Азъ есмь Софья. Тень за троном
Шрифт:
Немного их было, человек десять, ну так ведь не количеством берут, а умением!
Имелось у Прокопия и еще одно достойное внимания качество.
– Священник… католик?
– Православный.
– А если я сейчас прикажу заковать вас в цепи и пытать?
Илона спрашивала почти всерьез. Слишком страшно было поверить, слишком неустойчиво было ее положение, слишком…
Мужчина пожал плечами:
– Воля ваша.
– Не боитесь?
– Не то чтобы… вы позволите?
Илона вскинула брови, глядя, как мужчина достает из-за воротника обычную
– Вы…
– Да, госпожа?
И при этом мужчина оставался абсолютно спокоен. Не изменился в лице, ничего, просто улыбался…
– Вам не больно?
– Нас учили терпеть боль, госпожа.
Вообще-то полностью враньем это не было. Просто у Прокопия повышен болевой порог, вот и все. Кстати, как и у его отца.
Он мог и не такое стерпеть, но не раскрывать же фамильный секрет? К тому же в даре были и плюсы, и минусы. Да, Прокопий мог стерпеть боль – и боль серьезную. Но мог и не заметить опасности, пока не станет слишком поздно, и запустить болезнь. Умереть от горячки или истечь кровью, кто знает?
– Вот даже как… И много таких…
– Простите, госпожа, сие дело государево.
Илона медленно кивнула. И вдруг перешла на французский:
– Как я могу быть уверена, что вы не шпион иезуитов?
– Вам мало этого? – короткий кивок на письмо, ответ последовал на великолепном французском, парижский диалект. – Тогда я ничем не могу доказать, что я – русский. Разве что найдется православный священник…
– Отче наш? – теперь Илона говорила по-русски.
И собеседник продолжил говорить, подхватив ее слова. Уже на русском. Привычно перекрестился в нужном месте, закончил молитву и посмотрел на княгиню.
– Я могу кровью и жизнью поклясться, что не подсыл, что иезуитов люблю не более вашего с тех пор, как они убили нашего государя…
– Вот как?
– Государь Алексей Михайлович погиб от подлого яда…
– Я слышала, но…
Теперь разговор велся на немецком, но собеседник словно бы и не замечал смены языков. Был по-прежнему вежлив, улыбался.
И рассказывал.
И Илона видела – не лжет. Да, Прокопий тоже был там. Именно он влетел на площадь вместе с отрядом Ежи Володыевского, не мог ведь он пропустить такое?! Именно он убил одного из крикунов – и видел все. И как говорила царевна Софья, и остальное…
– До меня доходили слухи…
К концу второго часа беседы Илона поняла – ей действительно не лгут. Просто прислать официальное посольство – это нарушить хрупкое равновесие и дать возможность вмешаться врагам. А так…
Да ничего и не было.
И никого не было.
Наутро Прокопий ушел из замка. Письмо княгини Ракоци было надежно спрятано так, что пришлось бы всю одежду распустить по ниточке, чтобы найти его. Он доставит на Русь ответ.
А на словах передаст, что Илона Зриньи согласна.
Утопающий и за гадюку схватится, а предложение русского царя… Даже если в нем и содержится яд – так выбора все равно нет. Не Леопольд же?
Фу…
Китайская принцесса была премиленькой. Ничего не скажешь. Этакая статуэточка: гладкие черные волосы, крохотная ножка, раскосые глаза, набеленное лицо…
Федя смотрел ошалелыми глазами, пока Алексей не наступил ему на ногу. Только тогда очнулся.
И потянулось…
Ритуальные речи, расшаркивания, заверения в своей нежнейшей и крепчайшей дружбе, согласование времени свадьбы…
У Шан все это время стреляла глазками в Федора, но молчала. Софья так и не решила, нравится китаянке парень или нет. Разный тип лиц, разная мимика, даже недолгий общежитский опыт не помог.
Но намного больше Соне не понравились другие взгляды. На Алексея.
Да, царь. Да, хорош собой, на троне, весь в золоте и вообще – величие прет. Но казалось Соне, что взгляды юной китаянки далеки от восхищенных. Скорее, они… расчетливые?
Алексей Алексеевич наконец предложил отправить принцессу со евнухи и служанки на женскую половину Кремля – и пусть отдохнут с дороги. Там все устроено для них…
Софья дала девочке прийти в себя примерно три часа, а потом появилась на пороге. За это время она уже успела выслушать доклад от своих девушек. Малявка капризничала, кричала на прислугу и одну из служанок даже стукнула. Не русских, нет, исключительно своих, но – симптомчики…
Избалованная стервочка?
Возможно.
А работать все равно придется. И жениться, и в постель ложиться… будем надеяться, перерастет. Или – нет? Но тогда… Софья мысленно пожала плечами.
Смерть женщины родами, особенно если не первыми-вторыми, а пятыми-шестыми, удивления не вызовет. А до той поры…
Софья скользнула в комнату и прищурилась на малявку. Та сидела перед зеркалом, а евнух ей расчесывал волосы. Девочка заметила новое лицо почти сразу и недовольно чирикнула на китайском.
Переводчик был не нужен; зная о визите малышки, Софья позаботилась о языке.
– Говорите ли вы по-русски, государыня?
Сама Софья могла сказать примерно с десяток предложений на китайском. Например, это. Могла кое-что понять, но разговаривать свободно?
Нет, не могла.
– Почему… ты… не поклон?!
Малявка с трудом подбирала слова, но от сердца у Софьи чуть отлегло. Если девчушка пытается учить язык новой родины, это уже неплохо? Хотя бы неглупа и понимает, что жить-то ей здесь? Можно будет наладить контакт?
– Мое имя Софья. Я царевна.
Ну, по-китайски вышло «принцесса», но для У Шан подошло. Малявка опустила голову.
– Царевна? Ты… жена царь?
– Мой брат – русский государь. Я пришла помочь.
– Помочь чем?
Диалог выходил пока корявым, но Софья уже ставила малышке плюсы. Да, на нижестоящих та отыграется, безусловно. Но на равных зубки не покажет. Хотя бы пока не разберется.