Атаман. Гексалогия
Шрифт:
— Доброго здоровья, барин. Вот, как и уговаривались — невольников привез.
Я недоуменно посмотрел на хозяина. Он пожал плечами — мол, как иначе тяжелое судно против течения вести?
Я прошел вдоль строя. Исхудалые, некоторые с синяками и ссадинами на лицах и руках. И одежонка — драная, ветхая.
— Хворые есть?
— Нет, барин.
Я повернулся к хозяину ладьи.
— Ты что, месяц их не кормил? Чего они у тебя все такие заморыши?
— Взял таких, — огрызнулся
Меня это устраивало.
— Ладно, всех беру. Однако скидку сделай. Их откармливать еще надо, не то помрут.
— То не моя забота. Ладно, давай по четыре рубля за голову и забирай.
Мы взошли на ладью, чтобы рассчитаться. И я сразу обратил внимание на невольника, привязанного к мачте веревками. Одежда на нем висела лохмотьями, через прорехи было видно исполосованное кнутом тело. Видно, дело рук того амбала с кнутом, что был в прошлый раз.
— За что его так?
— Убечь хотел, поймали. Да уж не первый раз.
Я присмотрелся к невольнику. Одежда не такая и ветхая, скорее — от ударов кнута порвалась. И, похоже, одежда военная.
Я присел перед невольником.
— Ты кто?
— Невольник я теперь, али сам не видишь?
— А допрежь кем был?
— Какая разница?
— Отвечай, собака, когда тебя спрашивают! Не то опять получишь по ребрам! — закричал хозяин.
Не обращая внимания на слова хозяина, мужик пристально всматривался в меня, потом сказал с ухмылкой:
— А ведь я тебя знаю, боярин! Я всмотрелся в его лицо.
— Нет, не видел я тебя прежде.
— Зато я тебя запомнил. Ты у Опочки воевал?
— Было дело.
— Твой отряд с моим столкнулся — лоб в лоб, у леса. Не повезло мне тогда, в плен попал.
— Так ведь то еще о прошлом годе было, по осени.
— Вот с тех пор в плену и маюсь. Не выкупили меня, — горько усмехнулся он.
— Под меня пойдешь?
— А не боишься, что убегу?
— От себя не убежишь. Хозяин, сколько за него просишь?
— За два рубля отдам. Или сбежит, подлец, или от побоев сдохнет. Забирай!
— Развяжите его. Эй, Федор, забери еще одного! Я рассчитался с хозяином.
— Еще невольников привозить?
— Хватит пока, и так уже селить некуда.
— И на голой земле не сдохнут, — проворчал он. — Тащите трап! Отчаливаем.
Я сошел на берег, сел на коня. Вереница новых холопов уже тянулась к холму. Черт! И плотники не торопятся, еще ни одну избу не закончили. Взялись сразу за три, и все три готовы только наполовину.
Первым делом я к плотникам и направился.
— Вот что, мастера. Так не пойдет — закончите хоть одну избу. Мне надо, чтобы хотя бы одна изба под крышей стояла.
— Как скажешь, хозяин. Завтра к вечеру будет. Бревна на венцы готовы, сегодня сруб закончим, завтра крышу завершим.
— Вот и славно.
Пока Андрей ломал голову, куда поселить хотя бы на день-два холопов, я подозвал к себе строптивого невольника. Тот подошел, ухмыльнулся.
— Извиняй, боярин, шапку ломать не буду — нету шапки.
— Не выкобенивайся, у ляхов научился? Как звать?
— Макар.
— Боевой холоп?
— Бери выше! Из боярских детей я.
— Ага, стало быть — землю пахать не станешь?
— Не хочу. Ратник я. К седлу да сабле привык. Я задумался. А если рискнуть?
— У меня служить хочешь?
— Неужто саблю и коня доверить не побоишься?
— На первых порах саблю и в самом деле не дам — тут ты прав. Саблю и коня заслужить надо, делом.
— Кем взять хочешь? — заинтересовался Макар.
— Как и раньше — в боярские дети. Литве служил, теперь у меня можешь умения ратные применить.
Недолго подумав, Макар согласился.
— Семьи у меня нет, а коли боярин меня не выкупил, то и я ему ничего не должен. Согласен.
— Только вот что, Макар. Земля эта для меня новая, только обустраиваюсь. Для холопов первую избу к завтрему сделают. Вторая пока моим временным пристанищем будет, а уж третья — твоя. А пока приоденься — вот тебе деньги.
— А если с деньгами сбегу?
— Что ты все заладил — сбегу, сбегу… Ну и беги, черт с тобой! Только ведь все равно кому-нибудь попадешься. Жизнь-то не кончилась, ее налаживать надо.
— Спасибо за доверие, боярин.
— Да не боярин я — князь!
— О! Это честь для меня — князю служить. Мне бы только вот одежду сменить, чтобы поприличнее была, да где ж такую найти?
Я задумался. В деревне — не купишь, до Москвы далеко. Коломна! Вот туда ему надо.
— Федор! Иди сюда! Завтра оседлаешь коней и съездишь с Макаром в Коломну на торг, пусть одежу себе новую справит.
Федька покачал головой.
— Ой, княже, а стоит ли? Все одно — сбежит ведь!
— Он передумал, у меня послужит.
— Зарекалась собака кусаться! — тихо пробурчал Федька.
Он недоверчиво хмыкнул и отошел. Похоже — дружбы у них не будет. Или у десятника ревность взыграла? Он ведь часто мне помощником был, и не только в ратных делах. Вырос из холопов, возвысить его пора. На десяток его другого ратника поставить можно — того же Демьяна. Проявил себя парень хорошо, для него это — тоже повышение с соответствующим увеличением жалованья. Вернусь в Вологду — займусь этим.