Асы шпионажа. Закулисная история израильской разведки
Шрифт:
Фантастическая привязанность к нему его сотрудников вовсе не означала, что его любили посторонние. Было немало таких, кто ненавидел его и боялся. Будучи человеком решительным, Харел никому не позволял мешать себе. Те, кто пытался это делать, вскоре начинали горько об этом сожалеть. Какой бы уничтожающей критике его впоследствии ни подвергали, бесспорным остается факт, что в процессе создания Мосада как прекрасно функционирующей политической разведки он сыграл ключевую роль.
Израильский агент получает свое жалованье так же, как и все остальные служащие в стране. Если он уезжает из страны или живет вне дома, все его расходы после возвращения тщательно контролируются. О своей работе он не может разговаривать даже с друзьями. Это порождает чувство изолированности. Общается агент преимущественно с коллегами, с которыми только и может чувствовать себя относительно свободно. Романтические
В его кабинете стояли письменный стол, стул и кушетка. Это было все. Никаких претензий. Люди, входя в эту комнату, знали, что сейчас он предложит им отправиться на тяжелое задание. Харел вставал, приветствуя вошедшего, предлагал ему расположиться на кушетке. «Вот какая возникла у нас проблема», — начинал он. В эту секунду агент забывал о том, что только сегодня утром обещал жене, что выйдет в отставку и примет предложение своего тестя стать главой семейной фирмы.
Харел был абсолютно честным человеком, можно даже сказать пуритански честным. Ни один человек в Мосаде никогда бы не решился подделать свои счета. Харел бы его немедленно уволил, случись что-нибудь подобное.
Однажды один из агентов завел за границей роман с женщиной-христианкой. В Мосаде об этом стало известно. Сообщили Харелу. Предложили даже отозвать агента.
— Зачем? — спросил Исер, — он же взрослый человек, может и сам о себе позаботиться. Он имеет право и романы заводить.
— Я с вами согласен, — ответил заместитель Харела. — Но его жена может устроить скандал, и у нас у всех будут неприятности.
— Его жена? — искренне удивился Харел. — Так он женат? Для чего же ему понадобилась другая женщина?
Харел не сомневался в том, что его сотрудники честные люди. Будучи честен сам, он ждал того же и от других.
Однако, что все-таки означало это слово «честный» в применении к их деятельности? Харел учил своих людей лгать, обманывать, иногда даже убивать. Отстаивая интересы своего отдела в системе политического аппарата, он действовал всегда столь решительно, что приобрел у своих оппонентов репутацию Аль Капоне. Исер Харел никогда не был склонен к самоанализу. Его не мучила двойственность в подходе к поведению сотрудников. Агентам предписывались высокие моральные стандарты поведения по отношению друг к другу, по отношению к нему самому и к их организации. Но эти стандарты оказывались совсем иными в их работе.
Люди с более аналитическим и более изощренным умом, чем у Харела, пытались понять, каким образом в Мосаде сосуществуют столь непримиримые точки зрения. Один из новичков спросил как-то у заместителя Харела, как это все же надо понимать? И тот изложил суть дела в следующих словах: «Исер хочет, чтобы работу негодяев выполняли честные люди. И это он хорошо придумал. Если работу негодяев станут выполнять негодяи — спаси, Господи, Израиль!»
Харел родился в Витебске, в царской России, в 1912 г. Его отец Натан Гальперин, был одним из блестящих выпускников еврейской религиозной школы в Волошине (Польша). Предполагалось, что он станет раввином. В роду Харела со стороны отца все были учеными. Мать его — Иохевед Левина, была младшей дочерью богатого владельца заводов по производству уксуса в Двинске и Витебске.
Дедушка Исера — Давид Левин, сделал зятя управляющим на заводе в Витебске. Натан работал с полной отдачей, но без энтузиазма. Друзей в этом новом для него городе у него было мало. Глубокие знания Талмуда и Библии в этих местах не слишком высокого ценились. Соседи изредка приходили к нему за каким-нибудь советом, но все равно считали человеком чопорным, малообщительным и лишенным чувства юмора. Никто из всех этих людей тогда не подозревал, что живут они уже на краю пропасти, из которой лишь немногие, а может быть, и никто из них, целым не выберется.
С началом первой мировой войны началось и разрушение устоев той жизни, к которой они привыкли. Однажды отец пришел с сообщением: «Они сбросили царя!» Исеру в это время было пять лет, но все то немногое, что он мог припомнить, оказало на него огромное влияние. Завод был национализирован без всякой компенсации, и семья, потеряв в одно мгновение все свое состояние, осталась ни с чем.
В шестнадцатилетнем возрасте Исер стал сионистом. Он убедил своих родителей, что ему надо научиться возделывать землю, и оставил
2
«Алия» в буквальном переводе означает «подъем», «восхождение». Этим словом стало принято обозначать эмиграцию в Израиль. На протяжении двух тысяч лет изгнания выражение «Эрец Исроэл» приобрело мистическое значение для евреев во всем мире. На самом деле в переводе это были простые слова — «страна Израиля». Если шла речь о «стране», все евреи понимали, что подразумевается Израиль. На Первом сионистском конгрессе в Базеле в 1897 г. была провозглашена цель движения — возвращение всех евреев в Страну и возрождение еврейской национальной жизни — в культурном, социальном, экономическом и политическом смысле. Центральной в доктрине сионизма была идея, что поселенцы, прибывающие в Израиль, независимо от того, какая была у них ранее профессия и какое образование, будут обрабатывать землю и превратятся, таким образом, в таких же людей, какими были их предки перед изгнанием, т. е. в землепашцев, душой привязанных к земле, а не к городам. Эти надежды вдохновляли «олим» (так стали называть иммигрантов) и укрепляли дух новых пионеров.
Этот год для сионизма оказался решающим. Огромное число евреев приехало в Палестину. Арабы Палестины начали враждебные действия против новоприбывших. В то время население Палестины составляли около шестисот тысяч арабов и ста пятидесяти тысяч евреев. Из них примерно половина приехала после подписания Декларации Бальфура в 1917 г. Мусульманские лидеры стали распространять слухи, что цель евреев — уничтожение святых мест в Иерусалиме. 23 августа они призвали своих единоверцев к военным действиям. Тысячи арабов, разбившись на три группы, ринулись из Старого города (район Иерусалима) на евреев. Призыв к действию был подхвачен арабами во всех районах Палестины. Британская администрация не разрешала евреям создавать свои отряды самозащиты. Таким образом, многие еврейские поселения в Палестине были разрушены, 133 человека убиты, в том числе 59 в Хевроне. Из них 23 — в одном доме. Их подвергли жестоким пыткам, а тела растерзали.
Сионизм, казалось, должен был прекратить свое существование. Однако еврейская молодежь в Европе отреагировала иначе. Те, кто раньше не помышлял о сионизме, стали сионистами. Те, кто уже были сионистами, решили уехать в Палестину.
Исеру Харелу еще не было восемнадцати лет, а иммиграционную визу выдавали с восемнадцати. Первый раз в жизни он воспользовался подделанным документом, в котором было указано, что он родился в 1911-ом, а не в 1912 г. В январе 1930 г. он отправился в путь. На железнодорожной станции в Двинске он простился с родителями и получил от местных сионистов револьвер и запас пуль. Это не было подарком ему, Харелу. Револьвер он должен был передать Хагане, которая отчаянно нуждалась в оружии. Через Геную Исер Харел прибыл в Яффу и увидел землю, о которой так давно мечтал. На борту парохода появился член Еврейского иммиграционного управления и предупредил: «Англичане будут производить досмотр вещей и искать оружие. Если у кого-нибудь оно есть, выбросьте его за борт. Если хоть у одного из вас окажется оружие, они откажут в праве на въезд всем».
Почти все этому совету последовали. Но не Исер. Он выпотрошил хлебную буханку и упрятал в нее револьвер и пули. Затем аккуратно прикрыл буханку грязным бельем. Рюкзак — весь его багаж — в таможне осмотрели небрежно. Молодой парень, не внушающий подозрений, явно бедный.
«О'кей», — сказал англичанин, и будущий шеф израильской разведки очутился на Земле Обетованной.
Харел начал свою жизнь в Палестине с работы в кибуце, недалеко от Тель-Авива. Он не принимал участия в выступлениях Хаганы. Приехав в Палестину, чтобы обрабатывать землю, он и стал ее обрабатывать. Целеустремленный человек, он трудился на апельсиновых плантациях, заворачивая каждый золотистый плод в бумагу и тщательно упаковывая. Он отвлекся от этого занятия только для того, чтобы поухаживать за молоденькой девушкой из Польши, которую звали Ривка, и затем жениться на ней — ко всеобщему удивлению в кибуце. Потому что Харел был сосредоточенным и не слишком веселым молодым человеком, к тому же необщительным. Ривка, напротив, была веселой, забавной и хорошенькой девочкой, совершенно неутомимой в танцах. Тем не менее они поженились и были очень счастливы.