Аз Фита Ижица. Часть I: Прогулка по висячему мостику. Книга 1: Золотистый свет
Шрифт:
– Да ладно тебе, Иришка. Это – стихия, – сказала Наташа, ставя на стол хрустальную вазочку с шоколадным ассорти.
Она успешно врачевала в одном из престижных сочинских санаториев. Пациенты баловали.
– Какая стихия? Сколько себя помню, в Сочи зимы всегда были. И снег нет-нет да и выпадал. Только свет не вырубали!
– Ирусик, не кипятись, – попыталась Люся остудить её пыл. – Отдыхать тоже надо. Особенно тебе.
– Вот-вот! Ура у нас каникулы! – с сарказмом почти крикнула Ира.
То ли от усталости,
– Ирусик, не кипятись, – повторила Люся.
– Девчонки, что делать будем? – печально поинтересовалась Наташа, когда дамский «ни о чём» стал превращаться в длинные паузы.
– Тс-с-с-с. – Люся приложила палец к губам, а другой рукой указала на окно.
За окном визжали, кричали, хохотали детские голоса.
– Слышите? Устами младенцев глаголет истина! Так что: первое – одеваемся; второе – берём что-нибудь пригодное для движения вниз с горы по снегу и вперёд на улицу! А что ещё делать?
Люся с Наташей посмотрели на задумавшуюся Иру.
– Идея неплохая, – медленно проговорила она, – может быть, я даже к вам присоединюсь, но попозже. Спать хочу.
Ира решительно встала из-за стола и целеустремлённо отправилась в сторону кровати.
А Люся с Наташей ещё немного посидели и посудачили на тему тяжёлой формы Иркиного трудоголизма, обострение которого свирепствовало, по их наблюдениям, уже недели три. Затем они ненадолго разбежались.
Собственно, «разбежалась» только Люся – к себе домой, а Наташа стала одеваться для предстоящей вылазки на снег.
Настроение поднялось. И действительно: ну нет электричества, отопления и горячей воды, и холодную выключат, а может и газ тоже, что же теперь, помирать что ли?! Не-ет! Вперёд! На горку! На снег! Детство вспомнить!
Ира проснулась. Тьма кромешная. За окном радостные вопли детей и взрослых.
Жгучее ощущение, что снилось что-то очень-очень яркое и важное, но что именно, вспомнить не получалось, как она ни старалась.
Поворочавшись минут двадцать в тщетных попытках воскресить в памяти терзавший ощущением беспрецедентной важности сон, Ира попробовала вылезти из-под одеяла. Холод собачий.
Собрав всё своё мужество, она всё же заставила себя подняться и быстренько занырнула во все шмотки, которые оказались под рукой. Размялась.
«Кажется, жить можно».
Освещая себе путь тусклым светом мобильника (хорошо, что простоял на зарядке вплоть до отключения света), Ира добралась на кухню.
Мучительные попытки хотя бы нащупать, хотя бы отблески приснившегося не желали отпускать.
– Ну и что теперь делать? – вслух спросила она саму себя, усилием воли стараясь подавить непреодолимое желание вспомнить, не желающий вспоминаться, сон. – Света нет, холодно, целая ночь впереди, а я, дура набитая, выспалась. Ну и что теперь делать?
Как она и ожидала, отвечать на несколько модифицированный извечный русский вопрос ей никто не собирался.
Ира попыталась вломиться к Наташе. Глухо.
– У Люси, наверное, – сказала она сама себе и отправилась в указанном самой себе направлении.
Двумя этажами ниже, на кухне при свете двух свечей весело проводили время дружественные соседи: всё Люсино семейство в составе её самой, мужа Фёдора и двух почти взрослых сыновей, старшего Юры и младшего Андрея, а также, забежавшие после зимних забав, Наташа и малолетняя Дашунька.
– Тише! – оборвала Люся очередной анекдот, услышав стук в дверь. – Федь, откроешь?
– Айн момент! – Фёдор чмокнул жену и выбрался в коридор. – Кто там?
– А Вам кто нужен? – послышался из-за двери ехидный Ирин голос.
– Иришка! Солнышко! – едва открыв дверь, Фёдор кинулся обнимать её.
– Федя, прекрати! Меня же Люся убьёт!
– Да-да-да! Сейчас убью, только найду самую большую, самую чугунную сковородку. Ириш, присаживайся. Федя, да отстань же ты от неё! Лучше дай ещё тарелку и рюмку.
– Люся, я пить не буду.
– Что, вообще?
– Нет, только водку не буду, а чай буду.
– Федя, рюмку не надо, тащи чашку. Наташ, будь другом, поставь чайник.
Веселье било через край, будто события, счастливее стихии, лишившей электричества, горячей воды и отопления, просто не бывает.
Чайник радостно зашипел и… стих. Минуты две стояла гробовая тишина.
– Всё, теперь точно приплыли, – медленно и тихо проговорила Люся.
В гробовой тишине Наташа закрыла кран безвременно почившей газовой плиты и, не поленившись встать, подошла к раковине.
Холодная вода дотекала тоненькой струйкой.
– По крайней мере, беспокоиться больше не о чем, – философски заключила Ира.
И тут все собравшиеся как по команде разразились неимоверным всепоглощающим хохотом.
Это продолжалось бесконечно, и даже тогда, когда входная дверь, казалось, вот-вот слетит с петель от настойчивого стука.
Фёдор, всё ещё продолжая подхихикивать, пошёл открывать.
– Ба! Какие люди!
– Здрасте, здрасте, Фёдор Сергеевич, – манерно произнёс вошедший. – У вас тут, я слышу, вечер смеха?
– Всё! – торжественно изрёк Фёдор.
– Как, «всё»? В каком смысле, «всё»?
– В полном смысле – «всё», Игорь Афанасьевич. Никакой воды, никакого электричества и никакого газа! Всё!!!
– Значит, я вовремя, – уверенно заявил Игорь Афанасьевич.
– Ага! – нервно взвизгнул кто-то из присутствующих и все, кроме Игоря Афанасьевича, потонули в новом приступе смеха.
– Господа! Господа-а! – Игорю Афанасьевичу с трудом удалось перекричать их. – Я вас спасу!
– У тебя с собой есть валерьянка? – съязвила сквозь смех Ира.