Авантюра
Шрифт:
Я прервалась на мгновение, сходила к придверной тумбочке, открыла — да, там был спрей. Даже не один, а целых пять штук. Надпись была на кахорском, но переводчик перевел как «убиватель запахов». Вместе со спреем вернулась на кровать, устроилась на подушках и включила запись далее.
На ней девица старательно обработала и всю себя, зашвырнула спрей обратно и ушла одеваться, а вскоре покинула и комнату и гостиницу.
Я посидела, подумала и пошла внимательнее смотреть базу. И мне стало как-то даже не очень хорошо, когда выяснилось что запись… копировали. Один раз. Но именно эту запись копировали! И я почему-то искренне сомневаюсь, что это был кахэр Ранир… потому что нахрен ему вообще запись того, как он в течение продолжительного времени имеет жену того, кто вскоре станет президентом. Потом показать Нахмару? Сильно сомневаюсь. Единственный кахорец, для кого эту запись могли копировать — сам Нахмару! И судя по данным, скопировали ее практически сразу после акта любвеизлияния.
Вбила дату в поисковик и даже не то чтобы особо удивилась, узнав, что всего через пять дней после этого, собственно жену Нахмару вместе со всем ее родом и порезали на кусочки. Совпадение? Что-то я сомневаюсь.
Прокрутила еще раз момент, в котором собственно после акта, девушка некрасиво рыдала, размазывая слезы по лицу и… ничего не поняла. Это было как-то вконец странно — с чего ей, которая инициировала собственно половой акт, сразу по его завершению горько рыдать? Гормональный сбой?
И вообще я ее не особо понимаю, по сравнению с Нахмару сам кахэр Ранир если честно так себе, Нахмару привлекательнее раз в десять, и я так думаю, будь он с ней там на постели… И мне вдруг стало жарко повторно. Жарко настолько, что я сжала колени, практически до боли.
Что за навигатор со сбитыми координатами?!
Села, тяжело дыша, и понимая, что все мое женское чего-то там, да и вообще везде, нехило так возбудилось при одной только мысли, что я могла бы увидеть интимный акт с участием Нахмару.
Бросив все к дерсенгам, ушла в душ. Там включила ледяную воду, и стояла под ней, пока не застучали зубы. Довела себя до того, что тело чувствовать практически перестала и закрыв глаза мысленно представила, как ко мне входит Нахмару, пусть даже в одних брюках…В жар кинуло мгновенно! В жар кинуло настолько, что ледяная вода показалась теплой! А прибредшая синеватый оттенок кожа на глазах порозовела.
Я обалдела.
Стояла себе дальше под ледяной водой и тихо обалдевала сама с себя. Я неистово, жутко и невыносимо хотела мужика. И даже не просто мужика, а конкретно Антара Нахмару. Я хотела его так, что сводило все мышцы там, где я даже не подозревала, что у меня есть мышцы. Оказывается, были…
У меня гормональный сбой? Сильно сомневаюсь. Принимаемые мной таблетки исключали саму возможность менструации, и собственно превосходно контролировали все гормоны. Это первое. Второе — никогда прежде ничего подобного со мной не происходило в принципе. Значит проблема не во мне?
Вообще всегда приятно думать, что проблема не во мне, но сейчас-то проблема была конкретно со мной. Я хотела Нахмару! Хотела настолько, что не получалось нормально думать. Хотела ощутить его руки, его прикосновения, тяжесть его тела на мне, и собственно часть его же тела во мне, где все ныло и требовало проникновения и поглубже. Оригинально так.
Поняла, что мне срочно нужно отвлечься. И морду кому-нибудь набить. Морду набить — самое лучшее!
Плюнула на все тактики и стратегии, вернулась в комнату, обрызгалась с головы до ног, на всякий пожарный, оделась, захватила снаряжение, и вышла через черный ход, нанеся порез на ладонь там, где была граница между кожаной перчаткой и кастетом.
То, что Малютка скрывается где-то здесь, я точно знала — это было единственное место, из которого все места убийств находились на расстоянии пяти-девяти минут ходу. А авиранцы чуют запах крови на расстоянии семи километров, так что в том, что он меня почувствует, я даже не сомневалась.
И лишь улыбнулась, когда, спустя всего десять минут пешей прогулки по темным пустым улицам, услышала за спиной:
— Ждала?
Голосовой модулятор действительно был превосходного качества, обычно у авиранцев слышно пришепетывание в конце слов, здесь же голос был чистым.
Медленно обернулась.
Переход линз на ночное видение был автоматическим, а потому жука я увидела отчетливо и детально. И посмотреть было на что. Он лишил себя крыльев, усов, и большей части хитина. Не знаю, сколько Малютка затратил на пластические да и не только операции, но сейчас передо мной стоял кахорец, с одной только разницей — на лице находилась трехмерная моделируемая маска, и я так понимаю отвратная рожа жука все еще была при нем.
— Малышка Наори подросла, — насмешливо протянул Малютка.
Протянул с иронией. Забавно. Авинарцы в принципе лишены подобных эмоций, но Малютка явно приспособился жить среди гуманоидов.
— А ты неплох, — наконец сказала я, оглядывая фигуру жучары.
Собственно жучарой он больше не был, просто являлся чуть более массивным, чем кахоритяне, ну и плюс лишенным талии как таковой, от чего создавалось несколько квадратное впечатление, а так в целом — руки, ноги, торс. Даже стало интересно — от четырех дополнительных лап он избавился или просто под одеждой прячет?
— Спасибо, дорогая, — ядовито ответил он.
Не делая попытки напасть, что удивительно. Обычно, после вежливостей авинарцы и атаковали. Малютка нет. Забавно.
— Я был на… ферме, — внезапно произнес он.
Безразлично пожав плечами, поинтересовалась:
— До или после того, как сдох твой наставник?
— Значит ты! — прошипел, видимо сбив модулятор Малютка.
И я улыбнулась. В моей улыбке торжества было наполовину с безумием, ну и еще чуточка истинного удовольствия. Я убила всех, кто был ему дорог, гораздо более мучительной смертью, чем та, которой они подвергли моих родных. Гора-а-а-аздо более мучительной. И позорной. Два года изучения авинарской мифологии, религии, морали, этики позволили мне узнать какой смертью авинарцы желают сдохнуть менее всего. Да, кадеты S-класса отличаются особым подходом к любой проблеме, включая месть.
— И я, искренне надеюсь, ты заметил взрывающие устройства, не так ли? — ядовито улыбаясь поинтересовалась я.
Не мог не заметить, иначе сунулся бы туда и взорвал к дерсенгам пол планеты, попутно уничтожив кладку. А важнее похоронных обрядов для авинарцев только заложенные и вызревающие кладки. Именно поэтому они были вынуждены бессильно наблюдать, как подыхают и жрут себе подобных их сородичи, но НИЧЕГО не могли сделать.
И тут меня как молнией озарило!
Кладка!
Как же я раньше не подумала. Авинарские личинки крайне прожорливы и обыкновенно выжирают все на своем пути, прежде чем обзаведутся хитиновым слоем и крыльями. Именно по этой причине авинарцы выбирают для кладок теплые, болотистые и нежилые планеты, после чего оставляют там яйца вызревать в течение двухсот лет. После из земли вылезают мерзкие личинки и жрут все что ни попадя, затем вновь прячутся в землю, уже для формирования взрослой авинарской особи с разумом, свободно подключающимся к коллективному разуму всей авинарской расы.