Авантюрные хроники юной провинциалки в 19 веке
Шрифт:
– Неужто Кторский – опекун. Но сам себе и не поверил.- А, значит этот господин.
Но думать дальше не стал, а смешав карты, бросил их в лицо мерзавца.
– Вы сударь, нечестно играете!
– Да, вы сами передергиваете ,в сговоре с этим вот субъектом, – и господин показал на друга Мишеля.
– Господа, господа, – заверещал интендатик, уж он- то был рад, что не вчистую обобрали.
– Дуэль!- кричали Зуев и Кторский, но к пожилому господину сзади подошел человек в черном, и вынув из рукава кинжал ,перерезал тому горло.
–
Негодяй, погубивший не одну семью, упал, истекая кровью, и хрипел еще несколько минут.
Но и сам благородный мститель пошатнулся, и упал бы, если бы поручик не успел его подхватить. Все силы человека в черном ушли на акт возмездия, это были его последние мгновения. Он только прошептал: «У набережной лодка, прощайте».
Мадам Зайцева, привыкшая видно и не к таким историям, схватила поручика за рукав мундира, и потащила к черному выходу
Игроки попав в проходные дворы ,разбежались в разные стороны. Зуев с другом последовали вдоль набережной ,спустились к воде. Уплыли на Заячий остров, где опять притон, игра, вино.
У Мишеля ,снова ожила душевная рана. Несколько лет назад ,вот так же, на его руках ,умирал ,от глупой бретерской дуэли, лучший и единственный друг.
Хотелось забыться ,и Зуев пил, пока ординарец, не нашел его, и не повез больного в деревню к сестре .
Не было бы счастья, да несчастье помогло
Пролетка остановилась у ломбарда, где Варю ждало поистине ужасное испытание.
Уже выходя с немалой суммой вырученной за перстень ,она в дверях, столкнулась с молодым человеком.,
Они посмотрели друг на друга ,и девушка чуть не потеряла сознание.
Это был Илюша, тот самый, что поехал воевать за освобождение Греции, тот самый, что писал Варе стихи, и кого она оплакивала все это время.
Но юноша сделал вид ,что не узнал ее, и когда она назвала его по имени, вдруг передумал заходить в ломбард, и быстро удалился .У Вари не было даже сил его догнать.
Извозчик видя, как побледнела барышня, помог ей дойти до коляски, и когда уже Варя села, и лицо ее несколько порозовело ,мужик огорошил ее вопросом:
– Что барышня неужто Грека знаете?
– Какого грека?
– Да Грека, вора, все байки рассказывает, как он против осман воевал. Аника-воин. У меня брат голову сложил на Дунае. А энтот под юбками у шлюх всю войну просидел.
– Верно, обозналась,- но уже понимала, что не ошиблась, заплакала горько и навзрыд.
– Куда теперь барышня?
– Мне бы переночевать в приличном пансионе.
– Да и то верно ,дело к ночи. Тут недалеко меблированные комнаты.
Хозяйка была чем –то занята, и Варю проводила до номера вертлявая горничная.
Девушка так устала, что не обратила внимания, на тайные знаки коими обменялись кучер и служанка.
– Чаю желаете, барышня?
– Да ,очень.
Наконец-то она осталась она, но оглянувшись вокруг, Варя почувствовала некоторое беспокойство. Единственное небольшое окошко комнаты было с решеткой ,и выходило во внутренний двор, похожий на колодец.
Но горячий чай, да еще и пирожное из французской кондитерской, успокоили девушку. Она уже хотела прилечь на высокую кровать, как вдруг щелкнул замок, дверь закрыли снаружи. Варя кинулась к столику ,где ей оставили ключ от номера, столешница была пуста.
Варя стала стучать в двери сначала руками, потом схватив банкету, била ею, но никто не приходил : ни враги, ни друзья.
И вдруг послышались шаги, по коридору гостиницы шли какие-то люди, судя по голосам мужчины. Варе вдруг сделалось страшно, в горле пересохло, силы оставили барышню, и она опустилась на пол, прямо под дверью.
– Так, где стучали, Прохоров? Почудилось тебе .
– Нет, ваше высокоблагородие, точно стучали.
Слова про « благородие» придали девушке сил, и она захлопала по двери ладонью.
– Извольте открыть, немедленно!- последовал приказ.
В дверях заскрежетал ключ, Варю стали отодвигать вместе с открываемой дверью.
Сначала в комнату протиснулся городовой, в зеленом мундире, следом еще мужчина в форме.
– Коллежский асессор Северин,- слегка заикаясь, произнес он, потом спохватившись, помог Варе встать.- Позвольте, я вам солдата дам, домой проводить.
Варя подняла на офицера заплаканные глаза, и прошептала:
« Варвара Николаевна Малышева, тверская дворянка, нет у меня дома».
И это было ведь правдой, не было у нее дома в этом огромном каменном городе.
– Но ведь кого- то вы знаете в Петербурге, не правда ли?
– Да , но не помню ,- она устыдилась признаваться этому красивому офицеру в знакомстве с любовницей, пусть даже и вельможи.
– Вам здесь оставаться нельзя, если Вы позволите, вас к моей бабушке отвезут.
Варе стало страшно, а вдруг и этот, такой милый и вежливый человек, развратник ,или сводник. Но выбора не было, не на улице же ночевать.
Но это действительно была бабушка, милая, похожая на всех бабушек на свете. И комната была так похожа на Варину светелку в Улыбино, что девушка заснула счастливо улыбаясь.
Утром, когда Варя и Анна Андреевна пили чай, пришел усталый Северин, которого ,бабушка звала Митенькой.
Теперь, Варя спокойно могла рассмотреть своего вчерашнего спасителя : лет двадцати пяти, темные короткие волосы, смешной хохолок на макушке. Карие глаза в обрамлении густых длинных ресниц. Пенсне делало это красивое лицо старше, или бессонная ночь Варя еще не решила. Но стало вдруг, так спокойно на душе. Такой не предаст, не бросит. А Северин явно смущаясь, слушал Варину историю, хмурил густые брови. Потом неожиданно признался: «Ваш опекун нашелся ,правда убитым, в той самой гостинице. Вы, Варвара Николаевна, абсолютно свободны».