Авантюрист
Шрифт:
Дело Драгомирова оказалось более чем важным, поскольку касалось огнестрельного оружия. Половина волонтеров выступила в поход и выдержала осаду ущелья, не имея оного. Причина столь печального положения дел крылась не в том, что у нерегулярных вояк не хватило средств, а в том, что гражданский рынок оружия делал первые шаги.
Русинский штат выступает в качестве буферной зоны для части колониальных владений Империи. Раньше трех линейных батальонов и десяти граничарских рот вполне хватало, чтобы набеги баронов, горцев и прочего отребья Скверны на русинские земли превратить в рискованные предприятия. В этом же году граница оказалась оголена — два батальона княжеских стрелков отослали на восточные рубежи прикрывать юнилендовские города и поселки. А третий сняли с линии пограничных укреплений и отправили в Скверну для прикрытия тылов и коммуникаций экспедиции, а по факту — на убой.
Правда, перед этим событием перевели из него за редким исключением весь младший и старший офицерский состав, а также большинство опытных и дисциплинированных рядовых, оставив только сорвиголов вроде Молчуна да Буяна. Пополнили часть необученными рекрутами и назначили офицеров из числа амнистированных военных преступников. Смысл этих манипуляций пока оставался от меня скрыт. Но вернемся к ситуации в приграничном краю.
В фортах вместо полноценных гарнизонов остались инвалидные команды. Половину граничарских сил генерал армии Корн принудил сопровождать свой экспедиционный корпус в качестве легкой пехоты. Дорога на главную святыню русинов в Колониях — Золотую рощу — оказалась прикрыта слабо, что и побудило Совет Хранителей объявить сбор ополчения, наплевав на запреты колониальной администрации. Самый крупный и боеспособный отряд возглавил граф Драгомиров, как имевший боевой опыт и вложивший существенную сумму в оснащение волонтеров.
Империя, поколениями ссылавшая поближе к Скверне беспокойные и непокоренные народы, справедливо ожидала вооруженного мятежа. Свободно владеть огнестрельным и холодным оружием в русинском штате могла лишь верхушка общества — дворяне и их гайдуки. Ни городская милиция, ни храмовая стража Богорощи, ни тем более частные лица до недавнего времени не имели права владеть стрелковым оружием.
Бытовавший полсотни лет подряд жесткий запрет несколько лет назад заменили квотами: каждое крупное поселение получило возможность приобрести некоторое количество легкого оружия. Видимо, имперские военные решили распродать запасы старья со своих складов длительного хранения. В прошлом году отменили и квоты, однако продукция имперских и юнилендовских оружейных фабрик пока не хлынула на рынок штата по целому ряду причин. Закупать оружие для отряда графу пришлось во Фрайбурге и даже у контрабандистов, но в преддверии боевых действий и без того высокие цены взлетели еще сильнее. Выбор же зачастую отсутствовал. При этом качество и технические характеристики изделий оставляли желать лучшего. О том, чтобы быстро вооружить три с половиной сотни ополченцев однотипными надежными и современными ружьями, не могло быть и речи.
Костяк волонтерского отряда составляли молодые и небогатые дворяне со слугами, свободные горожане и арендаторы, вооружение которых составляли либо охотничьи ружья и всякого рода «каретные», «жилетные» и «дуэльные» пистоли, либо разномастные военные образцы, в том числе трофеи прошлых кампаний. Одну роту стрелков удалось обеспечить из арсенала Золотой рощи «дербанками» обеих моделей. Два десятка пикинеров довооружили дульнозарядными солдатскими пистолетами. Вот и все, на что расщедрилась асенитская община.
Скорострельные винтовки и редкие в Колониях револьверы имелись только у ближников графа, который прикупил их по случаю во время поездки по городам Юниленда.
В недавнем бою несколько его метких стрелков проявили отчаянную смелость, пробравшись на виду у врага на узкий и опасный карниз, с которого перебили орудийную прислугу. Стволы грымских орудий не поднимались под необходимым углом, но, будь у сквернавских «метельщиков» больше стрелков для прикрытия, жертва русинских храбрецов оказалась бы бессмысленной. А так герои хоть и понесли потери, но обеспечили возможность штурма батареи.
Почти полторы сотни волонтеров в следующий бой пойдут исключительно с холодным оружием. Положение аховое, но даже с одним стволом на двоих русинские волонтеры готовы стоять за свои дома, семьи и землю насмерть. Решимость и мужество они сполна продемонстрировали во время штурма сквернавской батареи. Как не помочь храбрецам и нашим спасителям?
Нашу беседу прервал Буян, он одарил меня котелком мясной похлебки. Гости тоже не отказались отобедать чем Никодим, наш бог кастрюли и половника, послал. Голод повлиял на мои манеры не лучшим образом, и я старательно заработал деревянной ложкой, не дождавшись, пока миски гостей будут наполнены.
Из дальнейшего рассказа стало ясно, что за арендованное у Совета Хранителей рощи оружие Драгомиров нес персональную финансовую ответственность и по завершении боевых действий обязался вернуть ценное имущество владельцу. Совершенно понятно, мой собеседник планировал превратить свое формирование в ядро будущих военных сил штата. Легкая артиллерия теперь у него имеется, а остальное, в соответствии с поговоркой, приложится.
Единственную сложность я видел в следующем: мало кто признавал, что захваченное у врага оружие являлось законной добычей моих солдат. А ведь многие из бойцов получили тяжелые ранения и увечья. Вырученные от продажи оружия деньги позволят им встать на ноги, особенно если ног не полный комплект, как, например, у Прохора. О чем, глядя прямо в глаза, и заявил собеседнику:
— Поймите меня правильно, Руслан, передавать оружие безвозмездно даже союзникам и спасителям не имею права. Если вы готовы купить, не вижу препятствий. — Полпорции сытного, приправленного ароматом костра варева не привели меня в щедрое расположение духа, но позволили максимально смягчить формулировки.
Драгомиров не изменился в лице, но я кожей ощутил возникшее у него чувство непонимания. Он начал говорить о том, что свободной реализации опасного товара препятствует ряд колониальных законов.
— Вам, конечно же, известен порядок действий. Оружие предстоит узаконить у военных и гражданских властей, а это волокита, а также взятки, и немалые. Вы ведь действуете от имени Армии Освобождения? Насколько мне известно, излишки подлежат сдаче без призовых денег. Поэтому предлагаю уступить часть трофеев сейчас, как будто бы их взяли на поле боя мы, тем самым вы лишите себя головной боли и расходов, — озвучил встречное предложение Драгомиров. И добавил: — Конечно, я смогу с вами расплатиться.
Губы и кулаки самопроизвольно сжались. Это фронтир или императорский парк, черт побери? Плевать мне на тех, кто мечтает превратить народ в баранов, отказывая ему в праве на самооборону. Тупость законов всегда и везде компенсируется их неисполнением.
Руслан пытался мной манипулировать, подводя к выводу, что «всем будет лучше», если излишки оружия перейдут волонтерам здесь и сейчас. И этот фокус выглядел, по меньшей мере, странно на фоне того, что вчера моему отряду позволили снять сливки с вражеского лагеря. Что мешало бойцам Руслана сделать несколько шагов и добыть чуть больше остро необходимых ружей и пистолетов? Когда я совершенно справедливо заговорил про деньги для своих солдат, Драгомиров меня не понял. Он уступил мне право грабежа, пусть его вклад в общую победу не меньше моего, и теперь ожидал ответной любезности. Ведь благородные доны обязаны соблюдать этикет и помогать друг другу.