Автопортрет
Шрифт:
В "Силья Лайн" (громный паром о 12-ти палубах) мы ехали на втором снизу этаже. Ниже нас - только команда. Президент "Балтийского Пути" Житинский, вице-президент - я, компьютерный эксперт Илья и переводчик Кирилл. У себя в стране мы были не последними людьми. А на пароме, среди западной публики мы занимали, если мерить деньгами - самое последнее место, 4-й класс. На нашей палубе, в соседних каютах (без окон, без белья, только наволочки на подушках) ехали русские и бродяжного вида американцы - они пили русскую водку, сидя на полу открытой каюты, и хлопали
Пересекали Ботнический залив под тяжелые удары в днище. Перед этим мы с Житинским проиграли в рулетку. Сначала выиграли, и нам бы остановиться, но рулетка - дело азартное, однорукие бандиты тоже плеснули нам для затравки по горсти монет - и мы все проиграли и пошли спать. Молодежь подсмеивалась и обещала на обратном пути показать нам, как следует играть в рулетку. И показала: Илья проиграл 200 марок, Кирилл выиграл 50, но перед этим проиграл, и оба надулись, а Кирилл на мой сочувственный вопрос о сумме проигрыша нервно ответил: "Ну какая разница! Какая разница!"
В Стокгольме жили в гостинице Союза писателей Швеции. Гостевая квартира, правильнее сказать. Тихо, уютно. Кофе, чай, сахар, печенье. Телевизор. Напротив, через Дротнинггаттан - кинотеатр эротического фильма. Красный фонарь. Сдержанная афиша. Юнцы топчутся перед началом сеанса. Ева Кумлин - секретарь Союза писателей и активистка нашего Конгресса пригласила в гости домой. Огромный холл, огромный зал с камином, детская комната с компьютерами и тренажерами, кладовка с вином - бутылки лежали на полках пыльные; "Можно пить месяц, не выходя из дому", - похвалил кладовку Житинский. Комнат 7-8. Выяснилось, что ее муж - дипломат. Посол Швеции в какой-то латиноамериканской стране. Есть служанка-латиноамериканка.
На улицах тепло - мужчины без шапок и в расстегнутых курточках и плащах. Вот тебе и Север Европы. А я, как дурак, в брезентовом тулупе на меху и в зимних сапогах. Парадный тулуп монгольского чабана, как я его называю - купил в комиссионке в Сестрорецке. И в шапке из стриженого бобра. Это меня Ольга подбила - одевайся потеплее, там, наверное, сейчас холодно.
Когда раздевался в ресторане, куда нас пригласила Ассоциация книготорговцев Швеции (обед в кабинете в нашу честь), на костюме оставалась шерсть от монгольского барашка, и я пошел в туалет чиститься. С трудом выбрался из туалета - замок было не открыть. Вот деревня!.. А тепло - потому что Гольфстрим. Физическую географию надо помнить, дубина!
Принимали хорошо. Можно сказать, в рот смотрели - чего бы мы ни сморозили. Но мы не сморозили.
1992 год
16 февраля 1992.
До Круиза - неделя. Последние две недели работаю на этот Круиз, как проклятый. Житинский тоже. Перезваниваемся с ним последний раз в 2-3 часа ночи. В нашем офисе висит табличка, где поутру наш секретарь Ирочка меняет цифры дней, оставшиеся до Конгресса. Завтра там окажется 7 дней.
Г. взрывается чуть ли не каждый день. Вчера он взбрыкнул:
– Почему все едут с женами?
Житинский недоуменно посмотрел на него: "Ты хочешь взять еще и жену?"
Нет, он не хочет брать еще и жену.
– Так чего же ты хочешь?
– Ну, понимаешь, это неудобно, что вы едете с женами. Пойдут разговоры...
– Нам надо взять вместо жен любовниц?
М.Г. напрягся:
– Вообще-то... этот человек числится сотрудником "Балтийского Пути"... Тут все чисто. А вот про вас будут судачить.
Тут взорвался Житинский. Он сказал, что и хрен с ним, пусть судачат, на каждый роток не накинешь платок, всем не угодишь, а жены наши будут помогать, как помогают сейчас без всякой зарплаты.
– Ведь ни одна сука (он сказал "с-с-сука") не поможет! Все будут кайфовать на халяву и считать, что так и надо. И еще скажут, что плохо кормили или устроители Круиза обогатились за их счет! Вот увидите!
Я согласился с Житинским. Сказал, что командировочные, которые выкроены из бюджета круиза - по сто долларов на каждого писателя, только усилят подозрение и зависть. Ага!
– скажут. Если нам по сто долларов отвалили при всем готовом, то сколько же они себе взяли?
12 марта.
Прочитал книгу С. Довлатова "Чемодан". Хорошо написано. Емко.
Тишка наш потерялся. Отправили его в Зеленогорск под присмотр Татьяны и Вовки - вернулись из круиза, а его нет. Остается надежда, что загулял. Н-да...
Сейчас, после Круиза-Конгресса, ощущение, сходное с остановкой после затяжного бега. Отдышаться надо. Ева Кумлин прислала вчера факс: "We made it!"
31 марта 1992 г.
Прочитал за три ночи "Раковый корпус" Солженицына. К концу скучновато. Но хорошо.
Объявление в газете "Реклама-шанс": "Бьем баклуши в большой квартире, приглашаем двух симпатичных без ящура мозга". И номер телефона дан.
Надо и мне подать объявление: "Меняю спортивную форму на творческую". Или: "Розовые очки на обыкновенные".
22 апреля 1992г.
Прочитал Василия Аксенова "В поисках грустного бэбби" - книга об Америке, выпущенная нашим "Текстом". Интеллектуальная мастурбация какая-то. Выдрючиванье. Болтовня литературного пижона. Ищет он по всей Америке грустного ребенка и не может найти. Кинофильм "Цирк" вспоминается, "Кубанские казаки" и прочая агитка. А ведь любил раннего Аксенова, его книгу "На полпути к Луне" перечитывал с удовольствием пару лет назад. И вот, на тебе!.. Грустно.
Написал и поймал себя на ощущении, что мои протесты незаконны. Раньше я лишь усмехался слабым книгам - подождите, дескать, вот я напишу - ахнете. А что теперь? Круиз-конгресс...
25 апреля 1992г., суббота.
Завтра - Пасха. Проснулся отягощенный невеселыми мыслями о смерти. Старый я, боюсь болезней, похудел, ничего не написал, ничего в жизни не сделал. А вчера на ночь читал Д. Толкина - "Лист работы Мелкина" (наш "Текст" выпустил) - там о художнике, который не успел. Симпатичная книга, задела меня.