Артур Артузов – отец советской контрразведки
Шрифт:
23 сентября 1919 года в «Известиях ВЦИК» появилось обращение ВЧК ко всем гражданам страны по поводу разгрома «Национального центра» и опубликован список 67 главных заговорщиков, приговоренных военным трибуналом за измену и шпионаж к расстрелу. В общей сложности чекисты при поддержке красноармейцев и рабочих московских заводов арестовали около 700 участников контрреволюционных организаций, главным образом бывших кадровых офицеров [16] .
Три дня. Да, столько длилась завершающая часть операции по ликвидации «Национального центра» и штаба Добровольческой армии Московского района. Чем эта операция была для Артузова и его товарищей? Скорее всего, суровой школой профессионального мастерства контрразведчика.
16
Главком
И еще одним запомнятся Артуру Христиановичу эти напряженные дни и недели осени 1919 года: 13 сентября у него и Лидии Дмитриевны родился их первый ребенок – девочка, названная в честь матери Лидой. В их семье будут еще дети: 19 декабря 1920 года на свет появится вторая дочь Нора, а 18 декабря 1923 года – сын Камилл.
Новый 1920 год Артур Христианович Артузов встретил в своем кабинете на пятом этаже дома номер 2 на Лубянской площади уже ветераном Особого отдела ВЧК. Да-да, именно ветераном, потому как служил в отделе почти со дня его основания, хотя и прошел с той поры всего-навсего год с небольшим, да и ему самому не исполнилось еще и тридцати. Но каким был и для него, и для ВЧК, и для всей страны минувший год!
За восемьдесят с лишним лет своего существования органы государственной безопасности России меняли свое название – от романтического ЧК до нынешней аббревиатуры ФСБ – раз пятнадцать. Но в народе, да и в самом ведомстве их до сих пор называют одним словом – «Лубянка». Точно так же по сей день их кадровых сотрудников по-старинному именуют «чекистами».
Названия, производные от слова «Лубянка», в Москве носили площадь, две улицы и проезд в самом центре столицы, в полуверсте от Кремля. Однако с марта 1918 года это слово рождает – и тут уж ничего не поделаешь – ассоциации, ничего общего с топонимикой не имеющие…
Но почему все-таки «Лубянка»?
По одной версии, этот район Москвы получил такое название от слова «лубок»: именно здесь изготавливали и продавали по копеечной цене чрезвычайно популярные в простом народе картинки с нравоучительными подписями – «лубочные». По другой, прямо противоположной версии, сами картинки получили название от Лубянской площади, улиц Большая и Малая Лубянка, а также Лубянского проезда, где зародилось кустарное производство.
Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем была образована постановлением Совета Народных Комиссаров 7 (20) декабря 1917 года. Примечательно, что первоначально в ней не имелось каких-либо служб по выявлению и пресечению иностранного шпионажа. Действовала ВЧК только в Петрограде и губернии. Из-за начавшейся Гражданской войны и интервенции примерно с марта 1918 года чрезвычайные комиссии стали создаваться в других губерниях и уездах.
Вначале ВЧК размещалась в знаменитом с царских времен доме номер 2 по Гороховой улице. После переезда правительства в Москву в этом здании осталась ПетроЧК.
В Первопрестольной ВЧК обрела свой главный адрес не сразу. Страховое общество «Россия» было в империи одним из наиболее крупных и надежных. Центральное его правление находилось в Петербурге, но своими делами оно активно занималось в Первопрестольной. В 1894 году общество приобрело в Москве участок площадью 1110 квадратных саженей со всеми постройками. Числился оный участок сразу под тремя адресами: номер 3 по Большой Лубянке, номер 1 по Малой Лубянке и номер 2 по Лубянской площади. Все постройки за ненадобностью были снесены, а на образовавшемся месте и прикупленном по случаю еще одном участке по другую сторону Малой Лубянки, выходящей к Лубянскому проезду, в 1897–1902 годах
В большом доме – за ним и сохранился номер 2 по Лубянской площади – расположилось (за немалую арендную плату) множество торговых заведений: книжный магазин Наумова, магазины швейных машин Попова и готового платья Хауштингенца «Универсальный базар», гнутой мебели Лютера, Британского библейского общества, хрусталя и стекла знаменитых Мальцевских заводов и даже пивная лавка Васильевой и Воронина. На втором этаже помещения арендовали конторы пароходства «Самолет», Восточного общества торговых складов и прочие. Здесь же было и московское представительство самого страхового общества «Россия». Третий, четвертый и пятый этажи занимали роскошные квартиры. Их насчитывалось всего два десятка. В каждой было от четырех до девяти комнат. Снимать такие апартаменты, разумеется, было по карману лишь очень состоятельным людям. В меньшем доме также располагались конторы, в том числе знаменитого пароходства «Кавказ и Меркурий», и несколько квартир.
Первоначально по переезде вместе с правительством в Москву ВЧК заняла довольно скромное здание на Большой Лубянке (угол с Варсонофьевским переулком) в три этажа, в котором ранее размещались страховая компания «Якорь» и известная лондонская фирма «Ллойд». В соседнем доме устроили клуб ВЧК, позднее здесь же часть помещений заняло правление первого в нашей стране добровольного спортивного общества «Динамо».
Однако Особый отдел с самого начала поселился в доме номер 2 по Лубянской площади. Остальные отделы и службы перебирались сюда постепенно, по мере освобождения здания от контор и переселения старых жильцов.
В конце 20-х – начале 30-х годов здание дома номер два было расширено и реконструировано. К его северной части пристроили новое здание.
Знаменитую Внутреннюю тюрьму в доме номер два устроили в 1920 году. Разместилась она на двух этажах внутренней части здания. При реконструкции тюрьму надстроили еще на четыре этажа. Размеры камер Внутренней тюрьмы составляли в основном семь шагов в длину и три в ширину. В них стояли четыре железные кровати. Устроить прогулочные дворики во дворе-колодце как старой, так и новой тюрьмы было невозможно: для них не было места. Потому шесть прогулочных двориков с высокими стенами располагались на крыше нового здания.
Публицист, депутат Государственной Думы России Александр Хинштейн, назвал свою книгу «Подземелья Лубянки» [17] .
В воображении читателя сразу возникают мрачные подвалы под землей, зданием Лубянки. Автор говорит: «Лубянка давно уже стала именем нарицательным. Чего там греха таить – многие продолжают с опаской коситься на желтое здание в самом центре Москвы». Чего тут больше? Очернение отечественной спецслужбы как дань моде сегодняшнего дня или же хлесткое название книги – привлечение читателей?
17
Хинштейн А. Подземелья Лубянки. – Москва: Олма-Пресс, 2005.
Что касается здания в центре Москвы, то оно одно из красивейших зданий столицы!
Никаких «расстрельных» подвалов и собственного крематория (как настаивает многолетняя легенда) во Внутренней тюрьме не имелось. Строго говоря, Внутренняя тюрьма была не тюрьмой, а следственным изолятором. Арестованных содержали здесь недолго, лишь для допросов во время следствия и только по серьезным делам [18] . Затем их переправляли в другие тюрьмы, главным образом в Лефортовскую и Бутырскую, много позднее – в секретную Сухановскую.
18
Ныне в перестроенной до неузнаваемости бывшей тюрьме расположены две столовые и кабинеты сотрудников. Сохранены в качестве своеобразных музейных экспонатов лишь шесть камер. Последним заключенным Внутренней тюрьмы КГБ СССР был американский летчик Фрэнсис Гэри Пауэре.