Авалон-2314
Шрифт:
На восемьдесят седьмом этаже в просторном номере, во многом напоминающем мою квартиру, я наконец смог упасть на кровать и забылся сном. Хотя ни о каком программировании сновидений речи не было, мне снилась Лхаса, в которой я так и не побывал, гора Кайлас, Эверест, а также древние тибетские монастыри, где монахи без устали крутили молельные колеса и предавались медитации. Пытался медитировать и я, но ничего не получалось, что-то постоянно отвлекало и тревожило. Потом мы с Мариной брели среди камней по дороге в Шамбалу, и я то и дело помогал оступающейся девушке сохранить равновесие.
Не
Мерное гудение мегаполиса разбудило меня ближе к полудню. В первый момент я не сообразил, где нахожусь. Потерялся не только в пространстве, но и во времени – мне казалось, что на дворе двадцать первый век, а то и двадцатый. Свежее постельное белье, пахнущий зеленью и росой воздух – кондиционер работал отлично.
Вспомнив, что я в Москве, в гостинице, далеко от дома, я на мгновение огорчился. Трудно сказать, чему конкретно, – наверное, тому, что прежняя жизнь прошла. И вновь обрадовался, вспомнив, что скоро смогу увидеть родных и близких, что у меня интересная и престижная, хотя не совсем понятная пока, работа.
– Привет, Даниил, – промурлыкал нежный женский голос почти что мне на ухо.
Я вздрогнул и едва не подскочил. Обернулся. На кровати рядом со мной никого не было. В комнате тоже. Не заглядывать же под кровать?
Женщина хихикнула:
– Не узнал? Я – Фея Моргана!
Теперь понятно, почему голос показался мне знакомым.
– Рад слышать, Фея. Только я еще не совсем проснулся и не одет.
– Что за беда?
– А вы не в курсе?
Изображение красивой темноволосой женщины в роскошном платье с большим вырезом возникло в воздухе над коммуникатором. Ее нежное личико выразило недовольство.
– Почему это с Галахадом ты общаешься просто, а мне говоришь «вы», будто мы вовсе и не знакомы?
– Извини. Действительно. Буду рад.
– Уже лучше. Я сказала «что за беда», потому что мне нет дела до того, раздет ты или одет. По-моему, я знаю тебя слишком хорошо, чтобы вид твоего обнаженного тела мог меня смутить. Голые мысли куда более интимны – ты не находишь?
– Конечно.
– О проблемах твоих, Даниил, я, увы, осведомлена. Но, полагаю, они будут решены.
– Я тоже надеюсь. И все-таки мне интересно – в современном мире вообще нельзя ни на минуту остаться наедине с собой? Вчера меня не покидал Галахад, сегодня появилась ты.
– Я и сейчас здесь, – со смешком произнес мужской голос. – Как оставить без присмотра ценного сотрудника? Но если компоненты Морганы берут тебя под свою опеку, могу временно удалиться.
– Уходи, – засмеялась Фея. – У нас с Даниилом секреты.
– Уже ушел, – словно удаляясь, проговорил Галахад.
Спектакль, да и только!
– А если ты хочешь, чтобы тебя не беспокоили, блокируй коммуникатор, – посоветовала Моргана. – Для таких продвинутых личностей, как мы с Галахадом, других интеллектов «Авалона» и некоторых хакеров, блокировка и даже выключение коммуникатора – не помеха, он включается и снаружи, и изнутри. В конце концов, можно оставить комм в ванной, сам он не приползет. Если бы ты принял такие меры предосторожности, мне пришлось бы задействовать какого-нибудь полицейского стража – видел мини-вертолетики, что патрулируют улицы?
– Видел.
– Ну вот. Подняла бы его к окну, постучала лопастями в стекло и сообщила все что нужно.
– Значит, скрыться нельзя?
– Смотря от кого, – обворожительно улыбнулась Моргана. – Полагаю, от меня ты бы не стал скрываться? Тем более что нам еще нужно кое-что вспомнить. Если поездка в Тибет все равно прервана, согласишься прийти в московское отделение восстановительного центра? Не пожалеешь.
– Надо – значит надо, – не стал спорить я.
– Жду тебя через шесть часов.
Изображение померкло, но я понимал, что Моргана по-прежнему здесь. Элементы мощнейшей программы продолжают следить за мной. Проекту «Авалон» это ничего не стоит, а так ведь гораздо надежнее…
* * *
Ужинать под звездами было как-то неуютно. Диме почему-то казалось, что он вернулся в босоногое детство и они с товарищами жарят на костре лягушек. В любой момент могут подойти старшие, надавать пинков и отобрать добычу. А тут еще и Оля…
С каждым глотком коньяка тревога отступала, Оля казалась интереснее, а сам он становился словно бы мудрее и сильнее.
Проглотив очередную устрицу, Соловей заявил:
– А отель гламурненький. И люкс очень даже симпотный, хотя мы тут не останемся. Да и вокруг всякие мулипусички… Продюсеры верят на слово, в гостинице обслуживают в долг. Посмотрел бы я, как в Москве приносят в номер «Отард» и устриц, если ты им даже паспорт не показал.
– Почему ты думаешь, что тебе дают в долг? – спросила Ольга. – Деньги за номер и за ужин списываются со счета сразу.
Дима фыркнул:
– Сладкая, что бы ни балаболил Зигфрид, счета у меня нет.
– Ты ошибаешься.
– Почему? Продюсеры твои не торопятся кредитку оформить, хоть и обещали. Не зажмут деньги?
Оля сдержанно улыбнулась:
– Извини, Дима, моя вина, – я не рассказала, как сейчас работают финансы, как получаются кредиты. Бумажки никому не нужны.
– Почему? А как узнать, есть у тебя бабки на счету или ты в полном минусе?
– Человек сам кредитная карточка для всех банков. Люди уникальны. У них уникальный рисунок радужной оболочки глаза, уникальная форма уха, уникальные отпечатки пальцев. Так зачем какие-то документы? Личность точно идентифицируется, а банки, магазины, отели – да кто угодно, с кем ты осуществляешь денежные расчеты, – кладут деньги на твой счет и снимают их с твоего счета. Все данные обрабатываются автоматически. Так что по устному заявлению Зигфрида тебе перечислили деньги, которые по твоему же устному заявлению снимают со счета. Зачем какие-то сложности? Люди отвечают за свои слова.