Авантюрист

Терехов Роман Евгеньевич

Когда поверхность ожила, поймал себя на мысли, что следующая живая картинка «костер в костре» может оказаться последней ступенькой на пути к неадеквату. Запросто выйду из себя и вернуться не смогу. Хоть к Сан Санычу на прием записывайся.

На «нашей» локации с вечным огнем тусовались сразу четверо совершенно разных персонажей. Девица в чешуйчатом доспехе, вооруженная молотком с острым клювом и дубиной. Очевидно, перед нами хозяйка брошенного щита с посланиями, хотя я себе ее представлял… менее богатырских статей. Да и свежий шрам на лице шарма не добавлял. Хотя, на второй взгляд, есть в ней изюминка. И подержаться тоже есть за что. Вот только без спросу лучше этого не делать.

Крупный высокий лучник в необычном камуфляже опирался на глефу. Похоже, это и был встреченный Санычем рассказчик. Чуть поодаль разместился персонаж в черном костюме. Благодаря покрою, закинутому на спину мечу-катане и всяким-разным метательным ножикам наряд сильно смахивал на рабочую одежду японского ниндзя. Еще присутствовал некий тип в плаще и с посохом, навершие которого оформлено в виде совы. Всем участникам крепко досталось в «предыдущей серии», но четвертый имел наиболее жалкий вид. Мокрой курицы, что ли… Герои выглядели усталыми, измотанными, как бывает после тяжелой работы, боя. А еще потерянными, словно все титанические усилия обернулись непонятным результатом. Крикни им сейчас: «Парни, вас ждет вторая серия!» — и хорошо, если уковыляешь на своих двоих. Проглотив зубы.

Может, поэтому беззвучный разговор у них не клеился. Костер речь не передавал, но и жесты, позы, движения достаточно четко характеризовали ситуацию. «Валькирия» обращалась то к одному, то к другому, не находя взаимности. Трое мужиков отвечали вяло, более поглощенные невеселыми думами, своими, неведомыми нам заботами. Печальная пантомима продолжалась, пока наконец оборванец с посохом не предложил свою сумку для какой-то цели. Решение всех устроило: такие разные воители закивали, затем дружно поднялись, чтобы уйти в непроницаемый туман.

— Ты видел?! — воскликнул я. — Значит, этот твой в плаще не врал.

Стало стыдно, что, изображая скептика, раскрутил товарища на информацию, а свои похождения в тумане утаил. Недоверие к Арагорну частью перенеслось на орка, которого тот определил мне в союзники.

— Почему мой? — удивился орк. — Не мой, а такой же Арагорнов, как мы с тобой.

— Я свой собственный, — прозвучало напыщенно, но я сказал так больше для того, чтоб себе напомнить реальное положение вещей, чем выпендриться или мастеру игры фигу в кармане показать. Жизнь научила никому не доверять: сегодня мир-дружба, а завтра вместо жвачки ножом в спину угостить могут. И дело не только в человеке, но и в обстоятельствах. Тот же сын степей, интересно, на что готов пойти, чтобы вернуться домой?

Время есть, можно и даже нужно выяснить:

— Вот сделаешь ты то, что избавит твою планету от Скверны, и что дальше?

Сан Саныч почему-то ответил не сразу. Вроде дело ясное, хотя кто его знает?

Я же отдавал себе отчет, что находился только в начале пути, и легкой победы над Скверной не ждал. Несмотря на мелкие неприятности вроде ран и разногласий с торговцами оружием, мне нравилось жить по новым правилам. Случись завтра погибнуть, попытался бы сделать это с максимальной пользой для своих и уроном для чужих. Без сожаления. По крайней мере, такой финал сейчас выглядел для меня логичнее. Совершенно не представлял, как можно вернуться с «экскурсии на войну» в мою бывшую жизнь, чтобы как ни в чем не бывало наносить пользу родному предприятию. Продолжать коптить кондиционированный воздух в комфортном офисе, после того как пожил по-настоящему?

Невозможно забыть ужас и упоение боем. Нельзя предать тех, кто стоял и погибал с тобой плечом к плечу. Не выйдет стереть из памяти тех, кого убил. Чтобы выжить, я изменился, стал совершенно другим человеком, которому не осталось места в прошлом. Тем более никакие родственные связи меня не сдерживали, та же Алка пошла по левому борту еще на Земле.

Психиатр же твердо решил для себя, что лучшим финалом для приключения будет возврат домой, в родные пенаты. Мол, работа по профессии — лучшее средство от скуки. Для спасения от нее, родимой, у орков рецептов маловато. Даже у годных лекарей.

Я не унимался, провоцируя собеседника на откровенность:

— Ведь здесь, в этом тумане, загадок хватает! Я такие красоты и странности видел — не вышептать! Да и вообще — возможность путешествовать между мирами, смотреть, где что и как… Интересно же!

Похоже, мы поменялись местами: Богдан пылал энтузиазмом, а Сан Саныч критиковал:

— И в одном-то мире не сразу сообразишь, что делать. Думаю, что далеко не везде нам будут рады. Средневековье же почти везде.

Так-то оно так. Но не ты ли, друг ситный, еще недавно соглашался, что «мы не умерли от походов в кустики»? Или ему неинтересно старым кочевником жить, когда можно свое нормальное состояние вернуть?

— Торговля и тогда существовала, — сделал заход с другой стороны. — И торговцы. Вот скажи, орки отказались бы от партии таких пистолей, как у меня?

С этими словами похлопал себя по кобуре. Затем достал и продемонстрировал собеседнику револьвер. Попутно с основной миссией топор тащил в туман для продажи, поскольку честно награбленные монеты у меня спионерил неблагодарный слуга.

— Нет, конечно. Только как переправить? Ни ты, ни я — не вьючные волки, а то, что на себе можно утащить, «партией» не назовешь.

— Да брось! Хороший меч во все времена на золото по весу меняли! Так что овчинка выделки стоит. Ну, тогда что-нибудь мелкое и ценное, вроде тех же гамионов. Золотишко, камешки — можно перетаскивать. Бумага — весит мало, а то, что написано, посильнее пистолетов бывает! Заклинания — те совсем невесомы, но тут надо быть уверенным, что придуманное в твоем мире будет действовать у меня и наоборот. Инструменты, приблуды магические, травки всякие лечебные. Ты же шаман у нас, эликсиры и все в таком роде — это по твоей специальности. Мне твое зелье, чую, помогло отлично. Опять же рабочие модели, образцы для наглядности. Ты говорил, что у вас там гномы есть. Эти должны разобраться.

Настойка из тыквенной баклажки действительно сотворила чудо. Перед уходом в туман пришло ощущение, что многодневная усталость и недосып вот-вот свалят меня с ног, а теперь снова готов к труду и обороне.

Орк хмыкнул:

— Заняться прогрессорством?

— А почему бы и нет? Не то чтобы в чистом виде, — я скривился, поскольку идея развивать «диких» предков меня самого не прельщала. Во-первых, не такие они дикие и да-алеко не тупые, особого смысла ломать их уклад прежде времени нет. Во-вторых, счастья всем даром при моем довольно скудном багаже знаний не выйдет, а сотворить финансовую пирамиду или другую мерзость совесть не позволит. Счел необходимым скорректировать свою мысль: — Скорей не так. Надо понять, какие вещи из моего мира могут быть востребованы, а главное, воспроизведены у тебя и не повредят твоему народу в перспективе. Вот их и продавать как идею. Как-то так. Но пока предлагаю для личного употребления и в порядке эксперимента.