Авантюрист. Русская Америка
Шрифт:
— Конечно, господин президент, собрали, и заряди от динамо-машины.
— Превосходно, и сколько же там электричества?
— Я не знаю.
— Вот поэтому я и говорил вам, что нам нужно квантитативно все описать. И вообще, необходима большая система различных измерений. Как вы уже поняли мистер Олдридж, мы в основном используем метрическую систему: метр, литр, и остальные.
— Я сам слышал и мили с узлами, — Воздух свободы видимо ударил в голову Говарду и бывший английский пленный меня перебил.
— Молодой человек,
— Простите, господин президент.
— Прощаю, но хорошо, что вы сказали. Да, мы используем еще и вашу, имперскую систему, которая абсолютно непрактична по сравнению с десятичной. Но это связано в основном с военной сферой, мишени то плавают со скоростью в узлах и на расстоянии в милях, так проще, — я налил себе лимонной воды и раскурил трубку, выпуская аккуратные колечки дыма я продолжил:
— Так вот, помимо основных единиц измерения, нам нужны и дополнительные. Четкое определение, что такое лошадиная сила, что такое электрическая сила и прочие, понятно?
— Понятно, мистер Гамильтон, можно вопрос?
— Конечно, Барри.
— А почему этим должны заниматься мы?
— А кто еще? Вы же физики, кому, как ни вам формулировать законы природы. А новые единицы измерения это именно законы природы.
— Хорошо, мистер Гамильтон, займемся. Что более приоритетно, план электрификации или дополнение метрической системы?
— Все. Но сначала займитесь планом. И подготовьте динамо-машину и электродвигатель для демонстрации Фултону и Луке. Интересно, что они скажут на это все.
— Конечно, мистер Гамильтон, сделаем.
Выйдя из лаборатории О`Салливана младшего я задумался. С появлением Олдриджа электротехника стала развиваться быстрее, вон уже и аккумуляторы скоро будут изготовлять, примитивные электростанции вот-вот появятся, не говоря уже об электрическом освещении и электроприводах станков.
Надо полноценное электротехническое производство создавать. Завод электрических машин, и при нем будет экспериментальная лаборатория. Вот только где на всё это брать людей. Та школа, которую я открыл во Флориде, и которая была практически перевезена сюда, в Калифорнию, уже меня не устраивала. Преподавание там являлось дополнительной нагрузкой для моих ученых и инженеров. В свободное от основной работы, время там давали уроки практически все мои люди занятые наукой или техникой.
Нужен другой подход, учителя должны быть освобождены от любых других обязанностей. И необходим университет, где научные дисциплины будут преподаваться на более серьёзном уровне. Мои люди там тоже будут читать лекции, но только как приглашенные профессора, базисную подготовку должны осуществлять преподаватели.
Кадров для этого проекта в Калифорнии нет. Они есть в США и Европе, я совершил ошибку, что не озаботился инструкциями по этому поводу для Резанова, глядишь,
Интерлюдия 8. Часть 1
Пятое октября тысяча восемьсот восьмого года. Санкт-Петербург Российская империя.
Николай Петрович Резанов не так себе представлял прибытие в столицу империи, совсем не так. Изначально планировалось триумфально зайти на парах и пришвартоваться на глазах удивленной публики. Но не получилось.
Уже в проливе Скагеррак калифорнийско-российская экспедиция узнала от датских рыбаков об очередной русско-шведской войне. И ладно бы это была очередная война соседей-соперников. Нет, в этот раз просвещенные мореплаватели решили поддержать шведского льва в его борьбе с русским медведем.
Делать нечего, пришлось разворачиваться и идти на север, в Архангельск. Перспектива встречи с английским флотом на Балтике была нерадостной. Поэтому путешествие затянулось и только четвертого сентября корабли достигли Архангельска. Там Резанов сформировал обоз и уже на следующий день отправился в Петербург.
Путешествие до столицы заняло чуть меньше месяца, Третьего октября Николай Петрович с женой и сопровождающими прибыл в Петербург. Для Кончиты это стало настоящим путешествием в другой мир. До прибытия русских в Калифорнию она не видела ничего кроме Миссии Долорес да Монтеррея, а после она как будто попала в водоворот чудесных событий.
Сначала появился Резанов, и жизнь девушки изменилась навсегда. Дальше больше, в Калифорнию прибыл маркиз де Каса Альмендарес с женой Марией Мануэлой, которая стала для Кончиты лучшей подругой.
С прибытием маркиза Калифорния изменилась до неузнаваемости, а Кончита сначала стала православной, а потом и женой Резанова. И вот сейчас она путешествует с мужем по его необъятной родине, которая совсем оказалась совсем не похожа на Калифорнию.
— Мы же вернемся домой? — спросила она, уже перед самим Петербургом?
— Дорогая, мой дом здесь, тебе не понравилась Россия?
— Я не знаю, здесь все слишком по-другому.
— Я чиновник на службе и не знаю, что будет после аудиенции у императора, — Кончита хотела что-то сказать в ответ, но проснулась их новорожденная дочка и разговор пришлось отложить…
Столица встретила Резанова обычной питерской погодой, небо заволокло тучами, а ветер с Невы бросал в лицо противные мелкие брызги. Николай Петрович первым направился в свой, купленный незадолго до отплытия в Японию, дом на Малой Итальянской Улице. Хоть дети Николая Петровича, сын Петр и дочь Ольга жили у родителей покойной супруги, дом он нашёл в полном порядке.