Айлин
Шрифт:
Студентка снова выходить не собирается, прижала к себе документы.
Да что ж такое-то!
— Айлин, у меня сегодня еще дела, в офис возвращаться не планирую, — намекаю, что мне нужно ехать
— Я тебе совсем не нравлюсь? — ее вопрос ставит в тупик, не то чтобы она мне не нравится, я ее как женщину не рассматриваю. У нас слишком большая разница в возрасте. Она не моя весовая категория.
— Выдерживаю паузу, подбирая слова, чтобы не обидеть, поясняю:
— Не в этом дело, — очень долго объяснять
Что я могу ей дать?
Встречи ради секса ее точно не устроят, а учитывая, что я знаю чья она родственница, это не приемлемо и любые контакты исключены.
А ввязываться в серьезные отношения не для меня.
Айлин закрывает лицо ладонями и я не могу сопоставить, это ее такая реакция на мои слова, плачет что ли?
Я всегда теряюсь, когда вижу женские слезы.
Не понимаю как вести себя в этот момент, я ничем ее не обидел.
Единственное желание, чтобы она перестала плакать
— Чего ты плачешь, глупая? — очевидно же, что между нами ничего не может быть.
Была бы она постарше и не родственница Мимирханова, совершенно точно инициатива исходила бы от меня.
Я не знаю, что должен в такой ситуации делать. Со мной это впервые.
— Егор, у меня закончились приличные варианты, чтобы показать тебе, что ты мне нравишься, — говорит тихо, не могу сдержать улыбку
Вот же дурочка глупая, стараюсь иронизировать, свожу все в шутку, чтобы разрядить обстановку:
— Остались только не приличные? — студентка нервничает, есть в ней что-то подкупающее в том, как она пытается показать свою симпатию, которую я заметил уже давно, но не придавал этому большого значения, списывая на юношеский максимализм.
Ребенок еще, надумала себе неизвестно чего.
Становится полной неожиданностью то, что студентка отстегивая ремень безопасности выходит из машины, ловко пересаживаясь на переднее сиденье рядом, тянется через консоль автомобиля ближе, прикасается к коже моих губ. Обхватывая по- собственнически мои щеки своими холодными ладошками. Целоваться, как я понял, она не умеет.
Отодвигаю студентку от себя.
Она протестующе хнычет.
Это расстояние мне нужно, чтобы собрать мысли.
Вместо того, чтобы остановить это безумие, которое накрыло меня неожиданно, смотрю на ее губы, замечаю, что помады нет.
— Поцелуй меня по-взрослому, — она просит почти шепотом, опустив глаза вниз
Я начинаю понимать, что хочу выключить мозг и уступить ей.
Вижу ее растерянность, молчу, хотя хочется улыбнуться этой странной девчонке.
Мысленно успокаиваю себя, что можно же поцеловать ее без языка.
Тут же сам себя обрываю, в смысле поцеловать?!
Она для меня из категории
Только мои руки кажется живут отдельно, потому что я беру ее подбородок обеими руками. Айлин послушно прижимается ближе. Заводит то, как она бескомпромиссно отдает себя в мои руки.
Я не знаю почему не могу сдерживаться, устоять практически невозможно.
Понимаю, что она волнуется, пока я держу ее лицо в своих руках рассматривая, часто дышит.
Может прошла целая вечность, а может какие-то секунды, у меня самого помутнение: целую сначала вздернутый носик, она его тут же морщит, а я думаю как бы не слететь с катушек предвкушая ощущения, когда коснусь ее губ. Растягивая не понятно зачем время, провожу языком по контуру губ девчонки, чуть нажимаю, проталкивая внутрь, забирая себе контроль.
Ловлю ее язык, она такая податливая в моих руках.
Усилием воли заставляю себя оторваться от студентки. Вижу улыбается, на мокрых ресницах слез не осталось.
— Ты мой мужчина с грустными глазами, — она так смешно заявляет свои права на меня, я не могу не улыбнуться ей в ответ, слушая ее.
— Ведь у нас ничего не закончится? — вздыхаю, хочу сказать, что и не начиналось, но сам себе не могу дать объяснения, что на меня нашло и почему я ее поцеловал.
— Айлин, — беру ее ладошку смотрю в ее глаза, добавляя, — у нас огромная разница в возрасте, — она вздыхает, смотрит в сторону, тихо протестует
— Папа был старше мамы на девятнадцать лет и ничего родилась же я, — снова улыбаюсь, наверное, такие союзы случаются, но не в моем случае.
Студентка по-своему воспринимает мою реакцию, улыбается в ответ одними губами. У нее есть поразительная способность укутывать меня собой.
Нет, ну семнадцать лет разницы, это перебор!
Мой внутренний голос спорит с моими инстинктами.
Пауза затягивается, я не замечаю, что по — прежнему держу ее ладошки в своих руках.
— Давай свой телефон, — имею в виду номер, но студентка все воспринимает буквально, достает из кармана большой квадратный аппарат с аббревиатурой яблока, протягивает, и опять заставляет меня улыбнуться.
Наивная простота.
Беру из ее рук телефон, ввожу цифры, подписывая себя: "Мужчина с грустными глазами". Отдаю обратно.
Дожил.
— Это мой личный номер, — сразу поясняю, — я человек занятой звони только если что-то важное или помощь нужна.
Понятия не имею зачем вообще дал ей свой номер, все равно не собираюсь поддерживать с ней отношения.
Точно переклинило. А может, этотк лучшему, быстрее придёт понимание, что это не моя весовая категория, когда студентка начнет мне названивать по пустякам, надоедая капризами, разочаруюсь и все сразу встанет на свои места прежде всего в голове.