Авиация и время 2007 спецвыпуск
Шрифт:
Организацию опытного производства Антонов поручил своему соратнику П.Ф. Павлову. Производство представляло собой единый цех. Пла- зование конструкции самолета и разработку технологической оснастки осуществляла группа конструкторов под руководством А.И. Шиврина. Вопросы технологии, планирования и нормирования работ обеспечивало небольшое техбюро под руководством П.М. Манделя и А.С. Аргентова. Отдел технического контроля возглавлял Н.И. Леонов. Авиамодельную мастерскую организовали Н.С. Трунчен- ков и Ю.В. Захаров.
Завод постоянно срывал сроки выполнения указаний Министерства о выделении специалистов, производственных помещений и оборудования для ОКБ. В августе 1946 г.
В это время на плечи Антонова легла еще одна ноша. После войны ЦАГИ возвратился в Москву, сохранив в Новосибирске свой филиал. В июле 1946 г. Министерство приняло решение об организации на базе этого филиала Сибирского научно-исследовательского института по авиации – СибНИИА. Институт создали, а руководителя не было. И вот кому-то в Министерстве пришло в голову назначить главного конструктора Антонова начальником СибНИИА по совместительству. Два года Антонов страдал от этого назначения, но зато в его распоряжении оказалась аэродинамическая труба института, в которой он в совершенстве отработал аэродинамику своего биплана.
В июле 1946 г. были утверждены технические требования ГВФ к сель- хозсамолету, и Министерство обязало O.K. Антонова построить второй экземпляр машины с мотором АШ-21 в сельхозварианте. Этот вариант получил обозначение СХ-1. Ввиду крайне жестких сроков создания грузовой и сельскохозяйственной модификаций самолета Антонов принял и согласовал с Министерством решение о постройке только одного летного самолета, но с возможностью установки на него и мотора АШ-62ИР (1000 л.с.), и АШ-21 (720 л.с.).
Первые сотрудники ОКБ-153. Слева направо: 1-й ряд: А.А. Замятин, Н.С. Трунченков, O.K. Антонов, О.Н. Кабанов, К.Г. Константинова, А.И. Широков; 2-й ряд: А.И. Шиврин, А.Я. Белолипецкий, П.В. Кожухов, П.И. Закревский, Д.П. Гаршин, И.А. Елагин, И.С. Напреев, И.И. Попов, Н.А. Нечаев, В.З. Белков. Новосибирск, 1946 год
В конце 1946 г. Антонова обязали разработать еще один вариант самолета, предназначенный для зондирования атмосферы. Эти задания не смутили Антонова, так как соответствовали его желанию создать массовый многоцелевой самолет.
По состоянию на 1 января 1947 г. общая численность ОКБ составляла 196 человек, в том числе: конструкторский отдел – 68 человек и производство – 128.
В начале 1947 г. производство ОКБ построило макет самолета СХ-1 в натуральную величину. В конце февраля приступила к работе макетная комиссия заказчика под председательством начальника самолетного отдела НИИ ГВФ А.И. Израецкого. Представляя комиссии свое детище, Олег Константинович отметил, что «этот самолет должен занять в воздушном транспорте примерно такое же место, какое занимает полуторка в транспорте наземном». Комиссия дала положительную оценку макету и с учетом устранения замечаний одобрила работы по созданию самолета СХ-1.
Постройка опытной машины шла полным ходом – это было подвигом всего коллектива. Рабочий день практически каждого сотрудника не ограничивался 8 часами. Работали не менее 10-12 часов в день. Антонов понимал, что для такого темпа необходима хотя бы кратковременная физическая разрядка, и дал указание начальнику производства изготовить два стола для пинг-понга. Шарики и ракетки сделали сами. O.K. Антонов играл вместе с нами. У него, собственно, мы и научились этой игре. Потом он предложил расчистить заброшенный пустырь напротив нашего корпуса и построить теннисный корт и волейбольную площадку. В результате получился хороший для того времени спортивный комплекс, который вступил в строй летом 1947 г. Когда O.K. Антонов уезжал в командировку, мы играли на корте в футбол. Эти наши шалости он разгадал по состоянию корта и в деликатной форме объяснил, что корт – сооружение нежное, в футбол лучше играть где-нибудь в другом месте.
В марте 1947 г. O.K. Антонов направил письмо начальнику главного управления С.Н. Шишкину: «Пятимесячный опыт совмещения своей основной работы главного конструктора ОКБ-153 с работой начальника СибНИИА убедил меня в том, что это совмещение наносит большой ущерб моей конструкторской работе и является бесполезным СибНИИА. Слабость и неопытность кадров ОКБ вынуждает меня лично заниматься конструированием самолета во всех его деталях, что требует моего непрерывного присутствия в КБ и на производстве. Убедительно прошу Вас срочно подыскать мне преемника на пост начальника СибНИИАO.K. Антонова от обязанностей начальника СибНИИА освободили лишь в августе 1948 г.
Постройка самолета продвигалась к завершению. Под руководством инженера В.А. Гарвардта на экземпляре, предназначенном для статических испытаний, провели прочностные испытания в объеме, необходимом для начала полетов.
Для проведения летных испытаний необходимо было получить заключение ЦАГИ по аэродинамике и прочности самолета. С необходимыми документами в Москву выехала Е.А. Шахатуни. Сотрудники ЦАГИ не горели желанием заниматься этим делом, считая, что в период создания реактивной авиации биплан с поршневым мотором не перспективен. ЦАГИ приступил к рассмотрению документации лишь после визита самого Антонова. Он блестяще защитил аэродинамику, прочность и конструкцию самолета. Заключение ЦАГИ было получено.
Опытный самолет СХ-1 незадолго до первого вылета. Новосибирск, август 1947 года
В июне 1947 г. O.K. Антонов обратился к своему другу летчику-испытателю ЛИИ С.Н. Анохину с предложением провести летные испытания СХ-1. К сожалению, тот не смог выполнить эту просьбу, так как был занят сложными испытаниями первых боевых реактивных самолетов. Тогда Антонов остановился на кандидатуре летчика- испытателя НИИ ГВФ П.Н. Володина, с которым он познакомился во время работы макетной комиссии (Володин доставил в Новосибирск на Ли-2 ее членов). Однако на запросы главного конструктора в адрес начальника института не пришло ни одного ответа. Дело не терпело отлагательства, и на летную базу НИИ ГВФ в подмосковное Захарково отправилась Е.А. Шахатуни. Найдя П.Н. Володина, она с удивлением узнала, что тот ничего не знает о запросах. Шахатуни встретилась с начальником института В.В. Стальненко, и вскоре Володину выдали командировочное предписание. 9 августа он прибыл в Новосибирск.