Атласные мечты
Шрифт:
– Но тебе ничего не надо предпринимать, – торопливо заговорила она, – ты разве не понимаешь? Банк «Мелтон» имеет дивизионы адвокатов по всему миру. Мы не допустим, чтобы ты попал в тюрьму! Мы делаем это ради нашей корпорации. – Она поморщилась; звучало это не особенно приятно. – Кроме того, я знаю, что ты невиновен. Я верю в тебя! Мы… – Она отвернулась. – Нам только придется придумать что-нибудь с твоим дедом.
Он был мрачен.
– Не желаю, чтобы вы что-то предпринимали в связи с моим дедом. Я в состоянии
– Никто не собирается это делать!
– Нет? «Мы не допустим, чтобы ты попал в тюрьму»! – передразнил он. – «Тебе ничего не нужно делать»! «Мы позаботимся о твоем деде»!
– Ты неправильно меня понял! – в голосе Элис прозвучало отчаяние. – Я не имею с банком ничего общего, я ненавижу власть! Все, что я хотела, это заниматься музыкой, но мне было отказано даже в этом. – Голос Элис задрожал от рвущихся наружу гневных слез. – Вечером мне пришлось позвонить брату в Нью-Йорк, чтобы попросить его помочь тебе. Ты знаешь, чего это мне стоило? Когда я сбежала, то поклялась, что лучше умру, чем вновь попрошу его о чем-нибудь!
Паллиадис смотрел на нее с сомнением.
– Ты намереваешься сама управлять «Паллиадис-Посейдон»? Теперь мы контролируем «Джексон Сторм интернэшнл». Вот это был бы ход!
– Я ничего не намереваюсь делать, – в бешенстве проговорила Элис. – Я всего лишь старалась помочь тебе, но ты такой же, как все! Ненавижу тебя. Ненавижу своего брата… ненавижу людей вроде него, вроде тебя… – Она ловила ртом холодный воздух. – Все рушится. Мне даже нельзя иметь любимого! О Боже, – Элис всхлипнула, вытирая глаза рукавом собольего манто, – я была гораздо счастливее, когда ты считал меня бедной!
К удивлению Элис, он взял ее за руку.
– Тише, Элис, это не имеет значения.
– Не говори мне, что это не имеет значения, – крикнула она, вырываясь. – Ты тоже меня ненавидишь!
– Нет, я просто ждал, чтобы ты наконец открыла всю правду. Полностью.
Она повернулась и с удивлением заглянула в знакомое суровое лицо.
– Ты знал?
– О последнем – нет. Но какая, к черту, разница? – Элис увидела, как он усмехнулся, сверкнув в полумраке белыми зубами. – Мой дед ли контролирует меня, или это делает крупнейший в мире банк? Не вижу, чтобы это что-то меняло в моей жизни.
Лакис на «Даймлере» поравнялся с ними и коротко посигналил, приглашая в машину. Николас, нагнувшись, одной рукой открыл дверь лимузина, другой подтолкнул к ней Элис.
Элис не могла отвести глаз от Паллиадиса, стараясь понять выражение его смуглого лица.
– Нико, ты не понимаешь. Мой брат и я – это действительно крупнейший банк в мире!
– Хорошо, значит, я принадлежу тебе. – Он, не особенно церемонясь, подтолкнул Элис в салон на заднее сиденье, затем сам сел в машину, захлопнув за собой дверь. – Трогай, Лакис!
Элис попыталась подняться, но он откинул ее назад на подушки и придержал в таком положении.
– Николас, что ты делаешь? – Она видела лишь его суровый профиль. – Ты не можешь так думать… Как это – никакой разницы? – Элис понимала, что он слишком горд, чтобы принять все как есть.
– Не могу? – Голос его прозвучал очень тихо. – Я только что провел несколько часов в тюремной камере, Элис. Я грязен и страшно устал. Мне нужно устроиться поудобнее. Мне нужно, – мягко произнес он, наклоняясь и снимая с нее промокшие туфли, – снять с тебя влажную одежду.
Элис кончиками пальцев дотронулась до мокрой пряди черных волос у него на лбу.
– Ты приказал Лакису следовать за нами? Ты знал, что все это время он был рядом, за нашими спинами?
– Лакис знает, что делать. – Он скользнул руками вверх по ее чулкам, нащупал край подвязок и дернул их книзу. Элис вздрогнула, и его глаза вспыхнули темным желанием.
– Ты беременна, прекрасная Элис? – прошептал он у ее уха. – С той ночи я часто думал об этом.
Она неуверенно посмотрела на него.
– Я… мне так не кажется.
– Хотела бы забеременеть от меня? – прошептал он и, распахнув перед платья Элис, провел ртом по ее грудям через шелковую ткань бюстгальтера. – Я хочу сделать тебя беременной, ведь ты моя, только моя. Ты так дорога мне, что я жду не дождусь, чтобы основать новую греко-американскую династию из наших прелестных малюток. – Николас нежным движением пригладил ее волосы, глядя прямо в синие глаза. – Дорогая Элис, моя единственная любовь, ты бы этого хотела?
– Николас, ты… ты не сердишься? – недоверчиво спросила Элис, пытаясь высвободиться из его рук, но он лишь еще крепче сжал их. – Но объясни мне, что…
– Объясняю, дорогая. Я полюбил тебя с того самого момента, когда увидел в демонстрационном зале Руди Мортесьера, похожую на королеву, но такую одинокую… – Он с нежностью посмотрел на нее. – В твоих глазах был затаенный страх.
Элис пристально вгляделась в него. Отчего она вообще решила, что он обращался с ней, как с вещью, которую можно купить?
– Что ж, я всегда любила детей, – проговорила она осторожно. – Но не знаю, как насчет целой династии…
Он с улыбкой поцеловал ее.
– Я отправлю тебя в музыкальную школу, когда ты станешь большой-пребольшой и тебе будет трудно дотянуться до клавишей. – Пальцы Паллиадиса скользнули за ее бюстгальтер. – Я куплю и расставлю фортепьяно в каждой комнате всех наших домов.
Его горячие прикосновения сводили ее с ума.
– Николас, я не могу забеременеть и играть на фортепьяно во всех комнатах твоих домов! О чем мы только говорим?