Авантюрист. Русская Америка
Шрифт:
Николай Петрович оставил изрядно утомившуюся жену отдыхать, привел себя в порядок и, удостоверившись, что драгоценный груз во внутреннем дворе хорошо охраняется, направился по известному всему Санкт-Петербургу адресу.
— Камергер его Императорского Величества Николай Петрович Резанов, просят принять, — услышав это, Мария Антоновна Нарышкина, фаворитка царя, как говорили злые языки, родившая от него аж четверо детей, изрядно удивилась.
Эту фамилию в Петербурге не слышали очень
— Зови, — сказала она лакею, и буквально через минуту Резанов был перед ней.
— Николай Петрович, как я рада! Сказать по правде, совсем не ожидала увидеть вас когда-либо. Ходили слухи, знаете ли.
— Мария Антоновна, со времени нашей последней встречи вы стали еще более прекрасны. Не расскажете мне о слухах которые вы слышали, я был бы вам очень благодарен.
— Ой, Николай Петрович, дорогой. Я слышала, что у вас приключился полный афронт в Японии.
— Что верно то верно, Мария Антоновна, но потом судьба занесла меня в Калифорнию, где я познакомился с человеком, который потом помог мне выполнить поручение государя, я вам больше скажу, я там женился.
— Что вы говорите? Вы женаты? Но как? Кто выдал разрешение на подобный брак?
— Вы не поверите, оно не понадобилось, ради этого брака моя невеста перешла в православие, и мы обвенчались в Калифорнии.
— В Калифорнии? Разве там есть православные церкви?
— Теперь есть, Мария Антоновна. За то время что я пробыл в заливе Сан-Франциско, там образовалось настоящее государство. Оттуда я привез не только красавицу жену, но и подарки, как для государя императора, так и лично для вас.
— Как интересно! И от кого же эти подарки?
— От президента Калифорнийской республики Александра Гамильтона, это он помог мне с моей миссией в Японию. Совершенно необыкновенный человек, который ищет дружбы, как с нашей державой, так и лично с императором.
— Николай Петрович, какой вы, однако, невоспитанный человек! Зачем вы пришли с этим ко мне? Есть же протокол. Неужели вы во время своих странствий по разным диким места забыли протокол? Разве вам с подобным делом не нужно обратиться в контору вашего тезки, Николая Петровича Румянцева? Тем более вы же по его ведомству проходите.
— Дорогая Мария Антоновна, конечно, я знаю, но дело столь щекотливое, что мне не хочется действовать через министра иностранных дел. А вы пользуйтесь доверием государя и можете мне помочь. И кстати, я говорил о подарках, позвольте преподнести вам один из них.
С этими словами Резанов достал небольшой футляр и открыл его. Перед глазами фаворитки царя заблистало ожерелье из золота из драгоценных камней. Его, как и другие драгоценности, Николай Петрович получил от Гамильтона и именно для подобных целей.
Конечно, подкупать именно Нарышкину никто и не планировал, но Резанов решил, что это будет наиболее простой и быстрый способ добиться желаемого. Всё-таки Мария Антоновна имела на царя очень большое влияние и могла бы стать мощной союзницей. Ради такого можно было и пожертвовать ожерельем стоимостью в несколько тысяч мексиканских долларов.
— Боже мой, Николай Петрович, какая прелесть! Это что, действительно из Калифорнии?
— Именно это ожерелье из Новой Испании, мистер Гамильтон лично просил передать его вам в качестве подарка, — ничего подобного Гамильтон конечно не говорил, он смутно помнил что у Александра Первого была любовница, но без конкретики.
— Это очень роскошный подарок. И вы знаете, я действительно могу вам помочь, если вы хотите действовать в обход графа Румянцева, то я устрою вам аудиенцию с императором.
— Не то что бы я хочу действовать в обход Николая Петровича, мы с ним хорошо друг друга знаем, просто у меня действительно крайне деликатное дело.
— Хорошо-хорошо, я все поняла. На ваше счастье конгресс в Эрфурте, куда государь должен был отправиться еще в сентябре, перенесли, и он все еще в столице. Вы же остановились у себя?
— Конечно, где же еще?
— Вот и хорошо, как только все будет готово, я дам вам знать.
— Спасибо большое, Мария Антоновна, если вдруг государь спросит вашего мнения о моем деле, потом конечно, и вы замолвите за меня словечко, моя благодарность не будет иметь границ.
— Буду рада помочь, вы же сказали что прибыли с женой?
— Да, с женой и дочерью.
— Жду вас сегодня вечером у меня, очень хочется познакомиться с вашей заморской красавицей.
— Всенепременно будем.
На этом визит Резанова к царской любовнице завершился, и Николай Петрович отправился в Министерство Иностранных дел.
— Весьма неожиданно Николай Петрович, — сказал граф Румянцев, закончив чтение русско-японского договора, — мне помнится, что вы отправлялись в Японию, имели значительно более скромные цели.
— Вы правы, но как видите, результаты просто потрясающие.
— Не то слово, и вы говорите, что сделали это с помощью боевых кораблей Калифорнийской Республики?
— Да, все верно. Её президент, Александр Гамильтон, принимает весьма деятельное участие в судьбе нашей колонии на Аляске и заинтересован в дружбе с Империей.
— По линии наших, к сожалению не очень многочисленных, агентов мне докладывали о событиях в Калифорнии, но как вы понимаете, до Старого Света новости из этого медвежьего угла идут крайне медленно, и проходят скорее по разряду басен и небылиц.
— Я вас уверяю, Николай Петрович, там творятся события, которые могут изменить очень многое. Взять хотя бы оружие, вы надеюсь, знаете, что такое флоридские винтовки?