Айлин – дочь адмирала

Батищева Валентина

Адмирал вспомнил тот день: он пришёл в лабораторию, где уже находился Ник Толка, следящий на экране за данными и потому не видел, как Тогун быстро отделил несколько умирающих клеток, которые ему протянул бион, а маленькое тельце друга сунул в карман комбинезона, где тот растёкся по плоской поверхности, с трудом ожидая возможности оказаться в специальной питательной электролитной среде.

– Ник, бион погиб, – Тогун с горечью указал на почерневшие мёртвые клетки. – Я ведь доверил его тебе.

Ник был растерян, Тогун со злостью развернулся и вышел из лаборатории. Он не испытывал чувства стыда перед Ником, – Ник всё докладывал главе альянса, был у Тоя "на прикорме". Тогун унёс

бион в свой челнок и поместил в специально предусмотренную для него ячейку с питательной средой с подключенной нейросетью челнока. Сутки он не выходил, не отвечал на вызовы, ожидая хоть какого-то сигнала от биона. Только когда случилась атака штурмовиков Сониума, Тогун поднял свой челнок и рванул отгонять этих настырных "ос", тогда и проснулся бион, напитавшись энергией челнока в полёте. Когда адмирал вернулся к работе, альянс выдохнул, – адмирал пережил потерю биона. А все остальные бионы были созданы уже в лаборатории на Теонуриане, с нужной альянсу заложенной в них программой, как думал альянс. Но земному биону было мало такого импульса и он гораздо медленней, но всё же терял клетки. Тогда Тогун допустил его до многозадачности – позволил во время штурма управлять всеми активами защиты планеты. Импульса теперь хватало на долгое время, но нужно было что-то решать, иначе бион не выживет. Сообщение старика Айка как нельзя кстати было для адмирала, только бион его напугал сообщением о том, что не сможет выполнить гиперпрыжок. Да и старик не внушал доверия, играя какую-то свою игру, ведь не мог он без ведома нынешнего главы альянса вывезти Мари, да и с той девочкой-свидетелем слишком всё просто получилось у друзей Айлин.

Глава восьмая

– Так и не удалось поговорить с Айлин, – вздохнула Нэйка.

– Не грусти, – Пит привлёк её к себе, целуя в макушку. – Главное – всё хорошо закончилось и она теперь с отцом.

– А адмирал-то – хорош! – подняла глаза Нэйка. – Молчал, молчал, пока они там её грязью поливали, всех запомнил, кто гадости говорил, потом бац – а вот он я, с доказательствами, а вы все – дерьмо, мою девочку тут обижаете! Как вам эта запись, а эта?

Пит уже тихонько подхихикивал, как Нэйка показывала всё лицом.

– А видел, видел, как Той Кринс покраснел? Я думала, у него глаза вылезут! – она уткнулась в грудь Питкеру, а он ей в макушку и они смеялись друг у друга в объятиях, накрывшись одеялом на узкой кровати. Нэйка и Питкер любили друг друга, понимали с полуслова, и когда он коснулся губами её виска, проведя рукой по узкой спине, Нэйка подняла ему навстречу лицо для поцелуя. Её хитрые глаза сияли, мягкие губы манили, и Пит не смог устоять, чтобы в очередной раз не проверить их на вкус…

***

– А здесь для тебя сюрприз, – Тогун, закрыв дочери глаза, открыл прозрачную дверь оранжереи и, обняв Айлин, шагнул вместе с ней вовнутрь.

Айлин сначала почувствовала незнакомый запах свежести и открыв глаза удивлённо озиралась вокруг: деревья! И цветы!

– Папа! Как это здорово! Какая красота!

– На Земле – это обычные растения, которые можно увидеть всюду, – Тогун радовался, глядя, на Айлин. – Я заставил их вернуть мне семена и саженцы с нашего звездолёта. Всё это – для тебя. – Тогун обнял Айлин, поцеловав в макушку. – И ещё есть один секрет. Идём.

Они прошли в самый центр небольшого сада, в котором стояло кресло под прозрачным куполом.

– Если ты приложишь вот здесь, – адмирал указал на выемку в верхней части купола, – свой чип, ты перенесёшься этим лифтом в рубку управления. Он не зависит он биона и электричества. Чистая механика. Попробуем?

– Ого! Давай!

Айлин отодвинула край перчатки, коснувшись чипом выемки и купол откинулся назад. Адмирал сел в кресло, взяв на колени дочь, купол закрылся и кресло начало быстрое движение вниз, Айлин подняла голову: колодец лифта уходил вверх и вскоре кресло на круглой платформе опустилось в светлую просторную рубку, она подскочила и пошла к открывшейся перед ней панораме с мостика. Отсюда был прекрасно виден город: словно многослойный пирог одетый на колбу, а вокруг, с трёх сторон, жилые блоки, спаянные между собой и уходящие вдаль, до невидимой отсюда границы купола. Четвёртый сектор весь занимал космопорт, половину которого составляла верфь: ограждённая от города, она была видна Айлин как на ладони. Слева длинный коридор для вылета из-под купола, справа вниз уходил подземный тоннель для доставки туилизия. Портили вид своей асимметричностью башни альянса: в первой, круглой, заседало правительство, Айлин помнила зал заседания, где состоялся суд. И вторая, где это правительство проживало. В каждом блоке было окно под углом, чтобы в него было видно кусочек светила над куполом. Там же проживал и отец, скорее находился "на виду". Айлин стало нестерпимо жаль отца – чужак, пытающийся выжить на планете, где его хотят только использовать, ни друзей, ни родни, кроме неё, Айлин, и криокапсула с женой, непонятно для чего и где спрятанная.

– Пап, а я смогу увидеть её?

Адмирал и без слов понял кого её:

– Сомневаюсь. Я сам ещё не видел. – Он встал рядом и задумчиво смотрел на город. Потом обернулся и весело спросил:

– Давай поедим? С наступлением нового дуна сюда прибудут толпы курсантов и мы уже не сможем проводить столько времени вместе. У нас останется только работа. Кстати, на Земле нет понятия "дун". Там бывает день и ночь, не то, что под этим куполом с искусственным освещением.

– Давай. Люблю твои адмиральские вкуснятины, – Айлин мечтательно закатила глаза, чем рассмешила отца.

Он открыл интерфейс и сделал заказ, пояснив:

– Пока на корабль доставляют концентраты для полёта. Позже начнут завозить заморозку. Поэтому придётся подождать доставку.

– Пап, расскажи о маме.

Адмирал прошел к креслу, Айлин осталась разглядывать город.

– Твою маму зовут Мария Бикар, – тихо начал он, – она входила в группу учёных, занимающихся развитием бионов. Ей принадлежала идея скрещивания бионов для большей продуктивности и увеличения их срока жизни. К созревшему биону добавляли ещё не разумные зародыши, тогда ведущий бион впитывал их жизненные силы и их срок жизни прибавлял к своему.

– А созревшие бионы не скрещивали? – Айлин присела рядом с отцом.

– Скрещивали. И тогда только оставалось ждать – какой из бионов возьмёт вверх и поглотит другой. Она умная – твоя мама. И красивая. Ты очень похожа на неё глазами, улыбкой. Только волосы у неё светлые, хорошо, твои взяли мой цвет, иначе бы обзывали тебя в детстве. Ты и так отличаешься.

– Меня всё время спрашивали про имя. Хотя и про глаза тоже. – Айлин хмыкнула.

– Знаешь, я так виноват перед ней. Перед твоей мамой.

Айлин удивлённо взглянула на отца.

– У меня здесь была женщина. Я думал твоя мама погибла. Я не забывал её, нет, но… – он закрыл лицо руками.

Айлин задумалась: какая-то абстрактная женщина, её мама. "Ма-ма, ма-ма" – Айлин произнесла несколько раз это слово в мыслях. Оно было чужим, а вот "ПАПА" – слово родное, теплое, живое!

– Пап, ты не виноват. Ты же живой! А та женщина теперь…?

– Айра? Она оказалась сестрой того парня из отступников, Теола. Она сделала выбор – кто из вас двоих должен отправиться в подземелья за то убийство. Догадаешься какой? О, вот и наш обед!