Австрийские Габсбурги и сословия в начале XVII века
Шрифт:
Проанализировав все предложения, император Рудольф II, по сведениям Карла Лихтенштейна, составил следующий провокационный план действий. Он пошлет эмиссаров в Порту для ратификации мира. Но через несколько дней в Стамбул отправится второе посольство, которое сообщит султану о том, будто бы Рудольфу II стало известно о поддержке турками восставших венгров и о желании османских политиков передать венгерскую корону Балинту Хомоннаи. Далее представители императора должны будут заявить, что действия турецкой стороны противоречат условиям Житвато-рокского мира, и от имени короля отказаться ратифицировать договор, пока султан не даст твердых гарантий соблюдать все статьи мира. Сам же Рудольф II во время переговоров в Стамбуле собирался просить помощи у христианских государств, в первую очередь у Испании. Если Европа согласится помочь императору, он начнет войну, если же нет — он ратифицирует миp^^ Как мы знаем, именно этот план, хотя в несколько сокращенном виде, Рудольф II предложил венгерскому Государственному собранию. Но как считал К. Лихтенштейн, Рудольф II, в конце концов, подпишет мир с турками,
В итоге, после долгих совещаний и раздумий Рудольф II не ратифицировал мир с Портой, но и не возобновил военные действия: он оказался к этому не готов. Рудольф II вновь рассчитывал на помощь в войне сословий габсбургской монархии, империи и Священной лиги. Но реализовать эти проекты оказалось очень сложно: в землях, подвластных австрийской династии, нашлось мало сторонников возобновления войны с Портой, а сословия империи отказали Рудольфу II в деньгах, заявив, что к турецкой войне его подталкивает оскорбленное самолюбие. Антиосманские планы Рудольфа II не получили также поддержки и в Европе
Османская империя в этот момент была занята на другом театре военных действий, поэтому пока султан предпочитал сохранять мир с Габсбургами. Тем не менее турецкие представители постоянно требовали от Габсбургов определить свою позицию в вопросе о войне и мире и либо ратифицировать договор, либо официально его аннулировать. Попыткам Рудольфа II заявить о недействительности Житваторкского мира и возобновить военные действия при отсутствии внутренних резервов и вопреки желанию подданных противостояли эрцгерцог Матиас и И. Иллешхази, к которым за разъяснениями позиции императора обращался будайский паша. Эрцгерцогу Матиасу и И. Иллешхази, заявлявшим о приверженности императора миру с Портой, приходилось прибегать к разным ухищрениям, чтобы объяснить задержку с ратификацией Житваторокского мира. С осени 1607 г., исчерпав все возможные объяснения, И. Иллешхази писал будайскому паше, что мир до сих пор не ратифицирован из-за того, что император настолько болен, что не может держать в руках перо. Однако уже через несколько месяцев такое объяснение не устраивало султана. Габсбургское государство вновь оказалось на грани войны с Османской империей.
Срыв работы Государственного собрания лета 1607 г. Во всех предложениях по турецкому вопросу, составленных по просьбе Рудольфа II летом 1607 г., одним из главных условий для начала войны было спокойствие в Венгерском королевстве. Причем, залогом спокойствия в Венгрии королевские советники и прелаты считали созыв
Государственного собрания. Этого же добивались и венгерские сословия. Они предполагали, правда, что их съезд состоится сразу после подписания Венского мира, так как решение некоторых актуальных вопросов (например, выборы надора, рассмотрение пожалований и аноблирований И. Бочкаи) было отложено до его созыва. Однако первоначально король не торопился назначать дату Государственного собрания, понимая, какие проблемы там будут подняты. Точка зрения Рудольфа II изменилась лишь тогда, когда созыв собрания стал необходим для реализации его турецких планов.
Этому Государственному собранию отводилась очень важная роль в политической жизни Венфии. Оно созывалось после многолетнего перерыва и должно было окончательно примирить между собой сословия и короля Каждая из сторон стремилась при этом добиться своих целей. Сословия надеялись, что будет ратифицирован Венский мир и расширены их права и свободы, а Рудольф II предполагал отменить наиболее тяжелые для него статьи договора
1606 г. Государственное собрание вызывало большую настороженность при дворе. Нунций в Праге С. Феррерио писал кардиналу Боргезе о всеобщем беспокойстве по поводу предстоящего съезда венгерских сословий и из-за выборов надора. Представитель Ватикана боялся, что во время этого собрания еретики возьмут верх^’.
31 октября 1606 г. эрцгерцог Матиас в соответствии с венскими решениями предложил Рудольфу II созвать венгерское Государственное собрание. В императорском ответе от 26 ноября говорилось, что он в принципе не против его созыва, но предпочитает сделать это после завершения работы австрийских ландтагов и общечешского сейма, их он предлагал пригласить на январь 1607 г.“ Точка зрения Рудольфа II отражалась в предложениях Венской Придворной камеры** и эгерского епископа И. Сухаяк которым эрцгерцог обратился за консультацией. Они советовали эрцгерцогу Матиасу отложить собрание венгерских сословий до тех пор, пока И. Бочкаи не вернет короне захваченные им земли, крепости и города. Между тем такая постановка вопроса являлась нарушением условий Венского мира, так как в самом тексте соглашения созыв Государственного собрания и возвращение И. Бочкаи захваченного им не ставились в зависимость друг от друга. Кроме того, Придворная камера и И. Сухай считали необходимым ускорить созыв австрийских ландтагов и общечешского сейма для того, чтобы вотировать налоги. Из заметок Пражского казначейства по этому же поводу мы узнаем, что собранные в чешских и австрийских землях деньги предполагалось направить на войну против венгров. Эти средства были необходимы, так как, по мнению пражских советников, Рудольфу И не хватит своих средств и сил, чтобы вынудить венгерских мятежников передать королю находящиеся в их руках крепости Советники надеялись на то, что на ландтагах и сейме им удастся настроить австрийские и чешские сословия против венгров, рассказав о новых угрозах со стороны трансильванского князя, и таким образом добиться от них денег. Видимо, император полностью отвергал возможность мирной передачи крепостей, сразу сделав ставку на военный путь разрешения ситуации.
Понимая всю важность Государственного собрания для умиротворения в Венгрии, эрцгерцог Матиас начал подготовку к его созыву в январе 1607 г. По традиции он обратился к высшим государственным органам — Венгерскому совету. Придворному и Венгерскому казначействам. Военному совету и высшим должностным лицам королевства с просьбой представить свои предложения о сроках собрания, темах, которые там должны обсуждаться, о содержании королевских пропозиций
Как уже говорилось выше, работа Государственного собрания изначально оказалась под угрозой срыва из-за того, что король связывал его созыв с возвращением венграми ряда захваченных И. Бочкаи территорий. Но в марте 1607 г. ситуация изменилась. Эрцгерцог Матиас написал королю, что сторонники И. Бочкаи и И. Иллешхази — нового лидера венгерских сословий — готовы передать находящиеся в их руках пограничные крепости Однако Рудольф II продолжал сопротивляться. В конце концов было объявлено об открытии Государственного собрания 27 июля 1607 г.“ Определившись с датой, обе стороны, исходя из своих целей, начали подготовку к работе по-жоньского собрания.
Инструкции многочисленных дворянских комитатов и городов своим депутатам были предельно ясны и схожи друг с другом. Депутаты от Славонии должны были добиваться предоставления гарантий религиозной свободы и избрания надора^^ Делегатам от города Тренчин следовало настаивать на соблюдении существующих условий Венского мира и внесении в него некоторых изменений: убрать из статьи первой о свободе вероисповедания фразу «без всякого ущерба для католичества», добавить статьи об аресте епископа И. Сухая и исключении из Венгерского Королевского совета титулованных епископов В том же духе были составлены инструкции для посланцев шахтерских городов^’ и комитата Абауй. Таким образом, участники Государственного собрания, к каким бы сословиям они не относились, выступали за соблюдение Венского мира и гарантий своих религиозных и сословных свобод.
При дворе не сложилось подобного единодушия в отношении повестки дня Государственного собрания. Королевские советники рекомендовали обратиться только к обсуждению политических вопросов™. Они, видимо, предполагали, что дискуссии по религиозным статьям Венского мира приведут к новой конфронтации, а это, в свою очередь, не будет способствовать установлению взаимопонимания короля и сословий. Напротив, архиепископ Ф. Форгач считал, что отказ короля от рассмотрения религиозных дел может быть расценен как принятие им нынешнего положения католицизма в Венгрии^*. Эрцгерцог Матиас советовал венценосному брату не упоминать в пропозициях об отмене привилегий и свобод, полученных венгерскими сословиями по Венскому миру, но объяснить свою позицию по турецкому вопросу’I Неопределенность планов двора привела к серьезным последствиям: открытие Государственного собрания было назначено на 27 июля, а королевские пропозиции оказались подготовлены только в начале сентября. Помимо этого, большие споры вызывал вопрос о том, каким образом следует строить диалог с сословиями на Государственном собрании: с позиций силы или же идя на компромисс. Королевский советник Петер Реваи предлагал избрать при написании королевских пропозиций мягкий тон, потому что, по его мнению, только это дало бы возможность договориться с венграми и добиться от них нужного для короля результата. Он считал, что убеждение депутатов — основа успешной работы Государственного собрания”, точка зрения Ф. Форгача была абсолютно иной.
Несмотря на королевский декрет, 27 июля 1607 г. открытие по-жоньского Государственного собрания не состоялось из-за отсутствия основной массы участников. Но вопреки практике прошлых лет, когда собрание проводилось при участии не больше трети комитатов, сейчас они, хотя и медленно, но все же съезжались. Однако прибывших послов было некому встречать; Янош Липпаи, которому они должны были вручать свои верительные грамоты, появился в Пожони только 2 августа^'*.
Медленнее всего на Государственное собрание съезжались магнаты и долго было не ясно, приедут ли самые авторитетные из них. Приезд одного из лидеров сословий барона И. Иллешхази оказался поставлен под сомнение предпринятыми против него акциями со стороны короля. Рудольф И уже давно опасался И. Иллешхази, его политических взглядов, влияния на венгерскую оппозицию и осведомленности обо всех делах, творяшихся в Праге. Король, видимо, предполагал, что пока барон остается на свободе, не удастся повернуть работу Государственного собрания в нужное для себя русло, поэтому он стремился не допустить участия магната в собрании сословий. Долгое время двор искал повод для устранения И. Иллешхази с политической арены накануне собрания. Императорский Тайный совет по приказу Рудольфа II обратился за помощью к Ф. Форгачу и Д. Typзo^^ Выбор их в качестве советчиков по вопросу об И. Иллешхази был не случаен. Хотя архиепископ Ф. Фор-гач являлся убежденным сторонником короля, а протестант Д. Турзо одним из лидеров венгерских сословий, их объединяла нелюбовь к И. Иллешхази и соперничество на политическом поприше. В ответном письме от 2 июля 1607 г. они писали, что поняли пожелание императора: тайно, в письменном виде рекомендовать те или иные действия по пресечению «преступной деятельности» опального магната. Они выражали готовность выполнить распоряжение короля, если он оформит свой приказ декретом Нам неизвестно, издал ли такой декрет Рудольф II, но скорее всего Ф. Форгач и Д. Турзо составили свои предложения. Подтверждением этому служит тот факт, что 15 июля Рудольф II уже предлагал эрцгерцогу Матиасу способ «избавиться» от И. Иллешхази. В своей Инструкции король писал, что до него дошли слухи о распространении бароном листовок с унизительным и позоряшим короля содержанием. Поэтому эрцгерцог должен возбудить против И. Иллешхази дело в суде до открытия Государственного собрания