Асканио(изд.1979)

Дюма-отец Александр

– О отец!.. – воскликнула Коломба.

– Нет, да будет мир! – произнес прево.

– Мира без условий не бывает, господин прево, – произнес Бенвенуто. – Сделайте милость, последуйте за мной в Большой Нельский замок или, в знак дружбы, примите меня в Малом Нельском, и мы составим договор.

– Я следую за вами, сударь, – ответил прево.

– Согласен! – воскликнул Челлини.

– Мадемуазель, – обратился господин д'Эстурвиль к дочери, – не вздумайте перечить мне. Ступайте домой и ждите моего возвращения.

Коломба, несмотря на резкий тон приказания,

подставила лоб отцу для поцелуя и, бросив на присутствующих прощальный взгляд так, чтобы и Асканио мог принять его на свой счет, удалилась.

Юноша провожал ее глазами, пока она не скрылась. Затем он сам попросил, чтобы его унесли, ибо уже ничто его здесь не задерживало. Герман взял Асканио на руки, как ребенка, и перенес в Большой Нельский замок.

– Право, мессер Робер… – сказал Бенвенуто, в свою очередь провожая глазами девушку, пока она не скрылась, – право, вы хорошо сделали, удалив мою бывшую пленницу. Говоря по чести, я должен благодарить вас за предусмотрительность: присутствие мадемуазель Коломбы, пожалуй, повредило бы моим делам, душа бы у меня смягчилась, и я забыл бы, что я победитель, а помнил бы только, что я художник, то есть поклонник совершенной формы и божественной красоты.

Мессер д'Эстурвиль ответил на любезные речи весьма неучтивой гримасой; однако он последовал за ваятелем, стараясь скрыть скверное расположение духа, хоть и бормотал какие-то угрозы. Челлини, решив вывести недруга из себя, попросил д'Эстурвиля обойти вместе с ним его новое владение – замок; приглашение это было сделано с такой учтивостью, что прево не мог отказаться. Волей-неволей ему пришлось последовать за своим соседом, который заставил его заглянуть и в сад, и в покои – словом, во все уголки и закоулки.

– Да тут просто великолепно! – воскликнул Бенвенуто, закончив обход, во время которого оба они испытывали весьма противоречивые чувства. – Теперь я извиняю вас, поняв, отчего вам так жаль было покидать замок, господин прево. Нечего и говорить, вы всегда будете здесь желанным гостем, как только соблаговолите оказать мне честь и посетить, как нынче, мое бедное жилище.

– Вы забываете, сударь, что сегодня я пришел лишь для того, чтобы узнать о ваших условиях и сообщить вам свои. Я жду.

– Конечно, конечно, мессер Робер! Я в вашем распоряжении. Если разрешите, я первый поведаю о своих желаниях, а потом вы без помех выразите и свою волю.

– Говорите.

– Прежде всего – условимся о главном.

– О чем же?

– А вот о чем. «Условие первое: мессер Робер д'Эстурвиль, парижский прево, признает права Бенвенуто Челлини на владение Большим Нельским замком и навсегда отказывается от него».

– Согласен, – ответил прево. – Но, если королю снова захочется отнять у вас то, что он отнял у меня, и передать замок кому-нибудь другому, само собой разумеется, я за это не отвечаю.

– Гм… – протянул Челлини. – Тут кроется какой-то подвох, господин прево. Но все равно я отстою то, что завоевано. Далее.

– Моя очередь, – произнес прево.

– Справедливо, – сказал Челлини.

– «Условие второе: Бенвенуто Челлини

обязуется не совершать покушений на Малый Нельский замок, который является собственностью Робера д'Эстурвиля; больше того, он не будет пытаться проникнуть туда ни как сосед, ни под видом друга».

– Пусть так, – заметил Бенвенуто, – хоть и нельзя сказать, что с вашей стороны любезно предлагать такое условие; если мне откроют дверь, то, разумеется, я из учтивости войду.

– Следовательно, я отдам приказ не открывать дверей, – отвечал прево.

– Далее.

– Продолжаю. «Условие третье: первый двор, расположенный между Большим и Малым Нельскими замками, будет общим для обоих владений».

– Весьма справедливо, – сказал Бенвенуто. – И, если мадемуазель Коломба захочет войти туда, я не задержу ее как пленницу.

– О, не тревожьтесь! Моя дочь будет входить и выходить через дверь, которую я велю прорубить; я только хочу закрепить за собой право на проезд для колясок и телег.

– Это все? – спросил Бенвенуто.

– Да, – отвечал мессер Робер и тут же добавил: – Кстати, я надеюсь, что вы позволите мне вынести обстановку?

– Весьма справедливо. Ваша обстановка принадлежит вам, как Большой Нельский – мне… Теперь, мессер прево, последнее дополнение к договору, дополнение, свидетельствующее о нашем доброжелательстве.

– Говорите.

– «Условие четвертое, и последнее: мессер Робер д'Эстурвиль и Бенвенуто Челлини не таят зла друг против друга и уславливаются сохранять мир – мир честный и искренний».

– Я готов принять это условие, – произнес прево, – поскольку оно не обязывает меня оказывать вам поддержку и помощь в случае нападения. Согласен, не стану причинять вам зла, но не обещаю оказывать услуги.

– Ведь вы, господин прево, превосходно знаете, что я умею себя защитить, не правда ли? Поэтому, если вы, – добавил Челлини, протягивая ему перо, – подписываете, господин прево, то подписывайте.

– Подписываю! – сказал прево со вздохом.

Прево подписал, и каждая из договаривающихся сторон получила копию договора.

Затем мессер д'Эстурвиль отправился в Малый Нельский замок: ему не терпелось выбранить бедную Коломбу за неосмотрительный поступок. Коломба опустила головку и не перечила отцу. Впрочем, она и не слушала его, она думала лишь об одном – об Асканио. Ей очень хотелось спросить, как его здоровье, но она не могла вымолвить ни слова, и имя прекрасного юноши так и не сорвалось с ее уст.

А пока все это происходило по одну сторону стены, по другую сторону Катерина, за которой отправили посланца, вошла в Большой Нельский замок и с милой непосредственностью бросилась в объятия Челлини, пожала руку Асканио, поздравила Германа, осыпала насмешками Паголо… Она плакала, смеялась, задавала вопросы и все это делала одновременно. Надо сказать, что все утро девушка провела в тревоге. Звуки выстрелов из аркебузов доносились до нее и не давали ей молиться. Но вот наконец-то все кончилось хорошо; правда, есть убитые, есть раненые, зато остальные целы и невредимы. Скоццоне была весела, как всегда.