Ассортир

Иванов Алексей Викторович

Ганеша позвонил в такси, где работала Васаби, и, услышав её заискивающий голос, сказал:

– Нам надо поговорить.

– О чём? – равнодушно спросила Васаби. Поняв, что это не очередной клиент, а ещё один внеочередной проходимец. Из числа тех, кто уже завистливо облизывались, поглядывая на её бесхозно валявшееся (без Ганеши) в кресле тело. Когда заходили в офис попить чай. – Нам больше не о чем разговаривать! – отрезала она.

– Я скоро буду.

– Можешь не спешить.

И приехав в офис, увидел, как Васаби переменилась в лице. «Словно бы она внезапно пошла в отца», – отметил Ганеша то, как стали они похожи.

Пока он блуждал по Нахадаки, пытаясь её забыть.

Которая то ли на радостях, то ли на яблоках села на диету и за эти три недели так похудела, что в ней появилось что-то слегка стервозное, независимое и корейское. Которое бросало ему вызов! Что внутренне сильно его возбудило, заставив вспомнить о той кореяночке Айне, о которой он столько лет мечтал! И наконец-то нашёл – в Васаби.

А теперь снова обнаружил именно в Васаби не просто её, но уже – её идеал! Идеал самой Васаби!

Особенно – когда понял, что она тоже ему не изменяла. Наверняка. Хотел он в это верить. И так как Васаби тут же стала указывать ему на дверь, попросил у неё хотя бы один прощальный поцелуй!

Но был вечер, Васаби активно принимала заявки. И даже думать об этом ей было некогда. Но Ганеша всё настаивал на своём. Всё активнее на этом настаивая и предлагая ей эту уже начавшую опьянять её настойку. Подходя всё ближе и ближе. Как только это видел. Признаваясь ей в том, что он только по ней всё это время и скучал.

– Что, никто тебе за все эти три недели так и не дал? – откровенно усмехнулась над ним Васаби.

– Нет, – признался Ганеша, глубоко вздохнув (для убедительности). – Одна тут пыталась, но у меня с ней так ничего и не получилось. Зато у Брута, а затем и Ганимеда с ней это сразу же получилось! Им понравилось ставить её в позу козла! А я покатал её несколько раз полюбоваться видами, но она их так и не оценила.

– Короче, ты неудачник! – усмехнулась Васаби. – И тогда ты решил снова вспомнить обо мне?

– Конечно! Ведь у меня с тобой всегда это получалось.

– Но я уже не хочу тебя. Даже видеть! Ты опоздал. Ровно на три недели. За это время я стала уже совсем другая, если ты этого не заметил! – самодовольно поправила она волосы.

– Ещё как заметил! – подхватил он. Её прядь.

– Но я больше не хочу к тебе снова возвращаться. Я это наконец-то поняла.

– Из разговоров с матерью? – понял Ганеша. И усмехнулся.

– Да. Она наконец-то смогла мне объяснить, что ты зять, с которого нех… И-ищебе! Нечего взять. Ты голодранец, у которого ничего нет. И теперь я полностью с ней согласна.

– Что ж, тогда нам надо как можно скорей расстаться, – понял Ганеша, – а я тебя так любил!

– Боюсь, что уже давно, – гордо усмехнулась Васаби, – иначе ты не дал бы мне о себе забыть. Прощай!

– Хорошо, давай тогда поцелуемся на прощание, и я уйду. И навсегда тебя оставлю.

– А без поцелуя ты не сможешь меня оставить? – не хотела его Васаби. Даже целовать.

– Нет. Я не смогу с этим смириться и завтра или послезавтра снова к тебе явлюсь. Давай уже закроем эту тему глубоким поцелуем и расстанемся навсегда.

– Хорошо, – поняла она, что он от неё иначе не отстанет. – Давай.

– Но только ты не спеши. Иначе…

Но она уже сама начала его целовать, пока не зазвонил телефон. Чтобы он поскорее уже покинул офис. «Тем более что скоро должна будет приехать мать, – вспомнила она, – которая не любит его ещё со времён Талии».

А Ганеша, наивный, воспринял это как то, что Васаби сама кинулась в его объятия! Под первым же предлогом. Тут же обнял её и начал целовать, вдруг почувствовав, как сильно он её всё ещё любит. Наивно подумав, что и она о нём всё ещё томиться и не даёт себе покоя, как делал он это сам всю последнюю неделю. Особенно – после неудачи с Козловой. Заставившую его вспомнить о той, с кем выходило у него это даже тогда, когда он и сам от себя этого не ожидал. И она – тоже. Думая, что о нём успела позабыть. И вспоминала под ним это снова и снова, как глубоко-глубоко она ошиблась. Пока он всё глубже и глубже входил… и развеивал эти её заблуждения. Каждой фрикцией. Отметая их как нелепость своим «лучом истины». Вынуждая её физически ощущать, что она всегда была и будет только его. И только с ним. И она с этим соглашалась. Отвечая на это своими поощрительными телодвижениями. Принадлежа ему не только всей душой, но и – всем телом!

И снова заставил её вспомнить об этом сексе, прижавшись к её телу. Всё это снова предощутив. Всем телом. Которое стало рефлекторно прижиматься к нему в ответ.

И когда одна из бесовок зашла в офис чтобы попить чай и увидела то, как они целуются, Васаби с трудом оторвалась от Ганеши и попросила её посидеть за рабочим столом, попринимать заявки. А сама увлекла Ганешу в соседнюю «Комнату отдыха водителей», которая должна была тогда быть в любом офисе такси по текущему трудовому законодательству. И сказав: «Пошли, как следует, попрощаемся», сама потянула его в неё.

Что он выполнил так горячо и страстно, как уже давно мечтал это сделать. С той самой – двадцатипятилетней кореяночкой! Понимая, что у него это с «Ней» наверняка уже в самый-самый последний раз! И он уже никогда не сможет этого с ней делать. Ни разу! Уже жалея, что он, из-за звонков зека и Гульчехры, позволил себе покинуть ту, которую так безумно-безумно (прямо сейчас!) любил. Желая, напоследок, оторваться с ней по-полной! Почувствовав всю всколыхнувшуюся в нём силу своей любви к этой его (и только его!) девушке, ускользавшей теперь от него в навсегда, не желая её терять.

Минут десять. Пока не зашла в офис её мать. И спросила у сидевшей за рабочим столом водителя:

– А где Васаби? В магазин пошла?

– Она со своим парнем, – нарочито спокойно ответила водитель. С лёгкой иронией в голосе.

– С парнем? – не поняла Гульчехра: «Кого это она уже себе нашла?» – С каким это?

Пока Васаби в соседней комнате спешно натягивала на талию тонкие чёрные брюки, застёгивала расстегнувшуюся в порыве страсти белую блузку на стальных кнопках и оправляла волосы. Подгоняя Ганешу жестами сделать то же самое. Пока её мать не зашла и не поняла, сколь активно они в этой «комнате отдыха» отдыхали.

– С Ганешей. С каким же ещё? – мол, всё легально. Улыбнулась водитель.

– С Ганешей? Так они ж расстались. – опешила Гульчехра. – Так, я не поняла! – строго и громко сказала она вошедшей Васаби. – Что – опять?!

– Опять, – с рефлекторно счастливой улыбкой кивнула Васаби. В теле которой всё ещё бушевали алкалоиды, самопроизвольно вырабатывающиеся в крови беса во время секса. Иначе этим никто бы не занимался. Даже – в пожилом возрасте, не в силах «слезть» с «кожаной иглы» партнёра до самой смерти.