Ассегай
Шрифт:
Леон глубоко вздохнул, но успокоиться не получалось: от этого безумного чередования бессмысленной, нечеловеческой жестокости и ненасытной похоти кружилась голова, путались мысли. Больше всего на свете ему хотелось сжать ее тонкую шею обеими руками и… Голос рассудка напомнил, что этот инстинктивный порыв прямо противоположен требованиям долга, что его обязанность — любой ценой добыть у нее информацию, а потом использовать ее влияние, чтобы заполучить других клиентов подобного ранга и сделать то же самое с ними. Принцесса — ключ к высшей иерархии германского общества. Ключ, упавший ему в карман совершенно случайно.
В конце концов долг перевесил. Леон взял себя в руки и вместо того, чтобы схватить за горло, сжал ее ладони, улыбнулся и прошептал:
— Конечно, ваше высочество. Я все сделаю, как вы просите. Дайте мне только время на подготовку.
— Сафари заканчивается через шестнадцать дней. Потом мне придется вернуться в Германию. Если вы разочаруете меня, я очень разозлюсь… очень.
Прозвучавшая в голосе угроза заставила его вспомнить молодого немецкого егеря.
В лагерь вернулись еще засветло. Принцесса отправилась в свою палатку — умыться, а Леон поспешил в свою и, вырвав листок из журнала, торопливо написал следующее послание:
Дядя, мне есть что рассказать вам о моей новой подруге и ее высокопоставленных друзьях. От этих историй у вас волосы встанут дыбом. Однако сейчас я на крючке у этого чудовища. Она требует от меня чудовищного злодеяния — только чтобы поразвлечься самой. Закон и совесть не позволяют мне уступить. Но если я откажусь, она очень обидится и никакой информации из Германии мы больше не получим. Канал, созданный вами с таким трудом, закроется. Прошу вас найти удобный дипломатический предлог, чтобы удалить ее из Британской Восточной Африки до того, как случится худшее.
Ваш племянник.
Леон сложил листок, сунул в нагрудный карман, вышел из палатки и направился к столовой. Проходя мимо палатки принцессы, он услышал, как она отчитывает Хейди. Служанка тихонько плакала.
Маниоро и Лойкот сидели у травяной хижины, негромко беседуя и балуясь табачком. Увидев его, масаи замолчали. Оглянувшись и убедившись, что их никто не видит, Леон протянул Маниоро сложенный листок.
— Возьми с собой Лойкота. Сейчас же отправляйтесь в Найроби и идите как можно быстрее. Передайте эту записку моему дяде, полковнику Баллантайну. Найдете его в штабе КАС. Не задерживайтесь по пути. Выходите незамедлительно. И ни с кем, кроме моего дяди, об этом деле не разговаривайте.
Масаи поднялись и взяли копья, стоявшие по обе стороны от входа. Леон положил руку на плечо Маниоро.
— Беги быстро, брат, — тихо сказал он, — и тогда ведьма скоро уйдет.
— Ндио, М'бого.
Впервые за последние недели Маниоро улыбнулся. Масаи повернулись и привычно потрусили в сторону Найроби. Провожая их взглядом, Леон заметил, что Маниоро уже не хромает.
Вечером, когда принцесса снова призвала его в палатку, Леон доложил, что отправил двух своих следопытов для подготовки охоты на «длинных свиней».
— Они знают одного араба, лодки которого ходят по всему озеру Виктория. Главный его бизнес — слоновая кость и шкуры, но он проворачивает и другие делишки.
— Буду ждать с нетерпением.
— Жду их дней через пять-шесть, так что до отъезда вы еще успеете познакомить меня с новой забавой.
— А пока будем развлекаться, как умеем. — Она откинулась на спинку стула и подтянула до колен юбку. — Не сомневаюсь, вы придумаете для меня что-нибудь интересное.
Прошло четыре дня.
После очередной охоты на бородавочников принцесса вернулась в лагерь чернее тучи и до крайности раздраженная. Все четыре организованных Леоном загона закончились неудачей. Каждый раз звери выскакивали из чащи в неожиданном месте и заставали охотницу врасплох. Не сделав ни единого выстрела по любимой дичи, она на обратном пути сорвала злость на стайке павианов. Пять обезьян пали замертво, после чего остальные разбежались с паническими воплями.
Подъезжая к лагерю, Леон увидел два стоящих у навеса автомобиля «форд», выкрашенных в унылый защитный цвет. С десяток аскари в форме КАС торопливо выстроились в шеренгу и взяли «на плечо». Присмотревшись, Леон узнал и солдат, и сержанта — все из полкового караула.
— Сержант Миомани! Вольно!
Довольный тем, что его узнали, сержант расплылся в улыбке, лихо козырнул и, повернувшись к строю, гаркнул:
— Оружие к ноге! Вольно! Разойдись!
— Что это за люди? — настороженно спросила принцесса, когда они въехали в лагерь.
— Британские солдаты, ваше высочество. Это все, что могу сказать. Почему они здесь, даже представить не могу, — не моргнув глазом соврал Леон. — Надеюсь, нам сейчас все объяснят.
Судя потому, что Пенрод Баллантайн примчался на день раньше ожидаемого срока, Маниоро и Лойкот неслись, как газели.
Спешились около столовой, и Леон приказал встретившему их Ишмаэлю приготовить кофе — «да погорячее!» В палатку они вошли вместе.
Сидевший на складном стуле Пенрод торопливо поднялся и, опережая Леона, заговорил первым:
— Вижу, ты удивлен. — Пожав племяннику руку, он повернулся к принцессе. — Будь добр, представь меня ее высочеству.
— Ваше высочество, позвольте представить полковника Пенрода Баллантайна, — сказал Леон и, с опозданием заметив на эполетах Пенрода корону и три звездочки — повышение состоялось, должно быть, после их последней встречи, — поспешно поправился: — Прошу прощения, принцесса, не полковника, а бригадного генерала Пенрода Баллантайна, командующего силами его королевского величества в Британской Восточной Африке.
Пенрод отдал честь и, сделав три шага вперед, протянул руку.
Оставив без ответа приветственный жест, принцесса холодно взглянула на него, прошла мимо и заняла свое обычное место за столом.
— Кортни, скажите вашему повару, чтобы поторопился с кофе, — бросила она по-немецки и лишь затем снова посмотрела на Пенрода: — Что вам здесь нужно? Это частное сафари. Вы портите мне удовольствие.
Пенрод прошел к стулу напротив и, опустившись, развел руками:
— Ваше высочество, прошу извинить за беспокойство, я прибыл сюда по поручению его превосходительства губернатора Британской Восточной Африки. Дело в том…