Атланты. Книга вторая
Шрифт:
***
Утром я проснулся от негромкого, но настойчивого голоса, повторявшего:
– Деля ! Деля !
Я сполз со своего ложа, выставил голову из шатра. Увидев меня, четверо девушек-дикарок, с визгом умчались прочь.
– Что там ?- спросила Корделия, не открывая глаз.
– К тебе пришли.
– Я сейчас,- ответила Корделия и тут же уснула.
Камиллы в шатре не было.
Я вышел наружу, набрал в колодце воды и принялся умываться. От меня не укрылся тот факт, что некий юнец пристроился рядом и в точности
– Ратиборушка, что случилось ?!- крикнула Камилла.- Отпусти мальчика !
– Вот,- я подтолкнул к ней свою добычу.- Расскажи-ка мне, какого дьявола он кривляется и передразнивает меня ?
Юнец принялся торопливо лопотать, помогая себе жестикуляцией.
– Хочет стать таким же воином, как и ты,- перевела Камилла.- Вот и повторяет всё за тобой.
– Ясно. А если меня в отхожее место потянет ? Тоже рядом будет тужиться ?
– Да ладно тебе, Ратиборушка. Я ему объясню. Меня тут спрашивали про сеть.
– Ой, чуть не забыл. Скажи им, чтобы шли со мной.
Рыбы попалось много. Дикари радостно гугукали и от избытка чувств хлопали меня по плечам.
– Со мной не пропадёте,- отвечал я им.
В тот же день племя принялось строить нам дом.
Корделия выбрала место на окраине посёлка, в тени деревьев, неподалёку от источника. Дома дикарей не поражали изысканностью - четыре стены да крыша, поэтому мы не допустили их к проектированию и спланировали своё жилище сами, нарисовав палкой на земле зал, спальни для нас и Камиллы и, по её настоянию, детскую. Кухню мы собирались сделать во дворе, приделав навес к стене.
Дикари, глядя на это, только руками разводили.
Я вырыл фундамент деревянной лопатой, после чего взялся таскать камни, месить глину и тесать жерди для крыши.
Дом рос на глазах.
– Хорошие люди,- сказала Корделия за ужином.- Знаете, я начинаю ненавидеть атлантов. Чего ты грустишь, Камилла ?
– Ох, детки, сама не знаю, что со мной творится. Я ведь почти из этих мест. Моё племя разговаривало на том же языке, кое-кто из стариков наших ещё помнит. Я когда приехала сюда, на меня столько всего нахлынуло ! А теперь вот по Атлантиде тоскую.
Корделия погладила её по плечу и сказала:
– Да чёрт с ней, с Атлантидой ! Я о ней и не думаю. Тут столько всего происходит, не то что там - сидишь дома целыми днями. Хватит тебе, давай лучше споём.
И они пели, обнявшись и раскачиваясь. Я смотрел на них и думал о том, что...
Да ни о чём я не думал. Просто валялся на земле, подперев голову рукой и смотрел на двух поющих женщин.
Около нашего шатра начал собираться народ. Женская его половина никак не могли успокоиться из-за одежды. Здесь все дикари носили простые одеяния из грубой материи - по сути дела, мешки с отверстиями для рук и головы. Платья Корделии приводили дикарок в восторг.
– Девочки, милые, у вас всех будут такие же,- уговаривала их моя жена.- Мы с Камиллочкой взяли нитки с иголками. Просто сегодня уже поздно.
Женщины разошлись, оживлённо переговариваясь и восхищённо цокая языками.
Корделию страшно умилял тот факт, что её тепло приняли. Прямо, как свою. То, что дикари сократили её имя в "Деля" мою жену даже забавляло. Но что огорчало Корделию - так это дети. Завидев кого-то из нас, они с рёвом убегали.
– А чего ты хочешь ?- удивлялась Камилла.- Здесь детей пугают атлантами. От Ратиборушки они ревут сильнее, чем от тебя. Дай им время привыкнуть к нам.
К исходу следующего дня наш дом был готов. А пока женщины его обмазывали глиной изнутри и снаружи, вождь собрал два десятка мужчин покрепче и заставил меня заниматься с ними. Юнец, столь усердно подражавший мне, в их число не попал, но я сам подозвал его. Присутствовал и дикарь, уложенный мною в поединке. Он мрачной тенью стоял в сторонке.
– Скажи ему,- попросил я Камиллу,- что он - сильный воин, а если потренируется со мной, то станет непобедимым.
Камилла сказала. Дикарь расплылся в улыбке и подошёл поближе.
Для начала я вызвал троих, велел нападать на меня и раскидал всех простенькими тычками и подсечками. Затем показывал медленно и заставлял отрабатывать приёмы до автоматизма. На следующий день мы дрались палками и, что удивительно, дикари, учившиеся со мной военному делу, начали ходить по стоянке эдакими орлами, выпятив грудь и растопырив руки.
Корделия тоже заметила это.
– Все военные одинаковы,- вздохнула она.- И чего вы вечно не можете найти друг с другом общий язык, не понимаю.
***
А ещё через десять дней я узнал, для чего племени понадобились воины.
Оказывается, оно было вассальным. И вот однажды утром, возвращаясь с реки, я увидел на стояке чужаков. Они стаскивали в кучу мешки с зерном, вели из стойла коров, а после того потащили туда же шестерых незамужних девушек и принялись их вязать.
Мужчины стояли в стороне, злобно сжимая кулаки.
Когда дело дошло до девушек, Корделия, до того стоявшая с недоумевающим видом, помчалась на подмогу. Чужаков пришло шестеро; самый сильный из них оттолкнул мою жену. Да так, что она упала.
Конечно, делать этого ему не стоило.
Когда чужаки с расквашенными мордами, воя от боли и прихрамывая, убежали со стоянки, ко мне подошёл вождь с Камиллой.
– Готовы ли мы воевать с племенем, которое намного больше нас ?- спросил он меня.
– Не уверен,- ответил я.- Длительной войны мы не выдержим.
– Тогда мне придётся выдать им тебя, когда они придут править суд,- сказал вождь.
– Да подожди ты. Никто и не собирается вести длительную войну.
– Я не понимаю тебя, Ра-ди-бьёр. Мы ведь не просто так отдаём им зерно, скотину, девушек...