Автостопом по Галактике (сборник)
Шрифт:
– Кто же?
– Мммммм мммммм мммммм, – сказал компьютер.
– Чего?
– Мммммм мммммммм мммм мммммммм.
Зафод закрыл руками одно из своих лиц.
– О Зарквон, спаси и сохрани, – пробурчал он под нос.
И пошел по коридору в сторону рубки, откуда доносились все более громкие и деловитые звуки. К сожалению, именно терминалы рубки Зафод и заткнул кляпом.
– Компьютер, – вновь прошипел он.
– Ммммм?
– Когда я выну у тебя кляп…
– Ммммм.
– … напомни, чтобы я дал сам себе в зубы.
– Ммммм ммммы?
– Все равно, какой
– Мммм.
– Опасно?
– Мммм.
– Ты, случайно, не сказал «мм» дважды?
– Мммм мммм.
– Хмммм.
Он приближался к рубке лилипутскими шажками с таким видом, будто предпочел бы улепетывать от нее великаньими. Так оно и было.
Он был уже в двух ярдах от двери рубки, когда до него внезапно дошло, что дверь обязательно поздоровается с ним. Зафод застыл как вкопанный. Ему так и не удалось отключить разговорные блоки дверей.
Так-то он надеялся войти незамеченным – из-за замысловатой формы рубки (в виде сердечка) дверь находилась в укромном уголке.
Обреченно прислонившись к стене, Зафод произнес несколько выразительных слов, немало шокировавших его другую голову.
Созерцая тускло-розовый контур двери, он осознал, что во мраке коридора еле-еле различаются границы сенсорно-тактичного поля, которое и предупреждало дверь о появлении кого-то, перед кем следует раскрыться с любезными словами.
Распластавшись по стене, он стал пробираться к двери, только бы не нарушить рубежи поля (еле-еле заметные). Затаив дыхание, он возблагодарил судьбу, что последние несколько дней меланхолично провалялся на кровати, а не пытался сорвать зло, терзая эспандеры в спортзале и тем самым накачивая мускулы.
Тут он решил, что пора заговорить.
Сделав несколько опасливых вдохов, он прошептал:
– Дверь, если ты меня слышишь, ответь мне – только тихо-тихо-тихо.
Тихо-тихо-тихо дверь прошептала:
– Я вас слышу.
– Хорошо. Через минуту я попрошу тебя раскрыться. А когда раскроешься, я тебя прошу, не говори, что тебя это осчастливило, ладно?
– Ладно.
– И также я тебя прошу не говорить, что ты очень рада быть полезной или что ты польщена честью раскрыться передо мной и премного довольна вновь затвориться с сознанием выполненного долга, ладно?
– Ладно.
– И я не хочу, чтобы ты желала мне приятно провести день, поняла?
– Я поняла.
– Ладно, – сказал Зафод и напрягся, – а теперь раскройся.
Дверь тихо отъехала в сторону. Зафод тихо проскользнул в нее. Дверь тихо закрылась за ним.
– Я все правильно сделала, мистер Библброкс? – громко поинтересовалась дверь.
– Прошу вас, представьте себе, – сказал Зафод отряду белых роботов, которые обернулись на голос, – что у меня в руке крайне крупнокалиберный пистолет-бластер системы «Громовержец».
Воцарилась бесконечно холодная и зловещая тишина. Роботы пялились на Зафода душераздирающими покойницкими глазами. Они стояли неподвижно. Их внешность произвела неуловимо устрашающее впечатление даже на Зафода, который видел их впервые и даже ни разу о них не слыхал.
Криккитские войны относились к древней истории Галактики. А на уроках древней истории Зафод только и делал, что вычислял, как бы заняться сексом с девочкой из соседней киберкабинки. Поскольку личный обучающий компьютер Зафода играл активную роль в этом плане, Зафод в итоге стер из его памяти всю историю, освобождая место для более актуальной группы концепций. Вследствие чего школьная администрация отправила компьютер в клинику для помешанных киберустройств, куда за ним последовала и девочка, имевшая глупость влюбиться в злосчастную машину. Ну а для Зафода это обернулось тем, что: а) он ни разу даже не подошел к девочке и б) пропустил целую эпоху в древней истории, знания о которой ему бы сейчас очень пригодились.
Зафод ошарашенно разглядывал роботов.
По какой-то непостижимой причине их элегантные обтекаемые тела казались совершенным олицетворением чистого, патологического зла. С головы, украшенной душераздирающе мертвыми глазами, до мощных неживых пят, они, несомненно, являлись порождением педантичного разума, знавшего только одну цель – убивать. Зафод похолодел.
Роботы успели частично разобрать дальнюю стену рубки и пробить ход через жизненно важные органы корабля. Несмотря на кучи обломков, Зафод с новым ужасом разглядел, что они движутся к самому ядру корабля, сердцу невероятностной тяги, загадочным образом сгущаемой из пустоты, – в общем, к самому «Золотому сердцу».
Робот, стоявший к Зафоду ближе всех, смотрел на него с таким видом, будто снимал подробную мерку со всего его тела, души и способностей. Произнесенные роботом слова подтвердили это впечатление. Прежде чем мы поведаем, что именно сказал робот, следует отметить, что Зафод был первым живым органическим существом, кому довелось услышать голос этих тварей за последние десять биллионов лет. К сожалению, невежественный Зафод не был польщен этой честью, ибо, как мы уже упомянули, в детстве интересовался не древней историей, а собственным органическим телом.
Голос робота был под стать его корпусу – холодный, элегантный, безжизненный. В нем звучала даже какая-то интеллигентная хрипотца. В общем, голос был столь же древним, как и его владелец.
А сказал он следующее:
– Да, у вас в руке действительно пистолет-бластер системы «Громовержец».
Зафод испытал секундное недоумение, но, скосив глаза на свою руку, с облегчением узрел, что предмет, обнаруженный им на стене коридора, оправдал его надежды.
– Ага, – произнес он со вздохом облегчения (что вряд ли было разумно), – видите ли, робот, я не хотел перенапрягать ваше воображение.
Некоторое время все молчали, из чего Зафод заключил, что роботы явились сюда не для разговоров и дело за ним.
– Не могу не отметить того факта, что вы припарковали свой корабль, – сказал он, указав одним из подбородков в соответствующую сторону, – прямо поперек моего.
Бесспорно, так оно и было. Не считаясь ни с какими законами пространства, роботы беспардонно материализовали свой корабль там, где им было надо, вследствие чего он сцепился с «Золотым сердцем» крест-накрест, как одна расческа с другой.