Авантюристы
Шрифт:
Эрик вздрогнул, услышав голос сержанта почти наяву, и решив, что на сегодня глюков хватит, дал сигнал флаеру остановиться. – Надо в магазин зайти, купить шоколадок!
– З-зачем? – японец попытался связать ситуацию, в которую они попали, с кондитерскими изделиями. – Для Рона. Сейчас боевая нагрузка ляжет на него, а ему нужны углеводы. Я уже скинул ему задание, вернется, будет чем заняться, пока мы гуляем. – А почему не сахар?
Почему, Асато знал отлично, благо видел, как идеальный сахар сменяет не идеальная, но более вкусная сгущенка. Просто хотелось проверить свою теорию. И теория блестяще проверилась.
– Ну, во-первых, конфеты вкуснее, – ответил, начиная включаться в жизнь, Ларсен, – а во-вторых, они лучше лечат нервы. А кое у кого они сдают. Пойдем в космопорт пешком, тут недалеко. Все равно ждать звонка от похитителей.
Они проходили мимо парка с небольшим прудом. Народу, как ни странно почти
– Я люблю здесь бывать, – заявил он, игнорируя возмущение азиата. – Хорошее место, тихое. Народ даже если и появляется, на той стороне. – И как с нами теперь свяжутся? Ты вообще понимаешь, что сделал? – На корабль позвонят. Асато, ты помнишь, что было написано повсюду на Дэе?
Японец припомнил осточертевшее высказывание, которым там украшали все поверхности, как трехбуквенным символом на земле и кивнул.
– Он – и есть тот самый нижний мир, – Ларсен опять уставился на воду. – Это хищник, стоящий на вершине пищевой цепочки! Так что нам надо попасть на корабль. – Тогда какого хера мы идем пешком? – Понимаешь, приятель, человек штука сложная. Купить можно не всех, а вот продать – любого! Поэтому сейчас мы исчезнем. – А наши коммы? Ах да, ты думаешь, что полиция будет их отслеживать? И что кого-то подкупят, чтоб сливал данные? – Уже. Поэтому сейчас мы им затрудним этот процесс.
Некоторое время они брели вдоль пруда, изображая гуляющих. Эрик не торопился, и Асато пришлось подстраиваться под него. Наконец, он не выдержал.
– Что ты решил с Роном? – Ничего. Мальчишка мне не доверяет. Наверно, я это заслужил… – Эрик поднял камень и швырнул его в воду. Коротко пожал плечами. – Теперь я не знаю, что с ним делать. Но ты, как тебе удалось его приручить? Почему он доверяет тебе? – Наверно потому, что я… Не знаю, так получилось! – Асато замялся, не зная, как объяснить Ларсену, что он просто уже знаком с одним таким киборгом, что он не воспринимает их как машины и что... Ну просто это такие люди и все! И что нельзя, просто нельзя владеть другим человеком. Распоряжаться жизнью – своей можно, но вот так – нельзя! Это неправильно.
Тут он сообразил, что маршрут опять изменился, и Эрик уже направился вдоль пруда к маленькой служебной лесенке. Обычная лесенка из бетонных блоков, отделенная от основной массы воды бетонной перегородкой, через которую вода все-таки регулярно перетекала. По частично затопленным скользким ступенькам они спустились до решетки водостока. Под решеткой плескалась вода. Прямо перед ними была дверь, утопленная в берегу пруда и запертая на замок. Эрик подергал ее, убедился, что замок не открывается. После чего показал глазами наверх. Там тоже был люк. Капитан налег на него и сдвинул в сторону.
– Давай, – сказал он, нагибаясь и опираясь руками о стену. – Лезь. Мне на спину вставай, я следом. – А что там? – несмотря на интерес к происходящему, Асато все-таки выполнил указание, то есть запрыгнул на спину спутника и оттуда в темную дыру. Сам же Эрик просто подпрыгнул, ухватился пальцами за край и, подтянувшись ввинтился внутрь, словно был не человеком, а самым настоящим киборгом. – Ползи, – велел он, задвинув люк, – тут скоро будет просторно. Но до этого постарайся никуда не провалиться. – Где мы? – Вот сейчас доползем и будем в ливневой канализации. Там светло и сейчас сухо, дождя давно не было. Но все равно, постарайся ни во что не вляпаться. – Ты эти места хорошо знаешь? – Вырос тут! Еще в детстве прятался. Сейчас внимание, будет люк вниз. Не провались!
Люк оказался хорошо виден. Подсвечен желтым солнечным светом из ближайшей решетки наверху. Под ногами захрустел мусор и листья. Убирались в ливневке редко.
Некоторое время они брели молча. Асато попытался запомнить дорогу, но быстро сбился и теперь боялся отстать от спутника. А Эрик наслаждался. Один раз он обернулся, сверкнул глазами из под спутанной, грязной от паутины и пыли челки, и произнес:
– Как же я люблю эту работу, коп! Вот она жизнь! – Тебе скучно? – Можно сказать и так, – Эрик обернулся, замер, прислушиваясь, потом поманил в какой-то отходящий в сторону коридор. – Иди сюда, тут подсобка. Если закрыть дверь, то совсем ничего не слышно. Мы уже рядом с космопортом, я знаю лазейку. Выберемся недалеко от корабля. «Подсобка» оказалась полноценной комнатой, правда, заваленной всяким мусором и обломками. Эрик уселся на сломанную скамью, которую сюда приволокли лет десять назад, и вытянул ноги. – Чего мы ждем? – Не выдержал японец. – Скоро вернется Рон и поднимет силовое поле. Можно будет забраться через нижний люк. Да не волнуйся ты так. Разберемся. Не в первый раз! – У тебя уже кого-то похищали? – Нет, до сих пор я был с другой стороны. – И как? – неожиданное признание насторожило Асато. Он внезапно остро ощутил, что находится где-то под землей с психически неуравновешенным человеком, который немного, но сильнее его. Эрик это уловил, и улыбнулся. Жутко, растянув губы, но, не изменив равнодушного выражения глаз. И тут же вернулся к нормальной, человеческой мимике. – Хорошо. Первый раз было жаль человека, потом привык. Когда с нами свяжутся, то говорить буду только я. Меня нельзя нормально пробить на детекторе. Людей с психическими отклонениями запрещено сканировать. – А ты болен? – Наследственно. Ты же читал дело моего отца? – Читал, – японец вспомнил прикосновение Ричарда, и волосы у него на голове внезапно зажили своей жизнью, поднимаясь вверх вопреки закону притяжения. Появилось ощущение, что кишки сворачиваются внутри в тугой узел… – Не бойся, я себя контролирую. Хотя мне нравится пугать людей. Это кажется забавным. – То есть тогда в медотсеке, допрашивая пирата, ты не изображал? – Тогда изображал. А вот когда допрашивал Вилли, тогда еле взял себя в руки! Устал так, что вырубился, но может, и к лучшему. Еще неизвестно, что я мог сотворить. Возможно, армия была для меня лучшим выходом, но не сложилось. Зато я почти идеальный убийца, хрен найдешь! – Но дротик-то ты в задницу поймал, когда в дерево впилился! – Да это вообще позорище! – Эрик вопреки своим возмущенным словам рассмеялся. – Я следил за одним человеком, а рядом жил мужик, который решил, что я к его бабе клеюсь! И попытался поговорить по-мужски, то есть на кулаках. Я ему конечно накостылял. Оказалось, что эта сволочь – ветеринар, и он ухитрился на следующий день всадить мне дротик со снотворным. Меня профессионалы зацепить не могли, а отправил в больницу спивающийся живодер!
Он опять прислушался и вскочил.
– Все, я слышал наш скутер. Пора двигать. – Подожди, – Асато тоже поднялся. – Один вопрос!.. – Ни-ко-гда! – Эрик, уже положив руку на дверь, обернулся, сперва говоря спокойно, он постепенно поднимал голос, срываясь на крик: – Я никогда не делал этого со своим киборгом. Даже когда очень хотелось. Ни одного разреза. Ни одного ожога! Не знаю, поймешь ты или нет. Это было слишком легко. Он же не смог бы мне помешать. Даже убежать не мог. Это было совсем уж… мерзко. Я конечно редкое дерьмо и псих, но как-то очень хотелось остаться человеком! Хоть частично! С ним вообще получилось наоборот. Когда я понял, насколько он в полной моей власти, мне захотелось его оживить. Чем ему было хуже, тем он был менее живым. Он все делал, все исполнял, но живым он не был. Представь, что ты касаешься ран, касаешься сломанных ребер, а тело не реагирует под твоими руками. Оно не чувствует тебя. Никак. Просто кукла. Это было… омерзительно! – А подумай, что чувствовал он, – Асато тоже положил руку на дверь, совсем рядом, на волосок от руки собеседника, но не касаясь. Он не мог понять, что нашло на Эрика, но чувствовал, это важно, и это связано именно с этим убежищем. Может быть стоило промолчать, дать возможность Ларсену говорить и дальше, но вот только он не мог молчать. Не мог. – Я ставлю себя на его место, и знаешь... я бы не выдержал. Сошел бы с ума. Или выдал себя. Еще неизвестно, что хуже. Он ведь и правда, полностью от тебя зависел. Был твоим рабом. Хорошо, что тебе не понравилось играть в куклы! – Да! Можешь делать все, что ты хочешь! Только вот ответа не жди. Это хуже некрофилии! И я придумал игру. Я же маньяк, мне положено! Каждый раз, когда его программа, ну или он сам, теперь уже не поймешь, делали что-то человеческое, я давал ему конфету. Не при людях конечно, а наедине. И он скоро начал оживать. Это было здорово. Я получил намного большее удовольствие, чем, если бы… – Ларсен резко себя оборвал, посмотрел в глаза Асато. Провел рукой по лицу, словно стирая паутину, и грубо, но тихо сказал: – Доволен стриптизом, полицейский? Идем! Ему не говори! Он и так… мне не доверяет!
Лесопарк тянулся до самого забора космопорта. Эрик нашел место, где была небольшая мертвая зона, отгреб кучу сухой травы и полез в образовавшееся отверстие. Японец последовал за ним, стараясь не думать о последствиях внезапной откровенности Ларсена.
Они, пригнувшись, прошли вдоль забора, так же, не разгибаясь, подошли к задней стороне Кельпи и нырнули под днище корабля. Там Эрик приложил ладонь к ничем не выделяющемуся на металле месту, и прямо над его головой открылся люк. Капитан запрыгнул внутрь и подал товарищу руку. Люк закрылся.
– Ну вот, мы и внутри! И ручаюсь, нас не засекла ни одна камера! Ни один наблюдатель! – они поднялись наверх. Рон сидел за пультом. Киборг сменил джинсы и футболку на темный камуфляж и когда повернулся к ним, то стало понятно, что смена коснулась не только гардероба. Сейчас перед людьми была именно боевая машина, идеально умеющая делать то, для чего ее создали – убивать. – Ну как? – спросил Эрик, садясь на диван. – Три подходящих здания, – доложил Рон. – Все три в офисном центре. Но вот это мне нравится больше всех.