Авоська для бриллиантов
Шрифт:
– Да что за Ангорский такой? – хныкал Прыщ. – Первый раз про него слышу!
– Первый раз, говоришь? – сурово проговорил Василий Макарович. – И в зоомагазине на Двенадцатой линии не был?
На этот раз Прыщ ощутимо затрясся от страха и ответил дрожащим голосом:
– Н-не был… что мне там делать, с хомяками этими? А крыс я вообще на дух не переношу!
– Ага, знаешь, что там хомяки и крысы! Значит, точно был!
– Да что ты меня ловишь, дядя? – От возмущения Прыщ перестал трястись. – В каждом зоомагазине хомяки и крысы имеются, так что не лови меня на слове! И не шей мне мокрое дело! Кого хочешь спроси – Гена Прыщ по мелочи работает, а на мокрые дела никогда не ходил!
– Все когда-то первый раз случается! – перебил его Василий Макарович. – У меня свидетель имеется!
– Какой еще свидетель? – забормотал Прыщ. – Не может быть, чтобы свидетель! Там никого не было!
– Ага! Значит, сам-то ты там был!
– Ничего не знаю, нигде не был! – заверещал Прыщ. – Отстань от меня, дядя, по-хорошему!..
– Так вот, Прыщ, все равно тебе придется сознаваться! Мне Нюра из «Застоя» все рассказала!
– Нюрка-то? – удивился Гена. – Да что вы ее слушаете? Как она могла рассказать, если сама там не была?
– Не была-то не была, а попугая кто ей принес? Точнее, попугаиху?
– Ничего не знаю! – уперся Прыщ. – Мой собственный попугай, что хочу, то с ним и делаю!
– Врешь! – Дядя Вася сурово нахмурился. – Попугай этот непростой, редкой бразильской желтолобой породы. Такой всего один и есть в городе. Так что не проходит твоя отмазка!
– Ну, не мой! – пошел Прыщ на попятную. – Это я так сбрехнул, для солидности. А попугай этот ко мне в окно залетел…
– Ну, вот что, Прыщ! – Дядя Вася тяжело вздохнул. – Надоел ты мне хуже горькой редьки. Вертишься и юлишь, как угорь на сковородке. То твой попугай, то в окно залетел… Сдам тебя Зубчику как главного подозреваемого, пускай он сам с тобой разбирается! А он – настоящий клещ: вцепится – не оторвешь! Все из тебя выжмет!
– Ну, не убивал я этого мужика! – взмолился Прыщ. – Не убивал! Когда я вошел, он уже мертвый был!
Он тут же испуганно захлопнул рот, но было поздно: слово – не воробей, вылетело – не поймаешь.
– Ну, выкладывай срочно, как дело было! – подтолкнул его Василий Макарович.
– Да как было-то… – Гена пригорюнился, опустил голову. – Я в том дворе и оказался-то случайно – одному фраеру велели посылочку отнести. Я посылку отдал, вышел – смотрю, задняя дверь магазина открыта. Ну, думаю, непорядок – мало ли людей вокруг ходит, еще сопрут чего-нибудь… Люди же сейчас сами знаете какие…
– Ага, честный ты наш! – насмешливо проговорил Василий Макарович.
Гена его сарказма не заметил или сделал вид, что не заметил, и продолжил свой рассказ:
– Значит, подошел я к двери и окликнул: «Есть кто-нибудь?»
Правда, если говорить честно, Гена сказал это совсем негромко, а когда ему никто не отозвался, он тихонько проскользнул в магазин и прикрыл за собой дверь.
Он решил воспользоваться легкомыслием магазинных служащих и прихватить из подсобки что-нибудь ценное.
Однако за дверью ничего ценного не оказалось: там лежали сложенные штабелями пакеты с наполнителем для кошачьего туалета. Хотя пакеты были импортные, красивые, однако практичный Прыщ подумал, что продать их будет не очень легко. Наполнитель для туалетов пока не является предметом первой необходимости.
Тогда предприимчивый мошенник прокрался через подсобку и выглянул в торговый зал.
Как ни странно, там тоже не оказалось ни души. В помещении магазина царил полумрак, но не тишина: со всех сторон доносились шорох и скрип, шуршание и вздохи, тревожный писк и негромкое поскуливание. Это пищали, скулили, шуршали и издавали прочие звуки встревоженные обитатели магазина.
– Что ж это – никого нету? – проговорил вполголоса Прыщ, все еще не веря в свою удачу.
Ему никто не ответил, даже потревоженные звери затихли.
Тогда мошенник подкрался к кассе и, еще раз пугливо оглядевшись, вскрыл ее лезвием складного ножа. К его радости, в кассе оказалось довольно много денег, по его представлениям. Видимо, дела в зоомагазине шли неплохо.
Прыщ выгреб из ящика наличность, распихал ее по своим карманам и хотел уже поскорее убраться из магазина, как вдруг в тишине раздался женский голос:
– Если кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет…
– А я ничего! Я случайно зашел! – забормотал Прыщ, вертя головой. – А касса уже была открыта…
– Значит, снова нам идти в незримый бой… – пропел тот же голос, – так назначено судьбой для нас с тобой…
И тут Прыщ увидел, что голос доносится из большой клетки, в которой сидит попугай.
В первый момент Гена хотел тут же убежать, но потом подумал, что громкое пение попугая раньше времени привлечет чье-нибудь внимание. Тогда он схватил первую попавшуюся тряпку, открыл клетку попугая и накинул тряпку на голосистую птицу.
Попугай тут же замолк.
И тут Гена вспомнил, что его соседка по коммунальной квартире Марья Ивановна Сидорова говорила на кухне, что попугаи нынче в цене, особенно говорящие.
Гена обхватил молча выдирающегося попугая, прижал его к себе и устремился к выходу из магазина… но тут споткнулся о какой-то валяющийся на полу громоздкий предмет.
Как уже было сказано, в магазине царил полумрак, и Гена не сразу разглядел препятствие, о которое споткнулся. Выругавшись и чуть не выронив от неожиданности беззвучно выдирающегося попугая, он наклонился над темной грудой, валяющейся на полу… и в ужасе вскрикнул:
– Мать честная!
Перед ним валялся человек.
Голова у этого человека была разбита, вокруг нее расплывалась лужа крови, а сам неизвестный не подавал никаких признаков жизни.
– Ох ты, господи! – вскрикнул Гена и, с неожиданной прытью перескочив через труп, бросился прочь из магазина.
Опомнился он только в соседнем дворе – перепуганный, дрожащий, с попугаем под мышкой…
– Мать честная! – повторил Гена, перед глазами которого все еще стояла жуткая картина в магазине – труп на полу и расплывающаяся вокруг лужа крови…