Аватара
Шрифт:
Голос утверждал, что Иные любят нас; наверно, это правда — ведь они подарили нам целый новый мир. Но тогда они должны любить все разумные расы. И я полагаю, что как раз наша порода — все любители войн, угнетения слабых, грабежа и эксплуатации чужого труда — вызовет несчастье, попав в Галактику в нынешнем своем виде. Подозреваю также, что человечество едва ли чересчур плохо или близоруко; получив подобный шанс, многие расы наверняка составят не меньшую угрозу.
Итак, Иные явно отказываются брать нас или кого бы то ни было под свое руководство. Можно не сомневаться в том, что, с их собственной точки зрения, у них есть много дел, более важных, чем обеспечение нашего благоденствия; кроме того, им незачем одомашнивать нас.
Итак, нас предоставляют собственной воле. Иные позволили нам пользоваться Звездными воротами, но других подарков не сделали. И нам суждено с разочарованием глядеть на альфу Центавра и Сириус, недосягаемые бриллианты наших небес, пока человечество не сумеет обнаружить собственную дорогу в космос. Остается надеяться, что Иные рассчитывают на наш долгий и усердный труд, который заставит человечество хотя бы чуть повзрослеть…
(Вид на корабль, завершающий свой путь около Т-машины. Внезапное исчезновение. Т-машина в системе Феба, примерно в полумиллионе километров от цилиндра вдруг появляется корабль.) (Кадры, снятые в первоначальном полете. Фернандес-Давилла, Тонари, Нейпир у иллюминаторов тесной кабины. Все ошеломлены, двое молятся. Наконец они овладевают собой и привычным взглядом оглядываются. Житель Земли в космосе не увидит созвездий; там чересчур много звезд. Астронавт умеет делать это. Но здесь не заметно знакомых очертаний. Впрочем, через какое-то время экипаж как будто бы замечает несколько знакомых созвездий, пусть и слегка искаженных, и похожие внегалактические объекты. Грубая оценка свидетельствует, что земляне попали к звезде, расположенной в одной-пяти сотнях световых лет к северо-западу от Солнца.)
ГОЛОС:
…Наиболее интересная для вас планета располагается Крабовидной туманностью…
(Видеоискатель останавливается на изумительно прекрасном сапфировом диске.)
РАССКАЗЧИК:
С тех пор человечество именует этот мир Деметрой…
(Вид на Феб, потом на кабину «Дискаверора», блеск звезды слепит всех троих членов экипажа.)
ГОЛОС:
Ваш корабль не имеет возможности отправиться к планете. Вам лучше немедленно возвратиться в Солнечную систему. Конечно, следом направятся другие корабли, оборудованные для исследования. Быть может, и вам суждено будет вернуться сюда.
(Корабль вновь идет мимо Т-машины, но совершенно иным путем. Появление его в Солнечной системе, радость, долгий путь домой, ликование на Земле, парады, приемы, вечеринки, самые экстравагантные предсказания, а изредка — и пророчества.)
РАССКАЗЧИК:
…мы наконец готовы послать на Деметру первых колонистов. Но прежде всего нам пришлось потратить годы на исследования и выяснить все наиболее важное об этой планете. Иные обещали нам, что все наши хлопоты будут вознаграждены, однако человечество ждал не Эдем…
(Дом знаменитого космоплавателя)
ФЕРНАНДЕС-ДАВИЛЛА:
— Отправка в колонию каждого человека обходится дорого, и мы не представляем, чем именно они смогут возместить наши затраты. По этому поводу раздаются протесты; слышны даже требования запретить всю программу. Ну что же… я полагаю, что стимул, полученный космической техникой и заставивший нас на порядок усовершенствовать корабли и приборы, уже возместил первоначальную цену и позволил получить достаточную выгоду. Более того, знания, добытые на Деметре, уже породили научную революцию, особенно в биологии. На планете существует совершенно независимый набор жизненных форм! Потребуются десятилетия, быть может столетия, чтобы до конца исследовать их со всеми взаимосвязями и сделать рекомендации для медицины, генетики, сельского хозяйства, марикультуры, и кто может заранее сказать, для каких еще отраслей? Но выполнить эти работы может лишь постоянное поселение.
В итоге, прибегнув к самым жестким экономическим терминам, я считаю себя вправе утверждать, что уже за одно поколение колония на Деметре тысячекратно возместит все расходы Земли. Вспомните, что в прошлом дала Европе Америка. Вспомните, что получила Земля от Луны и спутников.
Но обратимся к более важным вещам: подумайте о непредсказуемом и неизмеримом, о вызове, о возможности, о просвещении и свободе…
С этого начнется наш рост к Иным…
Джоэль обнаружила продолжение и сочла дополнение правильным, однако откровенность сия уже принадлежала последующему поколению.
Оно повествовало о деметрианской истории. Переправить через Ворота и доставить на планету можно было не более нескольких тысяч человек за год. Транспортные возможности возросли, когда колония начала приносить дивиденды, но не слишком быстро, из-за противоречивых претензий на это состояние. Каждая нация отправляла эмигрантов в соответствии со сложной системой квот. Впрочем, взятки или законные соглашения позволяли многим путешествовать под отнюдь не родными флагами.
На новую планету людей уводили самые разнообразные причины: среди них нередко встречались честолюбие, жажда приключений, утопические взгляды на жизнь. Иные правительства, впрочем, поощряли к отправлению диссидентов — более того, настаивали на этом; некоторые мечтали завести вовне опорный плацдарм; у других находились еще более безумные мотивы: и у некоторых неофициальных организаций, и у личностей.
Поначалу всем приходилось жить в Эополисе или рядом, и выжить можно было только при строгой кооперации. Представление о том, что Иные должны находиться где-то неподалеку и наблюдать за землянами, только укрепляло солидарность. Конечно, со временем она ослабела, однако население и экономика уже успели окрепнуть. Науки следовали их примеру. Люди научились жить независимо за пределами города. Территория планеты покрывалась пятнами этнических и социальных скоплений.
Наконец колонии потребовалось правительство. Оно оставалось подчиненным Союзу; власть губернатора еще более ослаблялась тем, что большая часть сообщества самостоятельно управлялась со своими делами.
Но время шло — повсеместно, — тот шаткий порядок, что вроде бы установился на Земле, рухнул, и тут начались Беды. Находились краснобаи, которые связывали их начало с явлением Иных, дескать, излишне встревожившим людей и породившим ереси; ведь существуют и такие вещи, которых человек знать не должен. С точки зрения Джоэль, в значительной степени подкрепленной разговорами с Дэном Бродерсеном, — все это было чушью. Чудом было скорее то, что предшествовавший хаос сложился наконец в равновесную картину; появление Иных заставило людей задуматься и помешало лунатикам опустошить земной шар. Как бы то ни было, существовал неоспоримый факт: вымерли миллионы людей, исчезли целые нации, но мир выжил. Более того, цивилизацию на планете по большей части удалось сохранить. Космическая промышленность уцелела; за пределами Земли волнений не произошло: ни в промышленности, ни в научных исследованиях, ни на Деметре.
Одно направление исследований сделалось более важным, чем отправление непилотируемых зондов к ближайшим звездам. Теперь их отправляли через Ворота по произвольным траекториям; автоматы проводили возвращение столь же произвольным путем. Но пока ни один аппарат не вернулся.
Постепенно человечество начало успокаиваться. И собравшиеся в Лиме его представители подписали Обетование.
(Кабинет знаменитого астрофизика, значительно состарившегося)
РОССЕТ:
…теория, которую мы развиваем, гласит, что Т-машина обладает конечным диапазоном. Мы полагаем, что он соответствует пяти сотням световых лет, быть может, чуть больше или меньше. И всякий кто хочет отправиться на большее расстояние, должен использовать промежуточные машины в качестве релейной станции.