Австро-Венгерская империя
Шрифт:
Прага при Рудольфе II стала настоящей Меккой для людей науки и искусства, а также тех, кто выдавал себя за таковых. В окружении императора были знаменитые астрономы Тихо Браге и Иоганн Кеплер, художники Бартоломеус Шпрангер и Джузеппе Арчимбольдо (его кисти принадлежит, наверное, самый странный портрет Рудольфа II, на котором лицо и фигура императора выложены из множества фруктов, цветов и растений), скульптор Адриан де Врис, множество ремесленников, ювелиров и, конечно, астрологов, алхимиков и колдунов, к деятельности которых император, несмотря на католическое воспитание, испытывал огромный интерес. Один из этих людей, некий англичанин Эдуард Келли, выдававший себя за мага, буквально околдовал Рудольфа своими обещаниями найти способ производить золото «столь же быстро, как курица клюет зерна». На подобные прожекты император не жалел сил и средств, хотя его финансовое положение далеко не всегда было блестящим.
Интересовался
Рудольф II был крупнейшим меценатом и коллекционером своей эпохи. Он собирал драгоценные камни и ювелирные изделия (подобно своему прапрапрадеду Фридриху III, столь же странному человеку и неудачливому монарху), картины — в том числе Дюрера и Тициана — и древности из стран Востока, минералы и различные приборы, бывшие последним словом тогдашней техники, а также чучела редких зверей и птиц. Звери были на Градчанах не только в виде чучел: император завел целый зоопарк, в котором содержались главным образом «благородные» животные, соответствовавшие высокому положению их хозяина, — орлы, львы, леопарды...
Впрочем, все эти увлечения могли лишь ненадолго вывести Рудольфа II из тягостного душевного состояния. Он страдал манией преследования, страшился яда и наемных убийц, а весть о гибели французского короля Генриха IV, заколотого в 1610 г. фанатиком Равальяком, нанесла страшный удар по расшатанным нервам Рудольфа: он боялся повторить судьбу Генриха. Одиночество Рудольфа усугублялось отсутствием у него нормальной семьи. Сыновья Максимилиана II вообще отличались странным отвращением к институту брака. Из шести братьев женились только двое — Матиас (будущий император) и Альбрехт, оба в зрелом возрасте, причем их браки остались бездетными. Изабелла Испанская, дочь Филиппа II, была помолвлена с Рудольфом, но нерешительный император так долго тянул с заключением брака, что его младший брат Альбрехт, приехав в Мадрид, просто увел у Рудольфа 29-летнюю — далеко не молодую по тогдашним канонам — невесту. Впрочем, вряд ли император был очень огорчен этим: поговаривали, что многолетняя любовница, дочь придворного антиквара Катарина Страда, так привязала его к себе, что он и думать Перестал о женитьбе.
* * *
Впрочем, в жизни этого аполитичного монарха случались Периоды спонтанной политической и даже военной активности. Один из них пришелся на 90-е гг. XVI в. — время очередной войны с турками, по-прежнему беспокоившими юго-восточные границы габсбургских владений. Несколько лет император, несмотря на отсутствие воинских навыков и полководческого таланта, пристально следил за ходом боевых действий и участвовал в командовании войсками.
Главной ареной сражений стала Венгрия, где счастье попеременно улыбалось обеим сторонам. Армия Рудольфа II взяла крепости Дьёр и Эстергом, отбила у врага Пешт, однако Буда осталась в руках османов. К тому же венгерская шляхта снова разделилась на два лагеря — сторонников и противников императора, что было вызвано не в последнюю очередь суровой антипротестантской политикой имперского правительства. Мятежники провозгласили венгерским государем богатого землевладельца Иштвана Бочкая, который начал упорную борьбу против Рудольфа. Между тем войска султана опустошали Хорватию и придунайские области. Сложилось, по сути дела, патовое положение, и в 1606 г. с турками и венграми был заключен мир.
Венское соглашение с венгерскими повстанцами гарантировало дворянам и горожанам Венгрии, а также пограничной страже, охранявшей рубежи габсбургских земель от турок, свободу вероисповедания. Были подтверждены основные привилегии венгерского дворянства, обещано расширение прав королевского совета и восстановление в Венгрии должности канцлера. Трансильванское княжество признавалось независимым. Иногда Венский мир даже называют прототипом дуалистического компромисса (Ausgleich) 1867 г. В этом есть некоторое преувеличение, но, как бы то ни было, Венгрия получила особый статус в рамках империи Габсбургов — и, хотя этот статус в XVII столетии неоднократно нарушался, прецедент был создан. Отныне Венгрия, точнее, дворянство как ведущий в политическом отношении слой венгерского общества, имела юридически закрепленное признание собственной особости. Традиция венгерского если не сепаратизма, то партикуляризма оказалась очень прочной и, как мы увидим дальше, в значительной степени определила судьбу всей габсбургской монархии.
В первые годы XVII в. вновь обострились религиозные противоречия в империи. Аугсбургский мир 1555 г. был лишь временным компромиссом, поскольку не обеспечивал ни подлинной религиозной свободы, ни постоянных границ между соперничающими конфессиями в империи. Принцип cujus regio, ejus religio не исключал возможности перехода имперских князей из одного вероисповедания в другое, и такие случаи, становившиеся все более частыми, нарушали хрупкое политическое равновесие в Германии. Кроме того, Аугсбургский мир учитывал интересы католиков и лютеран, но не кальвинистов, которых в империи становилось все больше — в том числе и среди владетельных особ. Наконец, вымирание династий, правивших в тех или иных княжествах, вызывало споры о наследстве, в которых интересы католической и протестантской партий также сталкивались. Происходила концентрация сил враждующих группировок: были созданы протестантская Уния (1608) и католическая Лига (1609). Лидером первой стал курфюрст Фридрих Пфальцский, второй — герцог Максимилиан Баварский.
Пассивность Рудольфа II, сомнения в его душевном здоровье и опасения за судьбу не только империи, но и наследственных владений Габсбургов подтолкнули родственников императора к действиям. В австрийском доме случилось нечто из ряда вон выходящее: младшие члены семьи объединились Против ее главы. В апреле 1606 г. в Вене собрались братья императора, эрцгерцоги Матиас (наместник в Австрии) и Максимилиан, а также Фердинанд и Максимилиан Эрнст, представлявшие штирийских Габсбургов. Было подписано тайное соглашение, в котором остальные члены семьи признавали Матиаса главой рода вместо Рудольфа.
Матиас был самым честолюбивым из сыновей Максимилиана II. По завещанию отца все наследство досталось старшему — Рудольфу, и Матиас долгое время добивался у брата какой-нибудь значительной должности. В 1578 г. он даже пустился на авантюру, бежав в Нидерланды, где сторонники независимости подняли восстание против испанского владычества. Генеральные штаты — сословное собрание Нидерландов — провозгласили молодого Габсбурга штатгальтером (высшим должностным лицом). Однако лишенный политических дарований эрцгерцог стал игрушкой в руках противоборствующих группировок и через три года бесславно вернулся в Вену, где выслушал от брата-императора немало гневных упреков. Отношения Матиаса с Рудольфом II с той поры были испорчены. Тем не менее в конце 90-х гг. император назначил брата наместником в Австрии и несколько раз поручал ему командование войсками, сражавшимися против турок. Лавров на этом поприще Матиас, впрочем, тоже не сыскал. Большинство историков считает Матиаса одним из наименее одаренных Габсбургов. Некоторые историки полагают, впрочем, что Матиас был скорее фигурой трагической. Обладая определенными способностями и большим честолюбием, он умело плел интриги и в конце концов добился вожделенной власти, однако впоследствии оказался слишком слабым для того, чтобы противостоять могущественным религиозно-политическим группировкам и предотвратить их столкновение, переросшее во всеевропейскую войну.
Властолюбивому эрцгерцогу приходилось изворачиваться, стремясь угодить как католической партии, душой которой были штирийские Габсбурги, так и протестантам, на помощь которых Матиас рассчитывал в борьбе против императора. Ближайший советник эрцгерцога, кардинал Мельхиор Клезль, которому Контрреформация была обязана многими успехами, предостерегал своего господина против чрезмерного сближения с протестантами. Сам Матиас, при всем его легкомыслии, тоже не мог не понимать, что предоставление больших вольностей сословиям неизбежно аукнется ему после того, как Рудольф II будет устранен и высшая власть окажется в его, Матиаса, руках. Видимо, этими соображениями были вызваны колебания эрцгерцога, который только в 1608 г. решил пойти на открытый разрыв с братом. Начавшаяся война оказалась недолгой. Рудольф был вынужден пойти на компромисс и передать Матиасу в суверенное владение Верхнюю и Нижнюю Австрию и Моравию. Чехи остались верны императору, который подтвердил привилегии их сословий специальным манифестом (Majestat, 1609). Однако эти уступки были вынужденными, и Рудольф не переставал мечтать о реванше. Возможность отомстить и брату, и подданным представилась императору в начале 1611 г., когда один из родственников Рудольфа, эрцгерцог Леопольд, предоставил в его распоряжение свою армию, набранную им первоначально для войны за юлихклевское наследство. Наемники Леопольда («воинство из Пассау») вторглись в Чехию, заняли Прагу и подвергли город и окрестности страшному грабежу.