Аутсайдер
Шрифт:
— Ну здравствуй, дружок. Нравится тебе работать на Скульптора?
Глаза-бусинки вспыхивают животным ужасом. Существо судорожно сглатывает и быстро-быстро лопочет:
— Д-да, господин, я… Меня зовут Риззен, я помощник досточтимого Скульптора, его п-правая рука.
— Прямо сейчас нам что-то угрожает? Он знает, что мы здесь?
— Нет, господин. Он почти не взаимодействует с окружающим миром.
Хмыкаю, внимательно следя за его реакцией. Страх, желание выслужиться, никакого подвоха. Кажется, он действительно лишь шестёрка на побегушках.
— Системы взяты под
Кивком подтверждаю, что услышал и дальше сыплю вопросами, не давая ему опомниться.
— Как ты сюда телепортируешься?
Ксенос трясущимися лапами выуживает из кармана некое устройство, напоминающее КПК:
— В-вот, господин дал. Это Индивидуальный телепортатор. Работает дважды в день…
Индивидуальный телепортатор
Стоимость: 8 323 425 ед. арканы
Ступень: S
Создаёт локальный прокол в пространстве, позволяя дважды в день мгновенно переноситься в пределах текущей планеты.
— Не возражаешь, если я подержу?
Собеседник лихорадочно мотает головой.
— Вот и славно. Спасибо.
Забрав у него гаджет, продолжаю:
— В чём твоя роль?
— Я выполняю для господина поручения вне дома, — нервно сглотнув, отвечает Риззен.
— Если ты и дальше продолжишь отвечать так, будто тебе платят за каждое произнесённое слово, наш разговор не заладится. И наша дружба прекратится, так и не окрепнув. Ты меня хорошо понял? — для верности надавливаю на Бутон, и дуло револьвера задирает подбородок ксеноса вверх.
— Отлично понял!
— Так что это за «поручения вне дома»?
— Я делаю всё, что он прикажет: техобслуживание ретрансляторов, закупка припасов, передача документов, переговоры с третьими лицами, д-другие задачи на Нексусе, требующие физических манипуляций за пределами квартиры…
— Уточни насчёт физических манипуляций. Что ты имеешь в виду?
— Всё что нужно делать руками снаружи, господин не способен…
Ксенос мнётся, подбирая слова.
— Он… мастер не может выйти из дома. Н-никак. Поэтому меня и отправляет…
Удивлённо вскидываю бровь. Это ещё что за новости?
— Чего это «не может»? Агорафобия замучила? — фыркаю я.
Риззен испуганно моргает, явно не въезжая в шутку.
— Скажи-ка, — цежу сквозь зубы, пристально глядя в глаза-бусинки ксеноса, — как ты вообще с этим психом связался? Втёрся к нему в доверие или он сам тебя подобрал?
Собеседник нервно облизывает тонкие губы и начинает сбивчиво рассказывать:
— Я… Раньше я был мелким мошенником, господин. Жил от одной аферы до другой. Но в один день крупно влип. Забрал то, что брать не следовало. Нажил врагов среди Пакта. Они поставили мне ультиматум… Или выплачу в тройном объёме украденное или они вырежут мне сердечный узел.
Риззен содрогается, явно переживая те страшные моменты. Я молча киваю, побуждая его продолжать.
— Тогда ко мне и явился он. Во сне. Предложил решить мою проблему
— И чего потребовал взамен? — сухо интересуюсь я, уже догадываясь об ответе.
— Верности. Служения. Он… предложил сделку. Я стану его руками и ногами, буду выполнять любые поручения. А он подарит мне защиту и цель. Будет щедро платить. Тогда мне это показалось лучше, чем смерть на техническом уровне от рук головорезов с осознанием, что мои органы продадут на чёрном рынке…
Фыркаю и качаю головой. Так я и знал. Типичная история — загнанная в угол мелкая сошка, готовая служить тому, кто протянет руку помощи. Понять его можно. Все выживают как умеют.
— И что, с тех пор ты у него на побегушках? Сколько уже?
— Двадцать семь циклов, господин, — техник опускает взгляд. — Слежу за всеми делами мастера вне его покоев. Забочусь о ретрансляторах, что маскируют сигнал на динамик в том ресторане. Хожу за покупками, передаю послания. Да много чего…
Сдаётся мне, ты далеко не первый такой слуга. И конец у них всех один. Исчезают, как изживают свою пользу или узнают слишком многое.
— И часто он берёт заказы?
— Не очень… Пару раз в месяц, может. Мастер говорит, он выше всей этой мирской суеты. Убивает лишь когда хорошо платят и заказ интересный.
— Ладно. Веди, — коротко бросаю я Ри-иззену. — Посмотрим на твоего босса.
Тот послушно семенит вперёд по коридору. Мы держимся настороже, готовые ко всему. На ходу переглядываюсь с остальными. По их кивкам понимаю — все готовы.
Процессия трогается вглубь квартиры. Краем уха слышу лепет Риззена:
— С-сами всё поймёте… Мастер, он… Не может никому навредить, физически… Я сейчас вас больше боюсь, право слово…
С дружелюбным оскалом кошусь на него. Ну ещё бы. Был бы я на его месте, тоже поостерёгся связываться с такими славными ребятами, как мы.
— Эрис, будь добра, приглядывай за нашим новым другом. Если хотя бы подозрительно почешется, вышиби ему мозги.
— Сделаю, ковбой.
Коридор оканчивается широкими двустворчатыми дверями, украшенными затейливой резьбой. Ксенос останавливается и трясущимся пальцем указывает на них:
— В-вот. Покои господина. Прошу…
Пинком распахиваю двери, попутно снеся одну створку и вхожу внутрь, держа револьвер наготове. Мельком оцениваю обстановку: мебели по минимуму, зато повсюду первоклассная медицинская аппаратура, от которой тянутся змеящиеся провода и трубки. В нос бьёт резкий запах лекарств и антисептиков.
В центре комнаты прозрачная капсула, подключённая к десяткам датчиков и мониторов. А внутри, словно какой-то жуткий экспонат, лежит сам Ириэль.
Я готовился ко многому, но не к ТАКОМУ. Существо в капсуле — то, что осталось от гуманоида, похоже на плод любви щеподробилки и огнемёта.
Его тело рассечено на две части в районе талии, и нижняя половина отсутствует напрочь. Правая рука оканчивается обрубком чуть ниже плеча, на левой нет кисти. Всё тело покрыто чудовищными ожогами и шрамами, кожа больше напоминает древний пергамент. Волос нет, как и ушей. Нос оплыл. Единственный уцелевший глаз кажется неестественно большим на изуродованном лице.