Авиатор: назад в СССР 12+1
Шрифт:
— Что с ним? — спросил я.
— Всё норм. Обычные отходняки после «вчерашнего». После посадки он ещё минут пять двигался, а потом устал, — объяснил Олег Печка.
Я сел на ящик рядом с Борзовым, чтобы немного его подбодрить.
— Как ощущения после такого полёта? — спросил я.
— Если честно, время как-то долго тянулось. До сих пор все параметры наизусть помню, когда движок загорелся. Перед глазами не море, а буквы в РЛЭ Су-27К и схемы с графиками.
— В особой ситуации и думаешь по-особому. Главное,
— А надо было? — спросил Борзов.
— Не знаю, но это бы тебе не помогло. А вот сосредоточенность и холодная голова помогли, — ответил я, взъерошив мокрые волосы Геры.
Морозов на совещание не пошёл, а вот Олег был не против. Нас завели за Ту-22Б, стоявший в ангаре. Фаридович и Хафтрар уже изучали карту, висевшую на стене напротив столов с… вкусностями.
И если фруктами, лепёшками, яйцами вкрутую, молоком, плавленым сыром и белым хлебом удивить было трудно, то вот двумя ящиками стеклянных бутылок Пепси вполне.
— Континентальный завтрак, — сказал Олег. — Со времён сирийских командировок запомнил этот термин.
Нам объяснили, что это специально для нас от Хафтара. Пока старшие офицеры что-то обсуждали, мы позвали ребят перекусить.
— Парень всё верно сделал. В его возрасте не все так могут. Тем более при взлёте с корабля, — шепнул Олег, когда мы закончили трапезу и пошли к карте.
— Согласен. Главное, чтобы не начали потом предъявлять, что из-за него мы обострили отношения в Средиземном море.
Подойдя к Фаридовичу, он попросил нас рассказать, где именно я и Морозов схлестнулись с американцами, что мы видели при этом и каковы наши прогнозы по атаке на Ливию.
Я указал на районы, где нами были обнаружены крейсеры и эсминцы американцев. Рассказал, что случилось в стычке с лётчиками. После моих слов про ловушки, Фаридович нервно защёлкал пальцами.
— В чём дело? Не надо было? — спросил у него Олег.
— Надо. Хорошо, что не сбили тебя. Они уже пытались тут местных лётчиков атаковать, — сказал Руслан Фаридович.
— Нас всё больше и больше втягивают в конфронтацию. Не сегодня, так завтра атакуют и корабли в заливе. Потом и до бомбардировок дело дойдёт. Кто им вообще позволяет ходить по нашему морю? Здесь не Северная Америка! — громко возмущался Хафтар.
— Это право сильного, господин полковник. Если вы не будете держать оборону, то в одночасье они ударят, — сказал я.
— Но всегда есть кто-то сильнее тебя. Пока эти трусливые американцы только пытаются что-то сделать, но у них ничего не выйдет, — уверенно ответил Хафтар.
— Что вы заметили в их действиях? — спросил Фаридович.
Я подошёл к карте и стал показывать районы, где может действовать авиация НАТО.
— Всё стандартно. Множество разведывательных полётов. Демонстрационные действия как авиации, так и флота. Я бы рекомендовал усилить ПВО и держать двойной состав дежурных сил. Пока ещё рано занимать зоны дежурства. И самое главное — отработать вывод из-под удара. Эффективнее этого метода сохранности авиации ещё не придумано.
Услышав про вывод из-под удара, Хафтар рассмеялся. Подойдя ко мне, он похлопал по плечу.
— Зачем? Они разве будут бить по аэродромам? Им нужна нефть и резиденция нашего Лидера. Мы защитим эти объекты. Сил у нас хватит.
Он смотрел на меня снисходительно. Зачем тогда вообще спрашивал совета, если уже давно они приняли решение кого и как защищать?
— Промышленные объекты слишком сложно полностью уничтожить. Во время налёта ваш Лидер будет эвакуирован в бункер. А резиденцию он построит новую. Возникает вопрос, а где вы возьмёте сразу авиацию, которую американцы могут уничтожить одним залётом?
Ливийский полковник пожал мне руку, поблагодарил и ушёл в сопровождении своей свиты.
Чувствую, что американцы воспользуются этой безответственностью. Их удар будет очень болезненный для Ливии. Если уж Хафтара не удалось убедить, то остаётся только один человек.
После перекуса и подготовки самолётов, мы стали готовиться к отлёту. Борзов провожал нас вместе с Фаридовичем, который обещал доставить Геру в ближайшее время в Бенгази или в порт другой ливийский порт.
— За парня ручаюсь. Самолёт сейчас начнут разбирать. Кстати, мне Олег сказал, что ты старший их группы на корабле. И в каком же ты звании? — спросил у меня Руслан Фаридович, провожая в самолёт.
— Секретная информация, товарищ полковник, — улыбнулся я и полез в заднюю кабину.
На обратном пути управлять будет Николай. А то у него аж зудит, что он меньше меня садился на корабль.
По маршруту связь с нами вёл офицер боевого управления на одном из пунктов наведения. Где он тут мог находиться в бесплодной пустыне, сложно понять.
Сам полёт проходил спокойно. Вся четвёрка шла на минутном интервале, а рядом постоянно появлялись сопровождающие МиГ-25 и МиГ-23.
Ливия оставалась позади, как и странные мысли о том, как же нас так просто впустили в пространство этой страны.
— Кстати, полковник, который нас встретил перед Фаридовичем — местный тыловик. Считает себя замом старшего группы наших специалистов во всей Ливии, — сказал по внутренней связи Николай, когда мы пролетели береговую линию.
— И чего ему от нас надо было?
— Не знаю, но Фаридыч чего-то недоговорил. На корабле нам сейчас расскажут. Пока ты самолёт осматривал, он мне так и сказал.
Значит, нас ещё ожидают разговоры на корабле.
Когда мы зацепились гаком за трос, ощущение были непередаваемые. Будто на родной аэродром прилетели. Так оно и есть, в общем. Вдали от Родины эти 300 метров палубы, для каждого лётчика кусочек дома.