Азъ есмь Софья. Тень за троном
Шрифт:
Много.
А лучше – побольше, побольше…
Это-то они предвидели. Небольшой аванс уже готов, а в остальном – утром принцесса, вечером остаток денег. И никак иначе. Не то чтобы на Изабелле свет клином сошелся, но уж больно она была удобна.
Симпатичная – портрет прислали уже давно. Этакая черноволосая и черноглазая малышка с тонким носиком, которая обещала вырасти красавицей.
Неглупая – по отзывам из того же посольства. Остальное – воспитуемо.
Можно жениться и внутри страны?
Можно, кто б спорил. Но он ведь
А какие у него будут потомки?
Сложный вопрос.
Что Ульрика, что Шан, что Изабелла хороши еще тем, что за ними не стоит клан, не будет кучи родственников вокруг трона, как до сих пор вьются те же Милославские, клянчат деньги, что-то требуют…
И ведь уверены, что он – должен! Причем всем им и по гроб жизни!
Прислушиваться к советам, оделять милостями, награждать чинами и должностями…
Нет уж!
Обойдетесь, родненькие. Открыто вас задрать не дам, но от двора постепенно отлучу. Там оставлю пару-тройку самых безобидных. А таких, как дядька Илья, дед Иван…
В Крым бы их, к татарам! Так нет же, туда не лезли. Ни один Милославский с ним в поход не пошел, а как победу одержал, так набежали саранчой. Чуть ли не Бахчисарай им подавай в личное владение.
Софья подсказала, как отбиться. Согласиться – и тут же сообщить, что они туда и переедут. На пожизненное пребывание.
И вообще, если у вас земля здесь, зачем вам земля там? Чтобы где-то дела косо шли? Управляющий?! Нет-нет, только личное участие! Только хозяйский пригляд! Либо от всего отказываетесь тут и переезжаете в Крым, либо не тянуть лапки к землям – и останетесь при своих.
Поскольку беседа была приватной – подействовало отлично. И все же, все же…
Не успокоятся. До сих пор ищут подходы к Ванечке, к Феде, даже к Любаве, чтобы через нее влиять на Володю.
Алексей отлично сознавал, что царь-реформатор никому не нужен. Хорошо памятен был ему разговор с сестрой. Они тогда сидели поздно ночью, после казни Хованского, и Алексей смотрел в стену остановившимися глазами, а Софья просто держала его за руку. Была рядом, как всегда, с раннего детства, и одним присутствием разгоняла по углам черные тени. И понимал Алексей – никуда она не уйдет. Они уже вместе…
– Соня, как же тяжко…
– У тебя всегда есть выбор, братик.
– Да неужто?
– Ты можешь царствовать, а можешь править.
Разъяснений не требовалось. Чем это друг от друга отличается, Алексей знал. Можно проводить время в молитвах, постах, охотах и прочих развлечениях. И довериться советникам, да хоть бы и той же Соне. Она справится.
А можно взвалить на себя небо – и надеяться, что не дрогнут руки. Или что рядом встанет кто-то еще.
Одно Алексей знал точно: Софья всегда будет на его стороне, что бы он ни выбрал.
– Могу.
– И если решишься править – будь готов к худшему. При жизни будут ненавидеть и травить, а после смерти могут и проклясть.
– Только так?
– Не стану врать. Не знаю точно, но подозреваю, что так. Народ не любит, когда что-то меняется. Даже если это к их выгоде. Польза-то там, в будущем, а меняться надо уже здесь и сейчас. Так что… Тебя будут ненавидеть, пытаться убить, подложить кого-нибудь в постель, разбить наш союз…
– Соня, как же мне жалко иногда, что ты – моя сестра. Ей-ей, будь мы хоть чуть дальше – женился б не глядя!
– Ты бы меня и не узнал никогда, – усмехнулась Софья. – Кто бы меня к царевичу подпустил? Нет уж. Мы тебе принцессу найдем, не менее. Хочешь?
Алексей не знал. А чего он хочет? Что ему нужно? Впрягаться ли в этот воз? Рисковать ли? А впрочем, знал он уже ответ, изначально знал…
– Ты будешь со мной?
– Всегда.
– На Ваньке казна, на мне армия, на тебе дипломаты и бояре… потянем?
– Найдем и других коней.
– Тогда с утра же…
И на лице сестры расцвела улыбка.
– Лешка… с Богом!
Они справляются, но как же тяжело. И женитьба… Так прописано. Царь не может жениться по любви. Никак. Да и царевна…
– Соня, а если бы Ваня был другим? Пил, гулял…
– Был бы бесполезен для нас?
– Ну… да. Ты бы тогда?.. – Алексей не договорил, но ведь и так все понятно.
– Алешенька, братик, не знаю. Наверное, нет. Не можем мы себе того позволить. Корона слишком дорого берет с любого из нас.
– И ты бы смогла отказаться? От любимого человека?
– Это было бы очень больно, Алешенька. Но это обратная сторона власти. Нам много дано, но с нас много и спросится.