Авгур
Шрифт:
Ставлю перед зеркалом стул. Сажусь, любуюсь собственным отражением. Минуту, две, три. Ничего не происходит. За окном завывает ветер. Ровно горят светильники. Ну-ка, а если так…
— Будьте добры, погасите лампы.
Он делает это, не выказав удивления. Комнату заполняет густая тьма, только звезды светят в окно. Через пару минут глаза привыкают, и я даже, вроде бы, различаю в зеркале собственный силуэт. Мне кажется, или стена за моей спиной начинает слегка светиться? Оглядываюсь — нет, ничего подобного. Снова присматриваюсь к отражению. Теперь я уверен — оно отличается от реальной картины. Там, в зазеркалье
Мажордом испуганно охает. Кажется, он тоже что-то увидел. Я встаю и велю ему зажечь лампу. Брожу по комнате, пытаясь соображать. Если это то, что я думаю…
— Завесьте чем-нибудь зеркала, которые имеются в замке, — говорю я своему спутнику. — Во всех комнатах. Особенно в той, где обитает дочь его светлости. С нее и начните, прямо сейчас.
— Но она ведь, наверно, уже легла! — похоже, перспектива вторгнуться ночью в чужую спальню пугает его значительно больше, чем ожившие отражения.
— Придется разбудить. Имейте в виду, если до завтра кто-то еще исчезнет, это будет на вашей совести. Впрочем, постойте. Сначала доложим лорду-наместнику — он, кажется, еще в своем кабинете. Его светлость подтвердит мои полномочия. Потом вы займетесь обходом комнат, а я буду вынужден отлучиться…
…Мой скакун, свернув с дороги, огромными прыжками несется по полю. Наконец-то я вижу место, которое мне подходит. В окрестностях замка ничего подобного не было — там или холмы, или рощи, или деревни. А мне нужно открытое нераспаханное пространство. Вот, примерно, как здесь.
Спешиваюсь. Достаю из потайного кармана прозрачный шарик. Не думал, что придется его использовать, но другого выхода я не вижу. Больше мне надеяться не на что.
Сжимаю шарик в ладони, потом бросаю в траву. Все, дело сделано, можно ехать назад. Ждать не имеет смысла — результат, скорее всего, появится только утром. И он станет мне известен независимо от того, где я буду находиться к тому моменту. Тогда и узнаем, правильно ли я оценил ситуацию.
Но, еще не успев запрыгнуть на скакуна, я ощущаю, как земля под ногами вздрагивает. Где-то там, на неведомой глубине происходит тяжелое шевеление. Словно гигантский червь прогрызает себе дорогу к поверхности.
Глава 6
И опять Андрей проснулся после обеда. Организм, уставший от нервотрепок, использовал любую возможность для восстановления сил. Проще говоря, Сорокин А.С., он же мерцающий, он же хамелеон, научный феномен, исполнитель никому не известной миссии бессовестно дрых часов по тринадцать, а то и по четырнадцать в сутки. Вещих снов, на которые намекал товарищ майор, пока что не наблюдалось. Да и хрен бы с ними, подумал Андрей лениво. Мозги и так уже закипают — особенно после ознакомления с манускриптом…
Творение неизвестного автора он вчера так и не дочитал. Сначала вернулась мама и позвала его ужинать, потом он зачем-то включил юмористическое шоу по ТВ-6, где пытались спародировать «МузОбоз», и это навело такую тоску, что спать захотелось даже раньше обычного. Глаза слипались, и рукопись пришлось отложить.
Сейчас читать не хотелось — тем более, что практической пользы от манускрипта Андрей не видел. Никаких параллелей с реальной жизнью в тексте не обнаружилось. Ну, разве что, шарики,
Андрей умылся, съел бутерброд и, выбравшись на балкон, долго смотрел на спиральную башню на горизонте. Вернулся на кухню, выпил еще полкружки сладкого чаю. Бесцельно побродил по квартире. Наконец, не придумав ничего лучше, включил-таки телевизор. По главному каналу передавали новости.
— В Москве сегодня вновь приступила к работе миссия Международного валютного фонда, — сообщила дикторша, чуть не подпрыгивая от радости. — Глава делегации Жерар Беланже проведет переговоры в Министерстве финансов, Центробанке и Министерстве по налогам и сборам. Многие эксперты дают оптимистические прогнозы! Поводом стало принятие Госдумой пакета законов, направленных на увеличение доходной части бюджета. А именно это было основным условием МВФ для выделения России новых кредитов. Совет директоров фонда рассмотрит данный вопрос в ближайшее время…
О, подумал Андрей, кому-то в Москве еще бабла подвезут. Давно пора! А то смотришь на эти изможденные лица и понимаешь — не доедают люди…
Потом показали, как Ельцин на фоне российского триколора отчитывает министра юстиции. Борис Николаевич был хмур и сверкал очами, бородатый министр обреченно кивал.
— Президент недоволен тем, как выполняются его поручения. Одно из них заключалось в том, чтобы выяснить, как действия КПРФ согласуются с конституцией, — благоговейно пояснили за кадром. «Опять до коммуняк докопались», — подумал Андрей даже с некоторым сочувствием.
Дальше был репортаж о том, как очкастый председатель правительства встречается с чуваком из Прибалтики — то ли с премьером Латвии, то ли с президентом Литвы. А, может, Эстонии — кто их там разберет. Дикторша тарахтела:
— Был принят пакет социально-экономических соглашений. Отношения между странами развиваются динамично. Вместе с тем, есть много нерешенных вопросов — они касаются, в частности, нефтяной и газовой сферы…
Высокие договаривающиеся стороны сидели за массивным столом, подписывая бумаги, а сзади лыбились референты, переводчики и прочие протокольные рожи. Внимание Андрея привлекла элегантная дамочка в левом углу экрана. Она стояла со скучающим видом и даже не глядела на стол, как будто зашла случайно и происходящее ее не касается. Строгий костюм не скрывал достоинств фигуры, а волосы были собраны в тугой пучок на затылке. Барышня лениво озиралась вокруг, пока ее взгляд не уперся в объектив телекамеры.
Тонкие брови удивленно поползли вверх, и она сделала шаг по направлению к оператору. Этого маневра, кажется, никто не заметил — ни один из стоящих вокруг стола даже не повернул головы.
Дамочка подходила все ближе. Теперь она торчала в центре экрана, загораживая премьера, но оператор не пытался ее прогнать, словно изящная незнакомка была невидима. Андрей разглядел у нее на шее темные полосы. Сначала он подумал, что это татуировка, но линии начали удлиняться, переползая на щеку. Это было похоже на стремительно растущие лозы — они извивались, переплетаясь друг с другом, и орнамент становился все гуще. Узор, «паутина» — только не на предплечье, как у всех нормальных людей, а буквально по всему телу. И этот узор был черного цвета…