Арт-Джаз
Шрифт:
— Пристегнитесь, пожалуйста, мы идем на посадку, — сообщила она.
— Да, конечно.
Коротков застегнул ремень и повернул голову к иллюменатору, после чего посмотрел на часы, пытаясь сориентироваться сколько сейчас времени. Разница с Иркутском была в пять часов. На часах у следователя стрелка замерла в районе десяти. Мысленно Коротков прибавил пять часов и получилось, что за бортом самолета стояла глубокая ночь, а если точнее, то иркутское время было три часа ночи.
Когда шасси самолета, наконец, коснулись взлетно-посадочной полосы,
К своему удивлению, выйдя из самолета, Коротков обнаружил, что зал прибытия иркутского аэродрома располагается прямо под открытым небом. Кто-то рядом озвучил его удивление:
— Во дают! Как сельский аэродром прямо!
Тут же с другой стороны раздался строгий голос, принадлежавший, как выяснилось, солидного вида гражданину, по всему, жителю Иркутска.
— Терминал, обслуживающий внутренние рейсы сейчас на реконструкции, — надменно произнес мужчина. — Будет не хуже московских!
Продолжение дискуссии Коротков слушать не стал, а двинулся по полю вперед, рассматривая какие-то ангары вокруг, тускло подсвеченные редкими фонарями. Багаж у него был с собой, а потому, отделившись от основной массы пассажиров, бросившихся искать свою кладь на движущейся ленте, майор прошел прямо к выходу.
Прежде чем покинуть здание аэровокзала окончательно, он достал свое командировочное удостоверение, чтобы еще раз поточнее уяснить адрес, по которому находилась забронированная для него гостиница. На талоне значилась улица Алмазная.
Не успели двери сомкнуться за спиной Короткова, как на него тут же налетела толпа местных бомбил, наперебой начавших предлагать ему свои услуги.
— Куда, шеф? — кричали они, перебивая друг друга. — Давай ко мне! С ветерком! В любой район!
Остановив свой взгляд на одном из частных таксистов, Коротков под недовольный гудеж оставшихся, направился к его машине.
— Куда ехать-то? — спросил водитель.
— Алмазная улица.
— Ого! — присвистнул таксист. — Это через весь город пилить в Первомайский! В копеечку влетит!
— А если точнее? — нахмурился Коротков, которому командировочные, конечно, выдали, но настолько смехотворные, что говорить о них серьезно не представлялось никакой возможности. — Сколько?
— Полторы тысячи.
— Да ты что? — Коротков даже опешил. На такие деньги он точно не рассчитывал. Но тут же понял, что водилы так накинулись на него, так как прилетел московский рейс, а значит, была возможность наткнуться на столичного обитателя, который не поскупиться.
— А чего? Ехать знаешь сколько? Да и райончик тот еще! Ты живешь что ли там?
— Да нет, гостиница там.
— Командировочный?
— Можно и так сказать…
— Ладно, за штуку доброшу. Больше скинуть не могу. Семью кормить надо — ты уж пойми. Да и за меньшие деньги никто не поедет. Это точно. Сто процентов. А транспорт в три часа ночи у нас не ходит. Уж не знаю как у вас там в Москве…
— У нас тоже не ходит, — перебил его Коротков, не дав развить любимую провинциалами тему. — Ладно, поехали.
Майор сел на переднее сиденье старой «шахи», и машина сорвалась с места. Ехать пришлось действительно долго, несмотря на то, что аэропорт находился практически в черте города. Поначалу оба молчали, но иркутский таксист явно любил поговорить, а потому, не сдержавшись, минут через двадцать полез к Короткову с расспросами:
— А какими ветрами к нам-то тебя забросило?
— По работе, — односложно ответил майор.
— Ааа, понятно. В первый раз?
— Да, не приходилось до этого.
— У нас вообще нормально. С зарплатами, конечно, не то, что у вас там, но жить можно. Правда, вот видишь, и по ночам подрабатывать приходится. Днем служба — ночью бомблю.
Они проскочили на красный.
— Ты бы поосторожнее, — посоветовал Сергей Иванович. — Штрафанут ведь.
— Не штрафанут, — весело засмеялся водитель, которого, кстати, звали Колей, как он сам и представился. — Своих не штрафуют!
— В смысле своих? — не понял Коротков.
— Да я мент, лейтенант, — добродушно признался Коля. — Участковым работаю.
Коротков с удивлением посмотрел на своего извозчика. Бывает же такое!
— Ну, значит коллеги, — чуть подумав, сказал он и назвался: — Майор Коротков Сергей Иванович. Следователь по особо важным делам.
— Да ну!? — будто не поверил Коля.
— Точно, — улыбнулся Коротков и продемонстрировал свое служебное удостоверение.
— Что ж ты сразу, майор, не сказал, что свой? — обрадовался Коля. — Тогда о деньгах забыли! Все! Со своих не берем.
— Ладно, разберемся. Далеко еще?
— Да нет, уже скоро. Так ты по работе, значит, к нам?
— По работе.
— Серьезное дело?
— Серьезное.
— Аааа…
На этом разговор прервался. Проскочив еще один перекресток на красный свет, Коля все-таки нарвался на гаишников. От обочины отделилась едва различимая фигура и мигающая палочка ясно указала, что Колиной «шахе» предписано притормозить, а ее хозяину — объясниться.
Коля остановился, прихватил с собой барсетку и вылез из машины. Напоследок он бросил Короткову:
— Я на минуту — свои же!
Уже секунд через тридцать Короткову стало ясно, что свои оказались не такими уж и своими. Коля суетливо начал шарить в маленькой кожаной сумке, которые в Москве вышли из моды уже лет десять назад, и что-то приговаривать при этом, то и дело кивая в сторону автомобиля. Коротков понял, что, скорее всего, таксист уже рассказывает стражам дорожного порядка о том, что в машине у него сидит майор из Москвы.
Гаишник проверил Колины документы и направился к «шахе». Поравнявшись с дверью со стороны Короткова, он постучал в стекло и жестом попросил опустить его.