Аукцион холостяков

Делакорт Шонна

Дженни так замотала головой, что светлые кудряшки разлетелись во все стороны. Ровным голосом Кэтрин продолжала ее упрашивать:

— Ну пожалуйста, Дженни, поздоровайся со Скоттом.., для меня.

Дженни медленно подняла голову и нерешительно посмотрела на человека, стоявшего рядом с ними. Скотт снова приветливо улыбнулся и протянул к ней руку.

Внезапно слезы хлынули у нее из глаз, и она громко расплакалась. Скотт быстро отдернул руку и отступил назад. Кэтрин прижала девочку еще крепче к себе, и та уткнулась в ее жакет, заливая его слезами.

Кэтрин быстро вынесла рыдающего ребенка из комнаты. Обернувшись к Черил, Скотт присел на край стола.

—

Что случилось? Почему она заплакала?

— Стечение весьма печальных обстоятельств, — огорченно и сочувственно проговорила Черил. — Ее зовут Дженни Хиллерман. Нынешний сожитель ее матери, один из многих, бил девочку. А матери было все равно. — В ее голосе послышались нотки презрения. — Не хотелось ей раздражать дружка, чтоб не лишиться его услуг. — Заметив, что Скотт поморщился, она добавила:

— Ничего не поделаешь, улица. Я еще мягко выразилась. Для учтивости и воспитанности здесь нет места.

— Как она попала к вам?

— Билли нашел ее как-то в шесть часов утра. Она сидела у подъезда своей многоэтажки, вся в синяках, съежившись от холода. Он быстро выяснил, что ее мать с дружком куда-то умотали, бросив Дженни одну. Тогда он привел ее сюда. Она до сих пор побаивается мужчин, но это скоро пройдет. К счастью, этот прихлебатель появился у матери недавно, и воспоминания о нем еще можно стереть.

Черил понравилась Скотту. Работник она, кажется, неплохой и, подобно Кэтрин Фэрчайлд, всей душой отдается делу благотворительности.

— Вы здесь постоянно работаете — я хочу сказать, на жалованье, а не на общественных началах?

— Да, я и делопроизводитель, и секретарь, и старший мойщик бутылок, и магистр психологии. Это Кэтрин предложила взять сюда специалиста по детской психологии, а не социолога, или администратора, или кого-то из социальной службы, как это обычно делается. Даже если дети проведут здесь всего несколько недель, тем важнее с первых же минут оказывать им психологическую помощь. Мы пытаемся не просто давать им удобное временное пристанище, пока они не вернутся домой или не попадут в приемные семьи. Самые маленькие, вроде Дженни, при своевременной помощи имеют шанс избавиться от душевных травм: ведь они сравнительно недолго подвергались жестокому обращению. С Дженни еще проще — мать ее не била, а новый “папаша” появился не так давно. Мы должны убедить малышей, что кто-то радеет за них. Кэт от этого никогда не отступится. Дети должны знать, что они не одни, а в случившемся их вины нет. — Черил посмотрела на дверь, куда Кэтрин унесла девочку. — Дженни просто повезло. Лучше Кэт о ней никто не позаботится.

У Скотта вызревала мысль, которая, не попади он сюда, никогда не пришла бы ему в голову.

— Кэт говорила что-то о помощнике. Вам какого рода помощь требуется?

— Любая сгодится. Вообще-то мне нужен ответственный человек, умеющий работать с бумагами и с людьми и способный выдерживать напряжение и стресс. Всякий раз, как сталкиваешься с правительственными органами, количество бумаг удваивается. Словом, этот человек должен быть моим ассистентом-администратором. Весьма замысловатая профессия. Он должен делать все понемногу, а оценить его усилия смогу только я. Мне надо переложить на кого-то часть вот этого груза, — она кивнула на стол, заваленный папками, — чтобы я могла больше времени проводить с детьми. — Она подняла голову и вопросительно посмотрела на Скотта. — Вы хотите кого-то предложить?

Скотт улыбнулся и подмигнул ей.

— Возможно.

— Ну вот и все. — Кэтрин появилась из задней двери. — Дженни спит. — Она повернулась

к Скотту. — Простите, что так получилось. Девочка еще не совсем привыкла здесь и боится новых людей. Я думала, что она спокойней примет вас, раз вы со мной. Видимо, надо немного подождать. — Ее лицо прояснилось. — Пойдемте, я вам все покажу. — Она схватила его за руку и потянула за собой. — Я хочу, чтобы вы сами увидели, чем мы занимаемся.

Даже после того, как она отпустила его руку, Скотт ощущал волнующую теплоту ее прикосновения. Не меньше получаса она водила его по дому, рассказывая, как этот центр лавирует между реальными нуждами людей и бюрократией правительственных органов и судов. Имеется лицензия на содержание одновременно десяти детей. Предполагалось, что они будут попадать сюда ненадолго, но на поверку некоторые вынуждены проводить здесь по несколько месяцев, пока не решится их дальнейшая судьба. Кроме Черил, штат составляют еще шесть служащих.

— А какое отношение имеет к вам Билли? Черил сказала, что это он привел сюда Дженни.

— Билли Санчес живет здесь неподалеку. Он помогает нам кое в чем. Мы с ним познакомились четыре года назад. Этот центр был тогда всего три месяца как открыт и, как и все здания в округе, подвергался беспрестанным вандалическим набегам. Однажды в парадную дверь врывается этакий тринадцатилетний гаврош и втаскивает за собой чумазую девчушку лет восьми. Пошарив глазами по сторонам, он требует вызвать самого главного. Я собираюсь с духом и, стараясь не выдать замешательства, говорю, что это я. Смерив меня взглядом, он интересуется, не моя ли та шикарная тачка перед входом. Моя, говорю. Тогда он фыркает мне в лицо, цедит, мол, так и знал, что туг порядочных людей не найдется, и тянет малышку к выходу. А девчушка до того перепугана, что я чувствую — нельзя отпускать их, надо по крайней мере выяснить, что к чему. Я подхожу и удерживаю его за руку.

— Вы поступили, я бы сказал, крайне неосторожно, миссис Фэрчайлд.

— Я это поняла, когда он развернулся и сущим волком уставился на меня. Потом выдернул руку и сказал, чтобы я никогда не прикасалась к нему, если дорожу здоровьем. Я изо всех сил старалась выдержать его взгляд. Так мы смотрели друг на друга чуть ли не целую вечность, а потом он стал понемногу оттаивать. Девочка оказалась его сестрой. Слушая его рассказ, я впервые вплотную столкнулась с кошмарным бытом людей, которым мы стараемся помочь. До этого я была знакома только с финансовой стороной вопроса — собирала пожертвования, устраивала встречи и всякое такое — словом, — она сделала паузу и проницательно взглянула на Скотта, — занималась всем тем, что, по-вашему, составляет единственную цель моей жизни.

В его глазах мелькнуло замешательство, щеки порозовели.

— Понимаете, Скотт, мне приходится постоянно и изо всех сил бороться с людскими предубеждениями. Каждый норовит видеть в других лишь худшее. Такова, очевидно, человеческая натура, но мне от этого не легче.

Скотт ужасно смутился: крыть было нечем, Кэтрин попала не в бровь, а в глаз. С видимой болью в душе она продолжала:

— Отец Билли ушел из семьи вскоре после рождения сестренки. Мать стала наркоманкой. Как только она села на иглу, ее толкнули на панель. У торговцев героином таких женщин — табун. Билли вылетел из седьмого класса и почти все время проводил на улице, подрабатывая где можно, а то и подворовывая. Его первейшим делом стало защищать сестренку. Мать он давно списал со счетов. Однажды пришел домой и увидел, что она в полной отключке, а ее “клиент” пытается изнасиловать сестру.