Автор сценария, Некрасова Елена

Автор сценария

на обложку

Некрасова Елена

Шрифт:

Ага, тень под грузовиком освободилась. Эти тетушки, оказывается, ожидали личный транспорт, за ними пришла моторка. Прекрасно, можно там посидеть и даже зафиксировать исповедь онаниста, потому что до отхода баркаса еще часа два.

ЗАМЕТКИ НА ПАМЯТЬ

Эксгибиционист Виталий Михайлович.

В молодости Виталий Михайлович учился в Ленинграде, в театральном институте. Был он (по его собственному утверждению) нормальным здоровым парнем, встречался с девушками. Он снимал комнату в большой квартире. Хозяева, пожилые супруги, проживали вместе со своей внучкой Таней (Таточкой), лет двенадцати. Девочка как девочка, ничего особенного. Однажды летом Виталий Михайлович зашел к ней в комнату за утюгом и увидел картину - Таточка спала на своей кровати. Во сне она раскинулась, раздвинула ноги, а юбка была задрана и Леонид Михайлович

мог лицезреть ее девичьи прелести. Студент долго стоял в оцепенении, у него случилась сильнейшая эрекция и он убежал к себе, чтобы снять возбуждение… С тех пор образ спящей Таточки преследовал его повсеместно. Он часто заходил к ней за утюгом, переглаживал по нескольку раз на день свои вещи, но… сказочная картина уже не повторилась. Целых три месяца Виталий Михайлович вожделел и страдал, и вот однажды, когда бабушки с дедушкой не было дома, он сел на кухне пить чай в домашнем халате без трусов. Таточка мыла посуду. Студент завел разговор о том о сем и как бы невзначай открыл свое хозяйство, делая вид, что ничего не замечает. Девочка хмыкнула, покраснела, но продолжала отвечать на вопросы… В другой раз он продемонстрировал член уже в присутствии стариков (для остроты момента), Таточка снова хмыкнула и ушла к себе. Через полчасика Виталий Михайлович зашел к ней в комнату за утюгом, и обомлел – Таточка лежала с закрытыми глазами, в соблазнительной позе, без трусов. Она пыталась делать вид, что спит, но дрожание век ее выдавало. Чувствуя, что квартирант не уходит, она открыла глаза и одернула юбку (Ой, извините…) С тех пор они при каждом удобном случае демонстрировали друг другу свои гениталии. Почему девочка стала участвовать в игре? Вероятно, в ней просыпались гормоны. К тому же Виталий Михайлович (по его собственному свидетельству) был весьма симпатичным юношей. Еще через месяц квартирант вступил в открытые отношения с девочкой (когда никого не было дома, он предложил сделать ей педикюр, и все у них началось) – они трогали друг друга, целовали во все места, в общем, позволяли себе все, кроме полового акта. Через год девочку забрали родители (все это время они устраивались где-то на севере), а Виталий Михайлович превратился в эксгибициониста и педофила. Для девочки, кстати, он являлся чем-то вроде первой любви. Лет через пять она вернулась в Ленинград и разыскала своего квартиранта. Он проживал в общежитии и работал в каком-то театре. Таточка хотела окончательно отдать ему девичью честь, но Виталий Михайлович не смог ее взять, не вышло… Хотя обычно с женщинами у него получалось. Но Таточка – другое дело, слишком много эмоций с ней было связано, а располневшая красотка не укладывалась в памятный образ…

С тех пор никакие женщины уже не могли возбудить режиссера так сильно, как девочки Таточкиного возраста. Поэтому он стал детским режиссером в родном городе Херсоне. Говорит, что талантлив, подавал надежды, даже поработал с известными людьми… но провинциалу пробиться трудно, сплошь интриги и подставы. Женился, имеет двух дочерей. Сейчас они уже взрослые и замужние, а когда были маленькими, он испытывал к ним смешанные чувства, особенно когда приходилось купать девочек.

Виталий Михайлович утверждает, что его интерес к детям носит сугубо созерцательный характер. Вернее, он бы не прочь, но морально-нравственный фактор не позволяет даже мечтать об этом. А также страх. Совращение малолетних – тяжко наказуемое преступление.

Со временем Виталий Михайлович стал довольствоваться теми редкими моментами счастья, когда ему удается привлечь к своему члену внимание девочек. Зато он долго вспоминает, смакует подробности. Однажды в поезде ему невиданно повезло – целый класс куда-то везли на экскурсию, и с ним в купе оказалось три девочки. Ночью, в темноте, Виталий Михайлович стал заниматься самоудовлетворением, сопровождая процесс соответствующими звуками. Девочки сначала притихли, потом тихо похихикали, а наутро смотрели на него с нескрываемым интересом. Тут то он и достал в открытую. Девчонки взвизгнули, но самая смелая сказала – давай! И он дрочил при свете дня. Так устал, что когда закончил, сразу же уснул. А они позвали подружек из соседнего купе, разбудили и требуют – еще давай! Потом пришли новые подружки, образовалась очередь. И так всю дорогу… такая редкостная удача.

В обыденной жизни Виталий Михайлович довольствуется и девушками постарше, и женщинами в возрасте, лишь бы они обращали на него внимание. Однажды ему удалось зацепить (тоже в поезде) маму лет шестидесяти и дочку лет тридцати. Они минут пять смотрели на его манипуляции как зачарованные, время от времени произнося «Фу, это же надо какой извращенец… отвратительно… ужас, нет, ты видишь, что он делает…» Затем возмущенно вскочили и вышли из купе. Но пяти минут вполне достаточно.

Достать на глазах у мамы и дочки для Виталия Михайловича было шагом рискованным. Когда женщин две и более, они чувствуют себя гораздо увереннее перед лицом онаниста. Могут и по морде дать. А одинокая женщина не сразу решается на скандал. Первое время предпочитает делать вид, будто ничего не замечает… такая вот психология, видимо, женская скромность. Почему в случае мамы и дочки Виталий Михайлович потерял всякую осторожность? Потому что если в течении месяца ему хоть разок не удается показать себя, он становится одержимым этой идеей и способен на безрассудство. Причем на нудистские пляжи Виталий Михайлович не ходит, это его не возбуждает.

Виталий Михайлович уже не молод, и шансов на приятное общение становится все меньше. На репетиции в театральном кружке он носит широкие штаны без трусов, показывает детям упражнения. Но с учениками необходима осторожность, одна девочка пожаловалась маме, когда наедине он завел с ней разговор о том, что всем девчонкам хочется заглянуть мужчине в трусы… Мамашу вроде удалось убедить, что дочка неправильно его поняла, но в кружок ее больше не пускали.

Это, похоже, тенденция. В подмосковном городе Обнинске тоже проживает детский режиссер-педофил. Мой однокурсник снял про него документальный фильм. Вернее, снимать-то он поехал про детский театр, но в процессе стало очевидно, что руководитель - чистой воды педофил. Сальные взгляды, долгие прикосновения к девочкам, как бы невзначай соскользнувшая на грудь рука. Причем на пленке это особенно заметно. А на крупном плане – образ Исусика, опущенный взгляд и рассужденья о том, как мало платят у нас работникам культуры, особенно в провинциальных городах. Ему приходится работать и сторожем, и курьером, и еще кем-то… но зато как приятно общаться с детьми, какие у них чистые души… Фильм мог получиться весьма занятный, но однокурсник решил не связываться, уничтожил материал (этот режиссер был его дальним родственником). А зря. Потому что провинциальный режиссер-энтузиаст – весьма тревожный сигнал, и родителям надо бы знать…

В молодые годы красавцу Виталию Михайловичу частенько удавалось раскрутить девушку на совместное самоудовлетворение, друг против друга. На пляжах и в поездах особенно. Сейчас уже не то…редко удается даже показать по-человечески. В том смысле, чтобы дама проявила интерес, а не устроила скандал или не сбежала. Недавно уламывал одну «носатую дылду» (так он выразился) лет восемнадцати. Страшная, худющая, загорала на пляже одна. Пошел на хитрость – сказал, что он обрезанный еврей. Причем обрезание такое сильное, что от члена почти ничего не осталось, маленький пенек. Надеялся, что дылда «купится» и посмотрит. Но нет. Девушка оказалась грамотной, посмеялась над ним и послала подальше…

Черт, как удачно разрядился ноутбук. Рита могла остаться на берегу, никто бы о ней и не вспомнил. Погрузка началась без шума и гама, спокойненько так, деловито… и уже заканчивалась, когда прибор заявил «батарея разряжена». Тут-то Рита и огляделась по сторонам… На баркасик она влезла последней, сидит, зажатая сумками с чем-то жутко холодным внутри, мороженное мясо скорее всего… Тент над баркасом совершенно дыряв и не спасает от солнца. Напротив нее сидит молодая обветренная пара со старой собакой-дворнягой. Собака тяжело дышит и елозит по Ритиным ногам, а женщина мочит в мисочке тряпку и делает псине компрессы, чтобы меньше страдала… Баркас болтает туда-сюда, вонючий черный дым разъедает глаза, а солнце печет нещадно. Рита надела шляпу с полями и накрыла плечи платком, не хочется обгореть в первый же день и мучаться. Сегодня подали «Пегас», значит, плавание предстоит долгое, часа на полтора удовольствие… а «Сфинкс» идет меньше часа. Понятно, старикам нелегко переносить такие поездочки…но старики держатся невозмутимо, прямо как сфинксы - мирно беседуют, лузгают семечки, от солнца не закрываются, и тряска им пофиг …

– Свыню вже трэба ризаты…

– Твоя свыня, Шурка, вона ж як собачка, весела така, умна… як ее ризаты будешь?

Вона ж в магазин за тобой ходыть, на баркас завжды провожает!

– А внук ее приучив по свободе ходить, вона с порося так выросла, тому й весела…

ничого, так лэгшэ ризаты, ножа не будэ боятыся. От сноха с внуком уедуть, то й зарижем. Така вона прожорлива стала, жрет через полчаса.

– Хто прожорлива? Сноха?!

– Та ну тебя, Лидка! Свыня жрет, как ненормальна… А сноха ни черта не жреть,

бачила ж, яка вона худа? Вона ж наряжается, а на еде экономит…А я Юрке

своему говорила – глянь, яка Анька, ну, фельдшерицина донька, добра дивчина!

Красыва така, добра людына, нормально питаэться, не экономит… Так ему

ж городска занадобилася… така мода пошла, худобу разводить…

– Цыц, бабы. Шо скажу. К фельдшерице знакомый дохтор прыизжав, так я с