Артас: Возвышение Короля-Лича
Шрифт:
– Ты думаешь о нем.
Джайна нахмурилась и взглянула на танцующие языки пламени, чтобы отвлечься.
– Я не знала, что Стражи умеют читать мысли.
– Мысли? Пфф… На твоем лице все написано, как в учебнике для первоклашек, дитя мое. Вон та морщина над твоими бровями появляется, когда ты вспоминаешь его. К тому же, ты всегда в таком настроении в эту жуткую погоду.
Джайна вздрогнула.
– Меня и вправду так легко раскусить?
Острые черты лица Эгвин смягчились, и она ласково погладила руку Джайны.
– Благо, у меня за спиной тысяча лет наблюдений. Я разбираюсь в
Джайна вздохнула.
– Это верно. Когда холодает, мои мысли всегда – о нем. И о том, как такое могло произойти. О том, могла ли я что-то исправить.
Эгвин вздохнула.
– Я прожила тысячу лет – и не знаю, влюблялась ли когда-нибудь. От этого слишком много ненужного волнения. Но, если это тебя успокоит, – я тоже думала о нем.
Джайна моргнула, удивленная и сбитая с толку этой фразой.
– Ты думала об Артасе?
– О Короле-Личе, – строго поправила Страж. – Он больше не Артас.
– Не стоит напоминать мне об этом, – сказала Джайна как-то слишком резко. – Зачем ты…?
– А ты чувствуешь это?
Джайна медленно кивнула. Она списала это на влияние погоды и напряженности, которая появлялась от мрачности и слякоти. Но Эгвин знала, что за этим кроется что– то большее, и Джайна Праудмур, тридцатилетняя правительница Терамора, не могла не согласиться с пожилой дамой. Пожилой. Улыбка блеснула на ее губах при мысли об этом слове. Она сама хорошо прожила свою молодость – молодость, где Артас Менетил играл не последнюю роль.
– Расскажи мне о нем, – попросила Эгвин, откинувшись на стуле. Один из слуг вошел в комнату с новым котелком чая и горшочком печенья с пылу с жару. Джайна с благодарностью взяла чашку.
– Я рассказала все, что знаю, честно.
– Нет, – возразила Эгвин, – ты рассказала мне о случившихся событиях. А теперь я хочу, чтобы ты рассказала о нем. Артасе Менетиле. Ведь что бы там сейчас ни творилось – а что-то сейчас все-таки да творится– в Нордсколе, это будет рассказ об Артасе, не Короле-Личе. Во всяком случае, отчасти. И, к тому же… – пожилая дама усмехнулась, и морщины на ее лице стали незаметны за девичьей озорной вспышкой в глазах, – это холодный и дождливый день. Подобные рассказы созданы для таких дней.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Джайна Праудмур тихонько мурлыкала мелодию, гуляя по даларанскому саду. За восемь лет, проведенных в этом городе, он не переставал ее удивлять. Все тут источало магию, и она казалась ей духами, ароматом распустившихся бутонов, и она вдыхала его с улыбкой.
Хотя это и вправду был лишь аромат цветущего сада, но этот сад был самым волшебным в мире. Нигде и никогда Джайна не видела цветов красивее и не ела таких вкусных фруктов, как здесь.
А сколько новых знаний! За последние восемь лет она узнала больше, чем за всю свою жизнь – а точнее даже за последние два года, ведь лишь недавно Антонидас сделал ее своей ученицей. И мало что было милее ей, чем сидеть здесь, в саду, под закатным солнцем, с кубком сладкого нектара и кипой книг под рукою. Конечно, немногие свитки могли выдержать лучи солнца и пролитый нектар, и вторым
Но сейчас ей хотелось просто гулять по саду, чувствовать траву под ногами, ощущать невероятное сплетение запахов, и, когда голод напомнит о себе, сорвать спелое золотистое яблоко и с радостной улыбкой отгрызть кусочек.
– В Кель’Таласе, – молвил сильный и мягкий голос, – есть деревья, подобные высоким башням в белой коре и золотых листьях, что почти поют в вечернем ветерке. Думаю, ты когда-нибудь увидишь и полюбишь их.
Джайна обернулась, чтобы одарить принца Кель’Таса Солнечного Скитальца, сына Анастериана, короля кель’дореев, улыбкой, и сделала реверанс.
– Ваше высочество, – сказала она, – я не знала, что вы вернулись. Замечательно. И да, я уверена, что полюблю их.
Джайна была дочерью рода не королевского, но правящего и знатного. Ее отец, адмирал Праудмур, правил городом-государством Кул’Тирас, и Джайне пришлось научиться благородным манерам. Но принц Кель’Тас весьма ее смущал. Она не знала почему. Он был прекрасен, само собой, и обладал красотой и изяществом, как и все эльфы. Высокий, с волосами цвета чистого золота, что падали ему на плечи и спину, он всегда казался ей героем сказок, а не кем-то живым и настоящим. Даже теперь, когда он был в фиолетовом с золотом одеянии мага Даларана, а не пышном наряде, который одевал на церемонии, он не утратил своей чопорности. Возможно, это было… было чем– то вроде старомодной формальности. Еще бы, он был намного старше ее, хоть и выглядел ее ровесником. Он был на редкость умен, был чрезвычайно талантливым и сильным магом, и среди студентов Даларана ходили слухи, что он – один из Шести, секретного собрания правителей Даларана. Так что она лишь надеялась, что она не такая уж деревенщина, чтобы чуждаться его.
Он потянулся, сам сорвал яблоко и откусил от него.
– Есть какое-то дивное простодушие в пище, рожденной на землях людей, познать которые я приехал, – он заговорщически улыбнулся. – Иногда эльфийская пища, восхитительная на вкус и прекрасная на вид, оставляет голод по чему-то более существенному.
Джайна улыбнулась. Принц Кель’тас всегда пытался позволить ей почувствовать себя непринужденно. Жаль только, что у него не очень получалось.
– Мало что может быть вкуснее яблока и ломтика острого сыра Даларана, – согласилась она. Затем воцарилась пауза, натянутая, несмотря на непринужденность обстановки и теплые лучики солнца. – Так вы недавно вернулись?
– Да. Я закончил все свои дела в Луносвете. Так что в ближайшее время мне не придется туда возвращаться.
Он посмотрел на нее, откусив еще кусочек яблока, и его лицо, как и полагалось по статусу, оставалось безразличным. Но Джайна знала, что он ждал ее ответа.
– Мы всегда рады вашему возвращению, Ваше Высочество.
Он погрозил ей пальцем.
– Ох, я же просил называть меня просто Кель.
– Извини, Кель.
Он взглянул на нее, и тень печали упала на его прекрасное лицо, но исчезла так быстро, что Джайна задалась вопросом – а не показалось ли ей?