Атын
Шрифт:
— Омогой, ты с братьями можешь взять овец, сколько надо.
— Хорошо, Магеллан. С тобой интересно, пусть с тобой пребудет слава Тэнгри. Если что, зови нас, мы тебе поможем! — братцы начали отгонять гурт овец, который был поближе, под сотню голов. Ещё бы. Такие дивиденды с безнадёжного предприятия.
Так, от лишних ушей избавились. Моя компания смотрит на меня с ожиданием. Я продолжаю:
— Я еду в город. Со мной поедут Таламат и Мичил. Остальные возвращаются к кочевью. Погоните всё стадо овец к нам. Они теперь бесхозные. Мы же никого не ограбили, правда? Пастухи разбежались, мы подобрали.
Раздаются смешки. Вдалбливаю в головы наше видение событий. Ехали, никого не трогали,
— Когда пригоните, сразу начинайте готовить еду впрок. Много еды. Зарежьте хоть половину баранов, но еды в запасе должно быть на три месяца. Коптить, вялить, делать колбасы и всё такое. Я скоро вернусь, всем привезу гостинцы.
Всё вроде сказал. Добавляю:
— За старшую остаётся Дайаана, пока не выздоровеет эбэ. Кураадай обеспечивает охрану. Таламат, перегрузи нам всю еду. Дайаана! У меня остались в юрте стиральный порошок, гель, шампунь. Расходовать экономно! Приеду – проверю!
Меня настигает прозрение. Дошло, что это была за Большая Охота. Я сажусь на коня и скачу в лес. Надо поблагодарить иччи-лешего за помощь. Моё материалистическое сознание протестует, но паскудное альтер эго жужжит: "А вдруг это правда? Иди, поклонись, с тебя не убудет". Я и вправду немного трушу. Если бы эта сила навалилась на нас, мы бы костей не собрали, однозначно.
Моя бригада тоже садится на коней и начинает разворачивать овец взад, мордой к нашему кочевью. По перевалу они не пройдут, значит, погонят тем же путём, каким шли наши обидчики. Мы же, втроём, двигаемся на север. Долгие прощания здесь не в чести. Остаётся надеяться, что отряды карателей не идут по нашему следу.
Снова степь. Чем дальше на север, тем живописнее. Я наслаждаюсь покоем, душа требует песни, начинаю незамысловатый мотивчик, что-то вроде "платан черёмухой покрылся", Таламат прислушивается, но молчит. Потом не выдерживает и спрашивает, что это я пою.
— Песня про море и ветер, который надувает парус.
Это я зря сказал.
— Что такое море? Что такое парус?
— Море – это когда много воды. Парус – это такая тряпка… — чуть не сказал про мачту и лодку, — эээ… которую надувает ветер. У вас есть много воды?
— Да, много-много воды есть. Много воды течет в реках. Есть ещё озеро Ытык-Кюель, много воды.
— А много-много солёной воды есть?
— Нет, такой воды я не знаю.
Кое-что прояснилось. Моря они не знают, паруса тоже. И то хлеб. Начал разговоры про времена года. Встретил полнейшее непонимание. Или я тупой, или где. Я упростил задачу, спросил про снег. Снег – это лёд, который на вершинах гор. С неба снег не падает. Вода с неба не падает. Если падает вода – это водопад.
— Хорошо, скажи мне, Таламат, а что там, за горами? — я махнул рукой в сторону вершин.
— Что там, никто не знает. Зачем знать? На горы никто не лазит. А так прохода нет. Ущелья всегда заканчиваются высокими обрывами.
М-да. С географией здесь не очень. Земля лежит на черепахе, в свод небес воткнуты золотые и серебряные гвоздики. Край Ойкумены – горы, на север, на юг и на восток. Ланнать, перейдем к временам года. Путем косвенных, прямых и кривых вопросов удалось выяснить, что времён года здесь нет. Вечное лето. Вот так вот, и не иначе. Посооброжав немного, я пришел к мысли, что всему виною – малый наклон оси планеты к эклиптике, но загружать никого своими выводами не стал. Как следствие такого положения вещей, с исчислением времени имелись некоторые проблемы. Понятия "год" нет. Есть "луна", период от полнолуния до полнолуния. Время измеряется в пять, десять, двадцать лун, всё остальное попадает в категорию "давно". Шесть лун –
Я притих, переваривая полученную информацию. Если раньше меня подмывало спросить, сколько девушкам годиков, то теперь это бессмысленно. Надо чиста по-мужски Таламата поспрашивать, как насчет растления несовершеннолетних. Ну и про гражданский кодекс узнать. Хотя поздно уже, я в своём окружении растлил всех, кого можно.
Подкатил к Таламату, начал разводить турусы на колёсах. Подвёл его к теме брачных обрядов степняков. Выяснилось, что народ сам умный, без всяких кодексов. Периодически кто-нибудь да и устраивает Ысыах, туда молодёжь едет. Если сама девушка выходит в хоровод, или начинает играть в "догони девушку", так значит можно и потискать её. Но за этим старшие братья следят или другая родня. Потискаешь, а на следующий день тебя в тихом месте встретит пара-тройка крепких парней и вежливо предложит пойти посвататься. Так что осторожно надо. Если нечем заплатить калым, то и соваться опасно. И чем богаче род девушки, тем больший калым требуют. По одёжке, короче, надо протягивать ножки. Про моих женщин он тоже раскололся.
— Младших жен мужчина Старшего Рода берёт для ночной радости, а потом может подарить мужчине из Младшего Рода, как надоест. Для женщины это не позор, жить у мужчины Старшего Рода. Так всегда было. Потому что от мужчины Старшего Рода у женщины Младшего Рода детей не бывает. А мужчине Младшего Рода принимать в подарок жену тоже хорошо. Подарков много с хорошей женой дают. А если просто жену брать, надо самому большой калым платить. И плохому человеку жену не подарят, поэтому женщины охотно идут в дом Старшего Рода. Потом хорошего мужа дадут.
— Ты Старшего Рода, я вижу. У тебя лицо такое, — Таламат сделал неопределённый жест рукой, — и одежды, и вещи странные. У простых родов такого нет. И ведешь себя, как подобает не простому пастуху, а важному тойону. Если хочешь детей, то тебе надо жену из Старшего Рода брать, но шибко большой калым платить. Не знаю. Ещё, говорят, что Старухам надо богатые подарки делать.
Меня как-то совсем не привлекало тут еще детей заводить, в смысле, рано еще об этом думать. Когда станет точно известно, что домой дороги нет, то тогда и начну всякие матримониальные планы строить. Насчет того, что я стану состоятельным скотоводом и феодалом, я ничуть не сомневался. Если не остановят. Были у меня мысли восстановить деревню возле Пяти Пальцев, раскопать там колодец и будет вполне себе место для резиденции. Будет вода – будет жизнь. А кочевать что-то меня не тянуло. Не моё это, привык я к осёдлой жизни. Поставлю себе унитаз из белого фаянса, прикручу к ветряку генератор от самолета и будет у меня все прелести цивилизации. Кондиционер бы еще придумать, и больше ничего не надо бедному крестьянину. Это будет база. А дальше можно заняться исследованиями артефактов, они там, рядом. Так, глядишь, и домой дырку найду.
А Таламат тем временем продолжал меня просвещать по поводу половой жизни Старших Родов. Понизил голос и сказал:
— Сестра Улахан Тойона, посмотри, каждую ночь кого-то берет к себе в юрту. Нет ей мужчины из Старшего Рода. Как её муж погиб, так она как с цепи сорвалась. Старухи, говорят, не дают ей мужа.
Оказывается, есть еще какие-то Старухи, которые рулят раздачей мужиков бабам, надо себе зарубочку поставить, и то, что мужиков не хватает – вторая зарубочка, и разузнать что за ботва такая со Старшими родами. И вообще, пора бы познакомиться местной интеллектуальной элитой, поговорить о космогонии, а то от своих я слухи, большей частью, выслушиваю. В практическом смысле их советы незаменимы, а что касается теории, то тут дело швах. Приедем в город, надо будет университет найти или что тут у них.