Авантюра леди Шелдон
Шрифт:
– Джеймс!
Он снова моргнул. На нос ему села муха, но кузен не шевельнулся. Роуз поняла: сейчас он ей ничем не поможет – и разозлилась так, что боль отступила. Никто не смеет так поступать с нею и Джеймсом, никто! И если он не способен двигаться, то она – способна!
К счастью, ноги оказались не связаны, и через некоторое время Роуз удалось сесть. Руки саднило, голова болела, но обращать на это внимание было некогда. Не заботясь о платье (и так ему конец), Роуз на коленях поползла к Джеймсу. К счастью, он лежал недалеко. Из-под его правого плеча бежали красные струйки,
– Джеймс!
– Я слышу, – прохрипел кузен, и Роуз обрадовалась невероятно – значит, он еще не умирает, если способен отвечать!
– Что мне сделать? – Выяснить, что случилось, можно и потом. Роуз быстро огляделась – да, они на краю лагерной поляны, но никаких следов остальных путешественников. Палатки исчезли, костер залит водой. К счастью, неподвижных тел тоже нет.
– Попробуй развязать веревки, – шепнул Джеймс, – я не могу.
Она повернулась к кузену спиной, попыталась дотянуться связанными руками до его рук, но пальцы ничего не чувствовали. И хотя веревку на запястьях Джеймса Роуз нащупала, развязать, естественно, не смогла. Куда там! Узлы затянули на совесть.
Задыхаясь от вновь подкатившего приступа дурноты, Роуз легла на землю рядом с Джеймсом, на бок, чтобы видеть его лицо.
– Я не могу. Очень сильно затянуто. – Она старалась не паниковать, видя, как струится из-под него кровь. – Ты… тяжело ранен?
Лицо Джеймса уже приобрело осмысленное выражение – судя по всему, он немного пришел в себя.
– Этот ублюдок выстрелил мне в плечо, – прохрипел кузен. – Мерзавец! Когда я найду его, пристрелю.
– Кто?
– Каррингтон.
Она ушам своим не поверила.
– Лорд Каррингтон выстрелил в тебя?!
– Это были они, все время они двое. Понимаешь? Он и его ублюдочная сестренка. Впрочем, сомневаюсь я, что Диана сестра Каррингтона. Либо любовница, либо жена.
Его речь стала быстрой, глаза лихорадочно блестели. Роуз не понимала, что происходит. До сих пор она не имела дела с огнестрельными ранениями и не знала, как ведут себя люди, в которых вогнали пулю.
– Джеймс…
– Это он подослал своего помощника напугать меня. Он, Каррингтон. Это ему нужна карта. Видите ли, она немало стоит. Недоносок! А я-то радовался, что никто за нами не следит! – Джеймс дернулся, напрягся и перевернулся на бок. Вся его грудь была в крови, жилет пришел в негодность, в рубахе на правом плече – рваная дыра со следами пороха, сквозь которую виднелась багровая плоть; кровь запачкала шею и щеку. – Эта стерва спросила у меня путь, выманила имя. Я ничего не подозревал! – Он встретился взглядом с Роуз и будто отрезвел. – Ты жива, слава богу!
– Джеймс, из тебя кровь течет, – торопливо сказала она. – Нужно перевязать рану, все остальное – потом. Нам надо освободиться. У тебя есть… какое-нибудь оружие?
– В сапоге. Нож. – Разум возвращался к нему, и Джеймс тут же взял командование на себя: – Если ты его достанешь, то я перережу веревки.
Эти простые действия заняли довольно много времени. Роуз чувствовала, как жарит солнце, как жужжат мухи, слетевшиеся на кровь. Сколько времени прошло и который ныне час? И как им обоим выбраться из этого ужаса, которым внезапно обернулась обычная экспедиция?..
Она долго вытаскивала непослушными, занемевшими пальцами нож из сапога Джеймса, а тот лежал, хрипло дыша, и ждал, и с каждой секундой его дыхание становилось все более неровным. Наконец Роуз удалось подцепить ножны и вытащить оружие.
– Дай мне его в руки. Лезвием вверх.
Она поняла, что хочет сделать Джеймс, и все выполнила в точности. Острое лезвие вгрызлось в веревки, рассекло их, как толедские клинки рассекают шелковые шарфы, и через полминуты Джеймс был на свободе. Он тут же сел и разрезал путы на запястьях Роуз.
– Будет больно. Потерпи.
Роуз вскрикнула, когда по занемевшим рукам снова побежала кровь – словно в кожу воткнули тысячи иголок. Она подождала, зажмурившись, не шевелясь, а затем вспомнила о Джеймсе и повернулась к нему. Кузен сидел согнувшись и прижав ладонь к раненому плечу.
– Сейчас, – пробормотала Роуз, не понимая, что говорит, – сейчас…
Она взяла валяющийся нож, еле удержала его в скользких, строптивых пальцах и одним махом отхватила кусок подола; в руках осталась длинная полоса ткани. Пусть это не льняная тряпица (у амазонки, в которой ездила Роуз, не имелось пышной нижней юбки – по правде сказать, вообще никакой нижней юбки не имелось), сойдет для начала. Роуз придвинулась к Джеймсу, и кузен мутно взглянул на нее.
– Позволь мне взглянуть, – мягко попросила она.
Джеймс опустил лаково блестевшую мокрую ладонь, и Роуз осторожно прикоснулась к его плечу. Нет, она ошиблась: стрелявший попал не под ключицу, не в сустав, а в предплечье. Пуля застряла в руке, но, судя по тому, что Джеймс может ею двигать, – не в кости.
– Надо остановить кровотечение. – К пальцам, по счастью, почти вернулась чувствительность, и Роуз успокоилась. Они свободны, у нее есть дело. – Но сначала надо промыть. Ты сможешь дойти до ручья?
– Не уверен.
– Я схожу. Или… – Она огляделась, пытаясь понять, не прячутся ли враги в зарослях. Джеймс усмехнулся.
– Они давно ушли.
Роуз удалось подняться с первой попытки, несмотря на головокружение. Она притронулась к саднящему затылку, но так и не поняла, велики ли повреждения. Судя по всему, ее просто огрели по голове, чтобы не мешала; впрочем, Джеймс объяснит, если сможет говорить. Если ей удастся остановить кровь… Роуз сделала несколько шагов и ликующе вскрикнула: у потушенного костра валялся позабытый котелок. Конечно, если на кону несколько тысяч фунтов, кто станет думать о посуде!
Ручей деловито журчал по камням, неся прозрачную воду; Роуз набрала полный котелок и возвратилась к Джеймсу.
Он отполз с солнцепека под сень деревьев и сидел, привалившись спиной к широкому камню. Роуз опустилась рядом с ним на колени.
– Джеймс, мне придется разорвать рукав.
– Все равно эта рубашка погибла. – Он усмехнулся. – Жаль, черт побери. Я заплатил за нее гинею.
– Жилету тоже конец. – Роуз снова воспользовалась ножом и разрезала рукав. – Пуля застряла. Я не смогу ее вытащить.