноса, та теперь не отставала от Мии, следуя за ней повсюду, чем бы девушка не занималась. Меня она опасалась, если не сказать, что боялась, поэтому Мия для нее была отдушиной, за которую она цеплялась.
— О тебе. — Я развернул кресло в сторону девушки и встретился с ней взглядом. — О том, что тебе тяжело со мной.
— Это не так. — Мия села в кресло напротив меня.
— Тебе нужны подруги, с кем бы ты могла общаться. — Констатировал я факт. — Я для тебя слишком заумный и нудный. Со мной не поболтаешь о том, о сём. Я это понимаю.
— Что есть, то есть. — Нахмурилась Мия. — Мне постоянно кажется, что в своих мыслях ты очень далеко от меня, даже когда мы вместе.
— Дело не во мне. — Отмахнулся я от слов девушки. — Дело в тебе. На сегодняшний день ты достигла того, что превышало твои начальные желания. Ты, пилот, техник и массажист, причем во всех трех специальностях подходишь к своему потолку. Мне кажется, что у тебя исчезла мотивация для дальнейшего движения. Тренировки у "Злыдня" развили твою физическую форму, но это было мое желание, а не твое. Скажи мне, Мия, а чего ты хочешь сама?
— Я..., я не знаю, Арт. — Видимо, девушка не ожидала от меня подобного вопроса и слегка растерялась.
— Если ты не знаешь, то кто может знать? — Я, не вставая с кресла, потянулся ментальным жгутом к чайнику на столе и налил кипятка в стакан. — Я готов тебе помочь, но не знаю, чем. — Стакан с горячей водой поплыл ко мне в руки, отпив из него пару глотков, я поставил его на стол. — Как дела у твоей подопечной? — Поинтересовался я, решив сменить тему разговора.
— У Ци? — Мия называла молодую женщину Ци, из-за того, что она постоянная цикала, выражая свое отношение к чему-либо.
— Ну, да, у Ци. — Кивнул я, принимая слог за имя для ксеноса.
— Плачет по ночам. — Сообщила мне Мия. — Похоже, что садист-капитан оставил в ее памяти неизгладимые впечатления. Жаль ее, но помочь я ей ничем не могу. Кормлю ее, вроде, нормально, но за последние дни она сильно похудела. Тоскует о чем-то. — Словно понимая, что разговор идет о ней, молодая женщина забеспокоилась, с тревогой поглядывая на меня.
— Понятно. — Я еще раз ментально прозондировал молодую женщину, после чего откинулся в кресле и внимательно ее осмотрел. Ростом она едва ли достигала полутора метров, худенькая, угловатая. На внешний вид ей было около двадцати двух или двадцати трех лет. Большие карие глаза, наполненные болью и тоской. Черные волосы, брови и ресницы. Лицо овальное, с крупными скулами, тонкие губы и чуть курносый нос. Сложение крепкое, без особых изъянов и переборов. Длинные кисти рук. Ровные ноги, но все же, стремящиеся к иксу. Широкие бедра. Фигура нормальная. Грудь развита, но не как дойки у коровы. Обычная молодая женщина с неясной судьбой. Если исходить из общих принципов того, что у нее в голове, то воспитывали ее ксеносы, скорее всего, относящиеся больше к насекомым, но к каким конкретно, пока было не ясно.
— С обеда приведешь ее на обследование. — Наконец, определился я с молодой женщиной. — Посмотрю, что можно с ней сделать.
— Хорошо. — Не стала оспаривать мое мнение Мия.
— Ци-ци-ци-ци-ци. — Отчего-то зацыкала женщина, но я уже пришел к решению насчет нее. Рита Лефорт видела ее, подобный экземпляр ей был и даром не нужен, как она сообщила. Мне она тоже была не нужна, но отпустить ее с корабля в мир людей было не гуманно. Что ее могла ждать среди них? Рядом с Мией она выполняла простейшую работу. Могла подмести пол, порезать ножом продукты, покормить Керторнов. С этим справлялся любой робот, причем делал этого гораздо лучше и быстрее нее.