Ашер Блэк
Шрифт:
Его лицо ожесточается.
Бинго.
Я сорвала джекпот… и завоевала его гнев.
Но я не хочу, чтобы он злился на меня.
Как бы больно мне ни было это признавать, Ашер на самом деле оказался порядочным человеком, может быть, даже хорошим. Определенно лучше, чем я. И я вроде как не ненавижу его до глубины души и люблю его больше, чем следовало бы… как друга, конечно.
Я не хочу, чтобы Ашер был несчастен, а тем более злился на меня.
Поэтому я подхожу к нему ближе и говорю мягче:
— 450 человек.
Он бросает
— 450 человек?
— Это столько людей, сколько нужно, чтобы содержать Белый дом. — Я легонько толкаю его, пока он не садится на кровать.
Теперь мы на одном уровне, и он позволяет мне встать между его ног. За последнее время я была к нему ближе всех. По крайней мере, при включенном свете.
Я наслаждаюсь близостью, прежде чем продолжить:
— Чтобы вести хозяйство, нужно 450 человек. Ты всего один человек. Как бы хреново это ни было, ты не можешь ожидать, что будешь знать все, что происходит в компании, которая ведет бизнес в более чем семидесяти странах. Позволь себе полагаться на других, даже если кто-то тебя разочарует. — Я сделала секундную паузу, почесала нос и добавила: — Кроме Моники. Ее ты можешь уволить. Ты прав. Она отстой.
Это мое честное мнение.
Мое сердце замирает, когда он откидывает голову назад и смеется.
Он пугает меня, когда его руки переходят на заднюю часть моих голых бедер, слегка приподнимая подол моего платья кончиками своих длинных пальцев.
— Я никогда не говорил, что она отстойная. — Он снова хихикает. — Между вами двумя не пропала любовь, не так ли?
Я качаю головой. Мне приходится прикусить язык, чтобы не сказать: "Это она начала!". Это правда, но этого можно ожидать от пятилетнего ребенка, а не от двадцатилетней женщины.
Его глаза снова становятся серьезными.
— Спасибо.
То, как он благодарит меня, так честно, так нежно и так искренне. На мгновение я забываю о себе и прижимаюсь к нему еще чуть-чуть. Мне хочется поцеловать его, почувствовать его благодарность, прошептанную на моих губах. Но он отстраняется и смотрит на бумагу, которую я оставила на кровати.
— Что это? — спрашивает он, кивая в ее сторону.
Нет смысла лгать. Если мы собираемся впервые появиться на публике вместе, не считая школьного мероприятия, я должна быть готова к неизбежности поцелуя в губы. Насколько я помню, это нечто, что ошеломит меня, независимо от того, как часто он это делает. Я должна быть готова к тому, что это произойдет, чтобы не выставить нас обоих дураками и не сделать что-нибудь вроде оргазма на публике от поцелуя.
Я протягиваю ему бумагу. Одарив его пристальным взглядом, который, как я надеюсь, отражает мои подозрения относительно Моники, я говорю:
— Я нашла ее сложенной и спрятанной в папках с анкетами. — Я говорю: —Интересно, как это произошло…
Он берет у меня лист с заданиями.
— Хм… — говорит он, игнорируя мой последний комментарий, пока читает его. — Думаю, мы должны сделать это до отъезда.
Я киваю. Я так и предполагала. Нам наверняка придется поцеловаться хотя бы раз на матче, и если второй раз мы поцелуемся на публике, моя реакция точно выдаст весь этот фарс.
Я беру у него бумагу
— Шаг первый. Держитесь за руки, пока вы оба не почувствуете себя достаточно комфортно, чтобы двигаться дальше.
Ашер озорно ухмыляется, хватает меня за руку и заключает в объятия — это второй шаг.
— Шаг третий, — читает он, прежде чем разорвать бумагу и наклониться вперед, чтобы поцеловать меня.
Его губы легко касаются моих, это дразнящее прикосновение сводит меня с ума. Это нереальное, почти девственное чувство — снова быть поцелованной после столь долгого времени, особенно им. Какая-то часть меня думает, что я все это выдумала.
Но тут он снова прижимает к моим губам закрытый рот, на этот раз сильнее, и я открываю рот в ответ. Он застонал, отчего мои щеки покраснели, и просунул свой язык в мой рот, погладив его по моим губам. Я хватаю двумя кулаками его рубашку, прижимаясь к нему ближе, пока между нами не остается свободного пространства.
Обеими руками он обхватывает мою попку, вызывая стон, который вырывается из моего рта и устремляется в его. Когда он откидывается на спинку кровати, я следую за ним и кладу обе ноги по обе стороны от его бедер, пока не оказываюсь на нем. Одной рукой он перебирает мои волосы, углубляя поцелуй. Я с энтузиазмом отвечаю на него, прижимаясь нижней половиной к его твердой эрекции и наслаждаясь вкусом его языка.
Я отдаленно слышу приближающиеся шаги, но мне все равно. Только когда кто-то прочищает горло, я останавливаюсь. Мне не нужно оглядываться, чтобы понять, что это Моника. У этой женщины радар на такие случаи.
Я тихонько стону и прячу лицо в груди Ашера. Я чувствую, как его грудь вибрирует на мне, когда он слегка хихикает. Обе его руки все еще на моей заднице, а все мое тело по-прежнему прижато к его, что мешает сосредоточиться.
— Вам надо идти, если ты хотите успеть до начала матча, — говорит Моника, ее голос напряжен и полон тонко завуалированного неодобрения.
— Спасибо, Моника. На этом все. — Ашер делает паузу, и я слышу звук удаляющихся каблуков. — И Моника? Стучи в следующий раз, пожалуйста.
— Конечно, мистер Блэк. — В ее голосе нет искренности.
Дверь захлопывается, громче, чем нужно. Мое лицо все еще утопает в груди Ашера, когда он наклоняет мой подбородок назад, чтобы осмотреть меня. В его глазах смех.
— Думаю, мы справились с этим заданием.
Я закатываю глаза на его слова и отталкиваюсь от него. Бросив взгляд на зеркало, я вижу, как растрепано выгляжу. Я пытаюсь привести себя в порядок, но это безнадежное дело. Так хочется, чтобы Эдуардо и Томми гордились мной.
Я расчесываю волосы пальцами, когда Ашер хватает меня за руки и говорит:
— Прекрати. — Его глаза встречаются с моими в зеркале, а его свободная рука проходит по бокам моего тела, заканчиваясь на талии. — Ты прекрасно выглядишь.
Судя по тому, как он на меня смотрит, я ему верю. Уже не в первый раз после танца с ним мне приходится напоминать себе, что на самом деле мы не вместе. На этот раз я напоминаю себе, что поцелуй был просто упражнением.
ГЛАВА 24