Азъ есмь Софья. Тень за троном
Шрифт:
– И меня не выгнали?!
Не отняли деньги, не сказали устраивать свою жизнь самой, не… таких «не» набиралось очень много. А выходило так, что Тане позволили иметь свои тайны – и даже не сочли нужным указать на ложь.
– Танечка, ты свободный человек. Почему ты должна делиться с теми, кто пока не заслужил твоего доверия? Мы же не родные, вот и не лезли в чужую душу. Ты должна была решить, кто мы тебе.
Таня несколько минут молчала. А потом крепко-крепко обняла Ксению.
– Родная ты мне.
Ксения успокаивала девушку, гладя по светлым косам. И вовсе даже она не плакала. Ни капельки.
Все у этой Танечки будет хорошо. Поженятся они с Кириллом, трактир держать будут, детей нарожают. А она к ним будет заезжать, крестной матерью деткам станет – и каждый раз об одном и том же думать будет.
Сколько по Руси таких Танечек?!
Сколько тех, кому войны жизнь изуродовали?! Плен, издевательства…
Вот так и поймешь, что никакую цену заплатить не жалко, лишь бы не было на Руси более такого зла.
Педру смотрел на письмо русского государя. И невольно сравнивал его с письмом Виктора Савойского. И как-то…
Пусть первый и православный, то есть почти нехристь, пусть второй и католик. Первый за тридевять земель отсюда, второй рядом… И что?!
А все равно сравнение не в пользу Виктора!
От того пока еще никакой пользы, кроме отговорок, не было. А русский государь прямым текстом писал, что на Руси есть то, что необходимо Педру. Дерево для строительства кораблей, лен, пенька… можно строить корабли прямо там, на месте. А вот матросов не хватает. Но ежели они породнятся, то это можно будет решить келейно?
Одно величество строит корабли, второе (пусть пока еще не величество, но не важно, на ком корона, важно, у кого власть) предоставляет команды плюс обучает русских моряков. У Португалии есть колонии, а у Руси – средства, которые помогут их удержать.
Да и помолвка пока не брак. Пусть Иван приедет в Португалию, познакомится с будущим тестем? А потом Изабелла на Русь, познакомится с родней.
Где они будут жить?
Ежели в Португалии, то вот тут его величество настаивает на своих людях в окружении обоих. Слишком часты эпидемии, и ему совершенно не хочется терять близких. Если на Руси… тут и вовсе говорить не о чем.
Сам себе Педру мог признаться: предложения крайне привлекательны. Опасно, конечно, но… может, рискнуть?
Согласиться?
А с Леопольда тоже потребовать… да уж найдется, что именно.
Пусть Португалия и независима уж сколько лет, а все одно – династия Браганса… нет! Не второго сорта! Но ей-ей, не посмел бы Савойский такие номера с Эскуриалом откалывать!
Может, и согласиться?
А мальчишка пусть приедет. Посмотрим на него, подумаем… глядишь, ежели он в католичество перейдет… ну, это надо с падре поговорить.
Да!
Иезуиты!
Орден,
Надо поговорить с падре Мигелем. Про кровавую русскую царевну только глухой не слышал – и то догадывался. И Педру вовсе не хотелось спровоцировать виток войны, ежели мальчишку тут отравят или еще что. Надо, надо поговорить, и коли Святой Престол не против, так может, и…
А Леопольд пусть поработает.
Педру зловредно ухмыльнулся. Почему-то в Португалии очень не любили Священную Римскую Империю.
Странно, с чего бы это?
– Ваня, ты не хочешь съездить в Португалию?
Мальчишка с изумлением поглядел на брата.
– Зачем?
– За невестой.
– Что?!
– Вот, погляди на портрет!
Иван Алексеевич послушно оглядел миниатюру. Ну… что тут скажешь?
Если художник польстил – девчонка симпатичная. Если нет – она просто красавица.
Алексей Алексеевич угадал мысли брата.
– Это наш человек рисовал. Так что не приукрашено.
– Красивая.
– Вот. К тому же принцесса. Наследница Португальская.
– Так сам бы на ней и женился!
Ну, сначала мальчишка обязательно отпихиваться будет, чай не щенок – принцесса. Но были у Алексея аргументы, были.
– Вань, ты подумай. Куда я с Руси? Мне ее не отдадут, им консорт нужен.
– Приживал, в смысле? Не поеду.
– Балбес. Ты что думаешь – я бы так с братом поступил?
– Если государственная необходимость диктует – еще как!
С первого взгляда крыть было нечем. Но Алексей улыбнулся – и выложил на стол еще один портрет.
– А это моя невеста.
Ульрика-Элеонора понравилась Ивану куда как меньше.
– Ну и… цапля.
И верно, мосластая, длинноносая…
– А выхода у меня нет. Приедет – женюсь. Тебе же принцессу предлагают, а ты кобенишься. Да симпатичную, неглупую, может, и королеву в перспективе. Не вы, так ваши дети в Португалии сесть могут.
– Да не хочу я никуда ехать! Я на Руси жить хочу, наукой заниматься, Лешка, ты хоть знаешь, что мы тут с сэром Исаком придумали?
– Узнаю, когда доделаете.
– А до той поры тебя ничего не интересует?
– Благо Руси. Тебя оно не интересует? Нравится быть царевичем? Вкусно есть, мягко спать, заниматься наукой, делать что захочешь? Так изволь отрабатывать. Не просто так тебе все дано, в нагрузку еще и венец приложен. Пусть царевичев, так я от тебя и не требую, сколько от себя!
– Требуешь… Только бы приживала из меня сделать!
В синих романовских глазах стояли слезы, но жестокий Алексей только брату по лбу и постучал.
– Ванька, что за чушь ты несешь? Консорт – не приживалка. Ты таким же правителем будешь.