Авантюра, валюта и кровь
Шрифт:
– Я полагаю, убивать провинившихся людишек пока нецелесообразно и несколько преждевременно; напротив, необходимо поручить им пополнить растраченные ими денежные запасы и, как водится в аналогичных случаях, с обязательным увеличением вдвое.
– Как удвоить?! – не выдержала возмущённая девушка, словно бомба замедленного действия в одночасье «взрываясь» и брызгая вокруг «бриллиантовыми слезами». – Но это же практически невозможно!
Одновременно Майкл больно ущипнул Карен за левую руку, молчаливо предупреждая, чтобы она лучше побольше молчала, поменьше говорила и настороженно слушала, раз уж с самого начала избрала немую тактику, применяемую к проведению сложной беседы. Лично для себя молодой человек отчетливо уяснил, что вначале им требуется получить ничтожную вероятность отсюда выйти, и желательно как можно меньше потрепанными (для убедительности в похожих случаях людей было принято избивать), а оказавшись на вольном воздухе, они уже что-нибудь да непременно придумают.
– Вы, миленькая девушка, видно, не поняли?.. – продолжал холодить в жилах кровь громогласный говор, звучавший из-за мрачной портьеры. – Тем более что Вам не следует забывать, что в израильской больнице находится Ваша очаровательная сестрёнка, которой успешно сделали долгожданную операцию и которая уверенно пошла на поправку. Не стоит, наверное, вводить Вас в курс чисто обычного дела – Вы ведь, я уверен, и сами давно догадались? – что обслуживание Ирочки находится под нашей бдительной, надежной опекой. Чтобы с ней – не дай-то Бог! – чего не случилось, Вам и Вашему пронырливому приятелю непростительных ошибок совершать, безусловно, не стоит. Понятно ли я сейчас излагаю?
– Да, – убедительно заверила Хлоя, испугавшаяся за родную сестру и мгновенно взявшая себя в руки, – что от нас требуется?
– Вот это уже деловой разговор, – прозвучал довольный голос, доносившийся словно из неоткуда, – Юрий Маркович объясни, пожалуйста, несведущим бедолагам, что им конкретно следует сделать.
Воспользовавшись предоставленной возможностью, слово взял Юрген Мак-Коган:
– Как нам достоверно известно, Вы ни на йоту не испытываете друг к другу каких-либо тёплых чувств и нескончаемо далеки от дружеских отношений – так получилось, что Вы являетесь простыми подельниками, участвующими в общем выгодном деле. Играть на том недостаточном условии, чтобы кого-то оставить ценным заложником, а кого-то заставить добывать растраченную валюту? По-моему, и глупо, и полностью безнадежно. Вы спросите: почему? Да всё потому, что не существует хоть мизерной убеждённости, что тот из лукавых участников, кого мы в итоге отпустим, не воспользуется великолепным шансом, и не «свалит» куда-нибудь за границу. Хотя, честно скажу, любое отступление окажется бесполезным: мы все равно «хитровыделанного мерзавца» найдем, а следом жестоко накажем – вот только на нежелательные поиски потребуется затрачивать лишние силы, средства и время, а подобная роскошь, при нынешнем кризисе, выглядит целиком неоправданной и считается слишком накладной.
«Это у вас-то денежный кризис?» – про себя улыбнулся Мэссон; но вслух он говорить ничего не посмел, так как прекрасно осознавал, чем ему впоследствии выльется необычайно смелое замечание, а наоборот почтительно выслушивал самодовольные речи нового наставника, мафиозного предводителя. А тот говорил и говорил, как будто не иссякал:
– Со своенравной девицей у нас имеется неплохая зацепка – ее больная сестрёнка, которая еще в течении целого месяца останется «прикованной» к больничному ложу. В её случае, мы совершенно спокойны: мадам никуда исчезнуть не сможет. Но как быть с тобой, Майки? Мы превосходно осведомлены – ты птица вольная, и если вдруг решишь «полетать», то придётся вначале значительно потрудиться, чтобы снова тебя поймать, – он на минуту замолк, нагоняя побольше зловещей интриги, а следом недружелюбно дополнил: – И как быть при неудачном раскладе, я просто не представляю – может статься, мне кто-то подскажет?
– Я!.. Я могу за него поручиться, – неожиданно высказалась всецело убежденная Хлоя. – Он никуда не исчезнет, а так же, как и я, будет ответственно, и с присущей долей должного азарта, искать валютные ассигнации, необходимые для нашего благополучного откупа.
– Откуда такая уверенность? – удивились Мак-Коган и страшный голос из-за портьеры.
– Пока он нежно посапывал – еще там, в Америке, – приводила Сидни пылкие заверения, – я – впрочем, как и любая иная стриптизерша, отдаваемая состоятельным клиентам для похотливого ублажения – не пропустила удобного случая, чтобы удержаться от неодолимого соблазна порыться в его «глубоких карманчиках» – и о чудо! – нашла некую значимую вещицу, личную собственность нашего бессердечного друга. Уверена, чтобы заполучить дорогую безделушку обратно, он сделает самую гнусную гадость, какую ему не скажут, и притом же с удвоенным пылом.
– Интересно, – озадачился Юрген, – что может обязать вертлявого интригана, чтобы он настолько потерял практичную голову? Надеюсь, смазливая подружка, не твоя неотразимая красота, а то – если ты делаешь базовую ставку именно на неё – с непоколебимой уверенностью скажу, что приведённый аргумент в результате станется недостаточным, слабеньким, зыбким.
– Нет, – уверенно заявила Хлоя (Михаил в то же самое время усердно осматривал многочисленные карманы, и по его удручённому лицу становилось видно, что он не может найти что-то очень для него дорогое, бесценное, важное), – это некий ключ, подходящий к некоей банковской ячейке, где, я не сомневаюсь, находятся вещи, не совсем для Мэссона безразличные… Извини, Майки, – обратилась к нему вероломная девушка, – я не могла поступить иначе: мне сильно понадобилась твоя специальная помощь.
– Аха-ха-ха! И где сейчас находится полезный «золотой ключик»? – надрывался Коган от неуёмного смеха, поняв, что предусмотрительная милашка настолько надёжно зацепила Мишина на «липкий крючок», что тот теперь с него навряд ли соскочит (по крайней мере, пока не сделает необходимую непростую работу). – Отдай его нам: мы, поверь, сможем его сохранить и гораздо надежнее, и значительно лучше.
– Как раз о чём-то похожем я думала, – надменно заметила своенравная девушка, – поэтому спрятала натуральную вещицу подальше – не сомневайтесь, на совесть! – когда ещё находилась на территории Соединенных Штатов Америки. Как, надеюсь, все хорошо себе понимают, при себе я его не имею.
– Дело твое, – раздался сухой, леденивший кровь, голос, звучавший из-за мрачной портьеры, – только если твой ненадёжный прохвост-дружок неожиданно «свалит», то доделывать непростую работёнку придется тебе самой, и совершенно одной. Не забывай, нам известно, где находится твоя больная сестра! Говоря про бесноватого прохвоста, мы его, конечно, со временем словим, но – возьму на себя смелость заметить – ничто ему тогда уже не поможет. В назидательное заключение дам тебе, «доблестная подруга», лаконичный, но дельный совет, – страшный глас зазвучал немного помягче, – пока все основные участники здесь, лучше проверь, так ли надёжно ты удерживаешь возле себя проныру Мэссона, – это тебе мой личный подарок и дорогая услуга.
Если быть до конца объективным, говоря последнюю фразу, первый человек русской мафии руководствовался больше собственными финансовыми потребностями, чем старался кому-то помочь, пусть даже и милой, и несравненно привлекательной девушке; по его мнению, терять неимоверные деньги представлялось непозволительной роскошью, в связи с чем преступный босс хотел полностью убедиться, что авантюрный тандем состоялся, что он останется в полном составе и что молодые люди как можно быстрее постараются добыть профуканные валютные капиталы. Стоит отметить, что в ничтожную вероятность, будто бы молодой мужчина и смазливая девушка сумеют достать заявленные шесть миллионов, мало кто верил; но пусть вернут хотя бы какую-то часть, а там уже с дерзкими наглецами настанет время расправиться по-свойски, то есть убить их без тягостных сомнений и длительных проволочек. Аккурат предусмотрительная осторожность и подталкивала верховное руководство преступного синдиката к немедленному разрешению всех мало-мальски важных вопросов, чтобы потом не гоняться по бескрайнему миру за ненадежной, сомнительной парочкой.
Когда образовалась незначительная уверенность, что предприимчивый аферист и белокурая, голубоглазая красавица, как ничего другого желающая скорого выздоровления младшей сестры (ее не остановило даже обостренные отношения с русской мафией), никуда друг от друга не денутся, а наоборот, будут активно сбивать американские сапоги, чтобы возместить причиненный ущерб, основной инструктаж решили заканчивать. Под окончание познавательной беседы, Мак-Коган соизволил произнести:
– Подводя неутешительные итоги, получается, что вы покусились на «священный общак» и забрали оттуда три миллиона долларов. Вы люди неглупые и, без всяких сомнений, знаете, что любые деньги непременно должны себя отрабатывать. В связи с означенным положением, вам двоим, взявшим у нас определенную сумму – скажем так, в стопроцентный долг? – в течении одной недели необходимо вернуть двойную партию потраченных долларов, или ровно шесть миллионов. Что может случится в противном случае – я даже представить сейчас не берусь! Связь будем поддержать по мобильному телефону, – одномоментно он передал унылой блондинке, которой (по понятным причинам!) доверял значительно больше, сотовое устройство, объяснив его прямое предназначение: – В его внутренней памяти забит единственный номер, соответственно, мой. Возникнет необходимость – звоните. Впрочем, без особенной надобности постарайтесь лучше не беспокоить: мы люди занятые и на пустую болтовню дополнительных возможностей не имеем – усе ли вам ясно, «дорогие мои компаньоны»? – издевательски улыбаясь, обратился он к новоиспеченным членам крупной преступной организации.